ли не по всей территории. Отыскать нужных лиц — тот еще квест.
Само собой Виктор Викторович справился. Язык, как известно, приведет туда, куда требуется. А наличие удостоверения сотрудника военной контрразведки КГБ СССР еще больше упрощало задачу.
Светло, двухэтажное здание, накрытое маскировочной сетью. Все в сухой, рыжей пыли. Тут и там мешки с песком, укрепленные огневые точки. На крыше антенны.
Вход в здание скрыт стеной из мешков с песком, сверху плотный тент. Рядом с дверью двое солдат с автоматами Калашникова. По правилам, тут должен быть пропускной пункт, но в действительности его нет. Пустой холл, открытые двери кабинетов. Кое-где были видны офицеры, перебегающие из одного кабинета, в другой. Стояла жуткая духота. Ни о каких кондиционерах и речи не могло быть, даже простенькие вентиляторы и те не везде имелись.
Майор быстро осмотрелся, увидел дежурного. Подошел, показал удостоверение и озвучил свой вопрос. Ему сразу же указали направление. Поднявшись на второй этаж, где было еще жарче, чекист прошелся по пыльному коридору. Быстро отыскал нужную ему дверь и решительно постучался в кабинет с номером «208».
— Да? — раздалось оттуда. Голос был чуть приглушен.
Кикоть открыл дверь, вошел в кабинет, который оказался минимум раза в три больше, чем его собственный, в управлении на мирной территории. В целом — ничего особенного. Все только самое необходимое. А еще здесь не мешало бы сделать ремонт. Окно открыто, но при этом затянуто какой-то желтоватой старой простынью.
— Вы кто? — подняв голову от рабочего стола, на него посмотрел сухопарый, высокий человек, возрастом лет под пятьдесят. Орлиный взгляд, острый подбородок. Короткая седая стрижка. Одет в советскую военную «эксперименталку», но никаких знаков различия на нем не было.
— Майор Кикоть, военная контрразведка! — Виктор не стал полностью проговаривать свою должность, ограничился лишь общим обозначением. — К следующему месяцу мне предписано встать на должность. Судя по всему, на замену!
— А, да-да! — черты лица «Сухого» практически сразу поменялись. Холодное выражение лица, которое делало своего владельца похожим на какую-то кобру, вдруг смягчилось. Он, вроде как, даже улыбнулся. — Присаживайся… Собственно, звание у нас одинаковое. А фамилия моя Сухов. Лев Геннадьевич.
Надо же, как символично. Полностью соответствует своей фамилии, а вот с именем промашка. Ну, какой же он Лев?
Виктор Викторович сел на стоящий у стола стул, предварительно сдув с него пыль. Это не укрылось от взгляда Сухова.
— Да-да, у нас тут недавно пылевая буря была! — вздохнул он. — Пыль тут везде, куда ни глянь. Порядок наводить практически бесполезно. Утром убрал, вечером опять грязно. Хоть окна и затянуты тканью, а пыль все равно летит отовсюду. Ну и жара, конечно. Это Афганистан… А это только конец апреля, дальше будет еще жарче! Самый пик в июне — июле. Главное, контролируй количество воды, которую ты пьешь!
— Ясно… — кивнул Кикоть.
Ничего из этой информации Виктора Викторовича в данный момент не интересовало. Советы хорошо, но пока до них рано.
— Так… Ну что, рассказать тебе про твои будущие обязанности? — Сухов закрыл и отложил в сторону папку с рабочими документами. Но ответа не получил, потому что внезапно зазвонил черный телефон.
— Сухов, слушаю! — ответил майор, взяв трубку — та оказалась перемотана синей изолентой. Несколько секунд он слушал говорящего на том конце линии собеседника. — Угу, а это точно? Хорошо!
Трубка легла обратно. Тихо дзинькнуло.
Хозяин кабинета задумчиво посмотрел на часы. Ухмыльнулся.
— А тебя как зовут?
— Виктор.
— Давай на «ты»? — улыбнулся Сухой, отчего-то став похожим на древнюю мумию.
— Можно и так! — кивнул Кикоть. Его это даже забавляло.
Все намекало на то, что Лев тут порядком заскучал. А может он и сам по себе выглядел строго, а был болтуном. Или же на его настроение повлиял тот факт, что скоро его сменят? Пока сложно сказать…
— Давай-ка Витя мы с тобой прямо сейчас в столовую сходим, а? — предложил Сухов. — Обед уже начался и лучше бы прийти туда поскорее, а то самое вкусное летчики съедят! На авиабазе их тут большинство. Раньше, месяца два назад, было разделение на столовую для летного состава и для всех остальных, но временно все объединили. Неудобно, конечно, а куда деваться? Как говорится, кто успел, тот и съел!
— Можно и пообедать. Заодно, по пути обсудим кое-что…
* * *
— Кто же такой этот Савельев? — думал я, лежа на кровати. — Как он смог предотвратить аварию?
Пока Ниночка делала мне перевязку, я сам не заметил, как ушел в себя. В голове какие только мысли не крутились, мозг анализировал ситуацию. Что такого могло произойти в этом времени, что радиационная авария такого масштаба вдруг была предотвращена сама по себе? Причем, судя по всему, не по техническим причинам, а из-за вмешательства отдельного человека.
Маловероятно, но может быть, это произошло из-за меня⁈
Быть может, этот Савельев, кем бы он ни был, случайно наткнулся на мой компромат и… Да нет, бред. Нашел здесь, посмотрел и оценил, полетел в Чернобыль. Что там за специалист такой, который с ходу взял все и разрулил? Да еще и за пару дней до самого инцидента. Скорее всего, это просто случайность. Вероятно, что-то и где-то в этом времени незначительно изменилось, вот все и пошло совсем по иному пути. Может, я что-то где-то поменял, но сам этого не заметил, либо просто не придал этому значения?
Или же, что-то на самой электростанции пошло иначе, вот все и изменилось.
Да, вероятно, так и есть. Но все равно, нужно попросить капитана Игнатьева узнать по своим каналам, что же там за герой такой? Или, если получиться, поговорить на эту тему с чекистом, по фамилии Кикоть. Пусть свой нос туда засунет, может, чего и раскопает. Ему полезно.
— Максим, что с тобой такое сегодня? — вдруг спросила Ниночка. — Молчишь, задумчивый очень. Ничего не болит? Все в порядке?
Я только сейчас вспомнил о ее существовании. Она уже заканчивала перевязку.
Вообще, за прошедшие сутки мы с ней познакомились и даже разговорились. Она оказалась очень приятной в общении, скромной, симпатичной, а в Афганистан прилетела добровольно. Вернее, не так. Прилетела-то она сюда со старшим братом, летчиком ВСС СССР. Но его сбили где-то под Кандагаром. Само собой, узнав об этом, Нина сильно расстроилась, однако нашла в себе силы справиться с ударом и улетать не захотела, оставшись
