Ознакомительная версия.
— Слушаю, Хозяин!
— Запоминай, Абдулла, что я тебе скажу. Завтра после обеда выманишь из офиса Вишнякова. Хованского передашь Джалилю! От Джалиля примешь людей для акции по ликвидации Вишнякова и Рудакова. План захвата усадьбы готов?
— Да, Хозяин!
— У тебя будут превосходящие силы, акцию следует провести молниеносно. Объектами ликвидации займешься лично. Понял?
— Понял! Когда начнем работу?
— По моему личному сигналу, но в ближайшие сутки, может быть, уже завтра ночью. Так что людей держи в полной боевой готовности! И постоянно будь на связи, даже если в сортир пойдешь!
— Я все понял, Хозяин, не беспокойтесь!
— После налета отход в разные стороны, сам следуешь в Палицы! Оттуда буду ждать от тебя доклада. Хованскому на это время обеспечить стопроцентное алиби.
— Оно готово!
— Тогда Аллах тебе в помощь, Абдулла, действуй, джигит! До связи!
— До связи, Хозяин!
Тот, кого все называли Хозяином, задумался.
Ну вот, кажется, вся подготовительная работа завершена. Теперь можно и открыть карты перед Вишняковым. Удар, который он сейчас получит, должен деморализовать его, а значит, лишить способности активно защищаться. Только с ним нужно немного сыграть, дать небольшую надежду. Рудаков, узнав о том, что его родственник и босс выведен из строя, естественно, не будет подтирать ему сопли, а сегодня же приведет охрану в режим полной готовности для отражения возможной атаки. И Вишняков должен помешать ему, сам того не осознавая, хватаясь за последнюю соломинку. Но так или иначе к завтрашней ночи охрана Рудакова будет на ногах и в напряжении уже сутки. А нападения не последует. Наступит неминуемое и неконтролируемое расслабление личного состава. В следующие сутки охрана Вишнякова вступит ослабленной настолько, что свежим людям, да еще и превосходящим по численности, не составит труда быстро сломить сопротивление и закончить дело! Значит, звонить Вишнякову следует сейчас. Да и не терпится поговорить с этим Иудой! Сколько лет ждал он этого момента!
Хозяин приказал своему связисту протянуть в комнату, где находились пленники и соратники, громкую связь через динамики. После чего вызвать на связь Дмитрия Петровича Вишнякова.
Он вернулся в комнату, занял свое прежнее место.
Связист внес динамики, проверил их и передал трубку Хозяину.
Тот обвел всех прищуренным взглядом.
— А теперь всем внимательно слушать, разговор будет необычным!
Обратился к связисту:
— Все готово?
— Так точно, Хозяин!
— Соединяй!
В динамиках отчетливо прозвучал звук набираемого номера. Длинные гудки, наконец:
— Алло! Вишняков на связи!
Егор заметил, как, вздрогнув, напряглась Вика.
— Вишняков? Но мне нужен человек под другой фамилией!
— Значит, набирайте правильно номер!
— Номер набран правильно!
— Кто же вам нужен? И кто вы, такой настырный?
— Я представлюсь позже, а сейчас, будьте добры, пригласите к аппарату Дмитрия Сергеевича Жилина.
Молчание в динамиках. Только тяжелое дыхание, видимо, Вишняков был шокирован сказанным. Но все же взял себя в руки:
— Никакого Жилина здесь никогда не было и нет!
— Вот ты, значит, как, Дмитрий Сергеевич? Считаешь, что в свое время надежно обрубил все концы? Что никого, кто тебя знал бы как начальника прииска Жилина, не осталось в живых? Ошибаешься, дорогой! А как ты думаешь, почему похитили твою падчерицу и назначили такой огромный выкуп?
— Я думаю, что кто-то, говорящий со мной, сумасшедший!
— Хороший ответ, но неправильный! Вижу, ты пошел в несознанку. Давай тогда напомню тебе некоторые факты твоей богатой преступной биографии. С чего начать, господин бывший начальник рахтурского золотодобывающего прииска Верхотурского района? С похищения шестидесяти килограммов золота? С убийства стариков Ефима и Якова Петровича Голонина с его глупой рабыней Настей? Или с бродяг, Малого и Серого, только что откинувшихся из зоны, вместе со Шмелем сбивших вертолет, где и находилось золото? А может, переметнуться на более поздние времена, когда это золото вывозили? Когда трое твоих верных людей в твоем же верхотурском доме делили добычу, а ты уже готовил план их устранения? С чего начать, Жилин?
— Кто ты? — прохрипел в динамике тихий голос.
— А я думал, ты сразу узнаешь меня. Хотя, конечно, столько времени прошло! Немудрено, что и подзабыл!
— Су-Сулема???
— Ну наконец-то узнал! — удовлетворенно проговорил чеченец. — Да, Дмитрий Сергеевич, это я, Сулема. Верный исполнитель всех твоих кровавых замыслов, Хоза Сулейманов! Которому ты в благодарность за все воткнул перо в бок. В поезде, совсем рядом от Москвы. Не захотел делиться, а ведь все делал я. А ты пожалел золота, на чужое позарился, крыса! Брата за что убил? Меня чудом на тот свет не отправил. Еле спасли в больнице! Чуть-чуть ты промахнулся! Тебе бы миллиметра два повыше взять, тогда жил бы сейчас спокойно. Но Шерхан промахнулся. Вагон, что ли, качнуло?
— Постой!
— Это ты помолчи пока и слушай дальше! Как тебе удалось Филиппа «купить», дабы он с тобой на убийство своих друзей пошел? Не знаю, но догадываюсь, наши доли обещал разделить с ним! Но уверен, что и Филипп уже сгнил где-нибудь в яме, как сгнили в своих гробах все те, кого ты приговорил!
Вика неподвижно сидела с широко открытыми от ужаса глазами, слушая этот страшный монолог.
Ошарашены происходящим были и все присутствующие в помещении, включая Егора Астафьева.
Но больше всех удивлены были полковник Галкин с майором Красновым — приборы дистанционного прослушивания исправно писали все, что передавалось через чувствительные микрофоны.
Хоза Сулейманов между тем продолжал:
— Два года я приходил в себя в жалкой, нищей землянке, отходил от твоей подлой, коварной раны. Потом решил найти тебя! Долго искал. Но нашел! Как? Это отдельная и неинтересная история. Но я нашел тебя! Месть кипела во мне. Я хотел прямо там, в Москве, где ты скрылся у дядюшки своего, сделав пластическую операцию, удавить тебя! Потом передумал! У тебя росла девочка, фирма поднималась на чужих деньгах. Тогда я сказал себе: подожди, Сулема, наберись терпения и подожди, твой час придет! И он пришел! Я опутал тебя со всех сторон крепкой паутиной. Твой заместитель работал на меня! Он же и сдал мне твою падчерицу. Ты бы мог ее выкупить, у тебя есть деньги, и больше, чем три миллиона баксов. Но ты даже ради нее пожалел их, а послал ко мне киллера, вынудив его идти двойным убийством! Только ради того, чтобы заставить работать на себя человека, ты отдаешь приказ Карельскому убить его собственную жену и отставного следователя прокуратуры, которого только что принял на службу. Андрей Викторович не замедлил это сделать. Следователь стал жертвой твоей мнительности, это уже потом ты подставил его под Астафьева. Это же надо, ты убил человека за то, что тот только удивился запрошенной с тебя сумме выкупа. Испугался, что он начнет копать по старой памяти? Да ничего бы он не раскопал, и ты знал об этом. Но убил, так спокойнее! И чего ты, в конце концов, добился? Твоя падчерица, очень хорошая и, что очень странно, не испорченная твоим воспитанием, у меня, твой Астафьев у меня, Карельский кинул тебя после того, как ты убрал убийц его жены.
— Это ложь! Я не приказывал их убить!
— Конечно! Как же иначе? Карельский сам их подорвал. Или Астафьев. Но не в этом дело. Ты остался один, Хованского я не считаю, это баба! Что? Принесло тебе золото счастье?
— Послушай, Сулема! Все, что ты говорил, признаю, правда! Но видит бог, если бы не ваши с братом пьянки в поезде, то и ты, и он получили бы свои доли по прибытии. Я испугался, что вы засветитесь сами и меня засветите. Поэтому и принял такое решение, о чем потом, поверь, жалел!
— Пожалел волк овцу! Ну, ладно, мы с братом загуляли бы! А Филипп? Он был спокоен и послушен. Где он?
— Не знаю! Он вышел, не доезжая Москвы, больше я его не видел и ничего о нем не слышал!
— А сам ты не в Рязани вместе с Филиппом вышел, где вас уже ждали? И чей труп был найден недалеко от города у реки, в кустах? Не Филиппа ли?
— С чего ты это взял?
— Не забывай, Жилин, я пас тебя столько лет! Все про тебя узнал и могу напомнить то, что ты и сам уже забыл! У меня после твоего подлого удара разум просветлел, и память стала очень хорошей, все мелочи запоминала. С тобой иначе нельзя было! Иначе ты сумел бы выкрутиться. Теперь не сумеешь!
— Подожди! Давай договоримся! Я признаюсь, золото помутило мой рассудок. Хочешь верь, хочешь — нет, но я потом жалел о содеянном, клянусь всем святым! Давай договоримся! Я отдам тебе деньги! Все три миллиона, сегодня же переброшу на любой счет на Западе; здесь, в России, сам понимаешь, я хранить такие суммы не мог. Все будет чисто, только назови страну, банк и счет! Но отпусти Вику, прошу тебя! И забудем друг друга, я уеду из этой страны навсегда! Три миллиона, Сулема! Я готов платить! А хочешь, наличными, я подниму сумму. Или драгоценностями, камнями? А, Сулема?
Ознакомительная версия.