жизнь. Воздуха не хватает, кажется, что драка идет вторые сутки. Оценить свое состояние я не в силах. Даже встать с колен не в состоянии, слишком скользко. Поэтому начинаю наносить короткие колющие удары по ногам людей вокруг. Сверху прилетает, то битой, то арматурой, я верчусь в сером месиве и продолжаю резать, рядом падают извивающиеся от боли бандиты.
Балаган заканчивается, когда затылок накрывает болью. Я даже не знаю,что это было и чем меня огрели, просто падаю лицом в клоаку, а сверху начинают сыпаться удары.
Дерьмо. Мы полагали, что засада будет в стенах завода, а никак снаружи на подьезде. Весь план был рассчитан только на это.
Вот теперь все. Без шансов. Единственный вариант выжить, — ничего не делать, притвориться мертвым. Тогда есть вероятность, что они остановятся. Ну не может Мастер Ицу не посмотреть мне в глаза, перед тем как казнить, не могу поверить, что он меня так просто отпустит.
Я свернулся в комок и прижался к перевернутой машине, защищая основные органы и голову. Волны боли прокатывались по телу одно за другим, удары сыпались со всех сторон, будто каменный дождь.
Терпи.
Терпи.
Терпи!
Терпи…
Пока в крови полно адреналина я не чувствую и половину той боли, что должен был. Если я дотяну до завтра, то очень пожалею, что не подох прямо тут, в трясине.
— Остановитесь, я сказал! — услышал я выделяющийся на фоне остального гомона крик. — Уйди! Отойди, мать твою! Я сам его прикончу!
Пятерня вцепилась в волосы и потянула вверх, отрывая от земли. С рыком я сел на колени, удерживаемый захватом. Вокруг столпилась вся выжившая братия, собрались поглазеть на казнь. Лица и фигуры расплывались, тонули в дожде, но не мог не подметить, что мало кто из выживших мог стоять прямо, досталось всем. Интересно, Кои и Дайчи уже мертвы? Новичок, скорее всего, ещё дышит, а вот Тайго… Всегда падает на нож первым.
Ублюдок, что держал меня, — высокий, патлатый недогангстер, приставил к горлу ржавый тесак и скорчил страшную рожу.
— Я буду пилить тебя, пока башка не оторвется, — пообещал он очень убедительно. — А потом повешу ее на гвоздь.
Я плюнул ему в рожу кровью и показал язык.
— Тикусё! — зарычал он, замахиваясь тесаком.
— Стой, Хината! — Из толпы отделилась фигура, я видел лишь его майку, что была залита кровью. — Мастер сказал, привести его живым.
Знакомый голос… Я нашел в себе силы откинуть голову, чтобы убедиться. Надо же, Манзо, старый дружок. Лицо все в свежих швах, некоторые ещё не сняли. Говорит через зубы, чтобы морду не порвать.
— Мастер сказал, если получится! — оскалился патлатый. — У меня не получилось!
— Заплатят больше, если сдадим живьем, бакаяро! Не тупи.
А что это у меня под коленом? Интересненько…
— Ты просто посмотри, что он сделал! С нашими братками, аники! Это же кладбище, мать его, просто могильник! — завыл Хината.
— Мастер не оставит его в живых, — спокойно разъяснил Манзо. — Он сделает ему хуже, чем смог бы ты.
— Кусо!!!
Я почувствовал, как хватка ослабла. Что же… поехали.
— Со мной так нельзя… — прохрипел я.
— Что? Что ты сказал, онорэээ⁈ — заорал патлатый в ярости.
Он немного наклонился ко мне, чтобы заглянуть в лицо, и это было его ошибкой. Я схватил его за воротник и привлек к себе, свободной рукой достал из грязи осколок стекла и одним резким движением вспорол патлатому глотку прямо по линии кадыка.
Издавая бурлящий вой, бандит завалился рядом и принялся биться в конвульсиях, зажимая рану двумя руками. Не, не поможет, дружок. Уж я то знаю, как горла резать.
— Нельзя так со мной, — сказал я ему спокойно, пока остальные с удивлением наблюдали за происходящим. — Если решил казнить, то бей, не тяни. Иначе, вот что получается.
Он замер, глядя на меня остекленевшими тупыми глазами.
— Эй, Манзо, посмотри… Он улыбается даже шире, чем ты! — Я не выдержал и истерично расхохотался, глядя на остальных и показывая им окровавленный осколок.
Я смеялся, пока рукоять бейсбольной биты не ударила в лицо.
* * *
Вот умора…
Улыбаться больно, губы разбиты.
Черт, ну я там и оторвался. Как хлястик на стрингах нимфоманки, просто улетел в небытие.
Было хорошо, даже очень. Но ведь день ещё не окончен, правда? Интересно, пытать меня будут? Хотелось бы, чтобы попытали, а то как-то скучно получается.
Меня куда-то тащили за руки. Волосы слиплись от грязи и падали на глаза мутной пеленой, поэтому я видел лишь капли своей крови на бетоне, что оставались пока меня волокли.
Совсем стемнело, а куда вечер делся? Сразу ночь из ниоткуда.
Я не отключился. Не в этот раз. Просто тело обмякло, отказывалось повиноваться, а мысли стали медленными и густыми, как ликер с молоком. Где были мои соратники я понятия не имел, Муза тоже куда-то запропастилась, кинув меня на растерзание этим аборигенам.
Иногда накрывает тень, а когда проходит, картинка меняется. Бетон уступил место битой плитке, потом появился ламинат, а следом гравий. Вновь ударил дождь, меня вытащили на улицу, куда-то волочили по камням, а следом по мокрой земле, оставляя борозду от колен.
Отпустили. Упал лицом в грязь. Ну сколько можно… Хотя… она мокрая, приятно охлаждает кожу.
Некоторое время я лежал без движения. Вокруг сновали люди, бегал свет фонарей, были слышны голоса и звон инструмента. Точно будут пытать. Или нет?
Я просто дышал, восстанавливая силы. Оценивал урон.
Рука онемела, но пальцы слушались, загребая грунт под ногти, это хорошо. Растяжение голеностопа. Колотая рана между ложными ребрами, болит адски. Сотрясение, болевой шок, вывих левого плеча, травма локтевого сустава, куча ушибов и гематом. Некоторые хуже остальных, это от ударов битой. Спина, верно, уже вся посинела.
Все нормально, бывало и хуже.
Стоп, еще зуб шатается и губу прикусил. Ну это ни в какие рамки.
Послышались чавкающие шаги, приближалась толпа людей.
— Поднимите этот кусок дерьма!
Меня вновь подхватили под руки и заставили сесть на колени, я свесил голову и опустил руки, изображая жертву.
— Посмотри на меня, кусотарэ, — произнес голос.
Я поднял голову, откинув грязные волосы, и взглянул исподлобья на Мастера Ицу. Он прятался от дождя под широким зонтом, а на ногах у него
