Ознакомительная версия.
Виктор медленно поднял руки и держал их на уровне плеч. Ствол пистолета смотрел вверх – как в один из моментов на видеокассете, где он демонстрирует выстрел по-парфянски. Только расстояние до одной цели было в два раза больше, а до другой…
Сергей Тараненко метнулся к табельному пистолету, принадлежащему Шульгину; он за время короткой беседы не раз бросал взгляд в сторону «макарова», мысленно благодаря бога за то, что Чирков отпихнул его ногой недалеко… Схватив его, он взвел курок. Секунда, и ствол смотрел на Инсарова.
– Он мой! – выкрикнул Тараненко, чуть отклоняясь в сторону и приветствуя взмахом свободной руки Михаила Шульгина. – Я держу его. Кончай пацана! Чего ты телишься?
Виктор весь превратился в слух. Он смотрел прямо на генерала, который как нельзя вовремя отвлекся на Шульца и его жертву. Он видел его палец на спусковом крючке, а звуки старался разобрать позади себя. Ему за глаза хватило бы щелчка поставленного на боевой взвод пистолета, но услышал он целую симфонию звуков и мысленно улыбнулся…
– Не хочешь попрощаться с папочкой?..
Метров двадцать до цели, которую он не видел, стоя к ней спиной… В такую сложную ситуацию Виктор Инсаров не загонял себя ни на одной тренировке. Ему предстояло выстрелить и точно попасть с расстояния двадцать метров. Причем он увидит лишь малую часть цели – хорошо, если голову целиком.
У Виктора появилось преимущество. Противники называли его Парфянином, но напрочь позабыли про его уникальную технику стрельбы.
Складское эхо еще не подхватило окончание фразы, брошенной Шульгиным, а Инсаров уже закрутил свои плечи, оставляя неподвижными голову и бедра. Вооруженная пистолетом рука распрямилась, уходя по широкой дуге назад, пальцы свободной руки коснулись плеча, словно он действительно натянул тетиву лука. Его указательный палец выбирал свободный ход спускового крючка в тот момент, когда он повернул голову и нашел глазами цель. Если бы он заколебался на миг, это был бы другой выстрел, который не успел бы за двумя вооруженными и готовыми к стрельбе противниками. Он дожимал спуск во время окончательной доводки, когда мушка и целик совпали на обрезе рта Михаила Шульгина, на обрезе плеча Андрея Чиркова, за которым тот скрывался.
«Вул», способный пробить на дистанции в двадцать метров стальную каску, дожидался своего часа больше двадцати лет. Пуля просвистела в сантиметре от головы Андрея Чиркова и попала Шульцу точно в левый глаз. Он пару раз моргнул уцелевшим, словно не веря, и, открыв рот и пустив слюну, сполз вдоль туловища Чиркова на пол.
Генерал Тараненко нажал на спусковой крючок «макарова», скорее испугавшись. Инсаров, развернувшись к нему вполоборота, спустил курок одновременно с ним. В него Виктор стрелял «с запасом», целясь в левую половину груди. Один за другим он расстрелял оставшиеся в магазине пять патронов, сближаясь с генералом, и все пули нашли цель. Он стрелял, не чувствуя боли в простреленном плече, ставя точки в этой закончившейся истории…
Андрей не смог бы вспомнить, как они уходили из склада, продирались сквозь высоченный сорняк и садились в машину; кажется, он не сразу нашел ее. Не сразу попал ключом в замок зажигания. Его крупно колотило. Все, что накопилось за последние минуты, выходило из него лихорадкой.
– Не могу по-поверить, – заикался Андрей. – Ты чуть не п-пристрелил меня. Ты выстрелил в Шульца на-навскидку?
Инсаров даже забыл, что накладывал в этот момент жгут повыше раны. Первоклассный выстрел, который никогда и никому не удастся повторить, попросту остался незамеченным. С нескрываемой обидой он сказал:
– Ты можешь считать, что я стрелял в тебя, но случайно отвлекся на Шульца, который подмигнул мне. И я попал ему в глаз. Навскидку. Потом меня затрясло, и я стал палить во все стороны, но пули почему-то свелись, как лучи, в одну точку. Вот это ни фига…
– Ты что, обиделся?
– Типа того.
– Я спас тебе жизнь, Виктор… Петрович, не забыл?
– А ну-ка, еще раз назови меня по имени-отчеству.
– Виктор Петрович.
Инсаров рассмеялся.
Когда они проехали Московскую кольцевую автодорогу, Андрей спросил:
– Куда едем?
– Домой, – ответил Виктор. – Увидишь открытый цветочный ларек, остановись. Дело сделано. Пора возвращаться.
Заспанная Маргарита никак не могла вспомнить, где видела этого человека. Он держал букет так, будто прикрывал им другую руку. Если бы у него были длинные волосы, она могла бы сказать, что он взлохмачен.
– Что вы хотите? – еще раз повторила она.
Виктор не успел ответить. Из гостиной раздался голос хозяйки:
– Кто к нам пришел, Рита?
– Это я, мам. – Он плечом отстранил Маргариту и прошел в гостиную. Несмело подошел к матери, сидевшей в кресле, опустился на пол и положил букет красных роз ей на колени. – Помнишь парня, который приходил вместе со мной? Он сказал мне: «Ирина Львовна все эти годы жила прошлым. Она и Виктор только говорили о прохладных отношениях, на самом деле между ними лежал теплый мостик». Лучше не скажешь, правда?
– Это правда, – констатировала она до боли знакомым тоном преподавателя на верный ответ ученика. – Все эти годы я задавала себе один и тот же вопрос, адресованный тебе, на который ты так и не дал ответа. Помнишь, я спросила тебя, кем ты собираешься стать за границей, если из тебя не вышло порядочного человека здесь?
– Помню.
– Ответь на вопрос, пожалуйста, – настаивала Ирина Львовна. – Кем ты стал за границей?
– Как тебе сказать?.. Заграницу я видел из зарешеченного окна. Я двадцать лет отсидел в тюрьме, ма.
Виктор получил письмо, которое его, в общем-то, не удивило. Больше того, он мог признаться себе, что ожидал ответа на те две строчки, которые коренным образом изменили жизнь человека по имени Андрей Чирков. Его ответное письмо начиналось с рефрена:
«Что ты знаешь о своей матери?.. Тогда я не смог ответить на этот вопрос, а точнее, отвечал с оправданным, как казалось мне, раздражением: "Да ничего не знаю. Дала жизнь мне, а сама ушла из жизни". А сейчас я могу с уверенностью сказать, что знаю о ней главное: она любила человека, дружбой с которым я буду гордиться всю жизнь. Ты оказался единственным на земле человеком, который сумел сказать мне: "Твоя мать не сломалась, а держалась достойно". Для нее это было важно. Ты сказал мне еще одну вещь, и я благодарен тебе за "любовь к увядающему цветку с вживленными в него человеческими нервами".
Время собирать долги. Однажды я обвинил одного человека в развращении одной девушки. Это он отправил ее на панель, держал ее там на цепи, изредка подтягивал к себе. Однажды он снял с нее ошейник, но снова поймал. Понимаешь, дело, по большому счету, не в Татьяне, а в отношении к ней, ко мне, к тебе, к другим какого-то урода, который посчитал, что все вокруг его и он хозяин этого офиса, дома, улицы, города. Дело в безнаказанности. Но дело еще и в том, что долг платежом красен. Пусть и поздно, но я согласился с тобой. Мой должник слишком самонадеян. Если его убрать, его окружение начнет искать убийцу, а про меня забудут. Почему? Потому что теперь есть инструмент, которым я овладел лучше, чем вешалкой на тяжелой подставке.
PS.
Я нашел ответ на вопрос, который ты мне задал на острове. Если бы я оказался в том времени, когда тебе было двадцать семь, я не смог бы стать твоим ровесником. И наоборот. Ключ не в людях, а во времени. В твое время жизнь была медленнее, чем сейчас, и это главное отличие.
Почему я написал тебе, а не сказал эти слова, глядя тебе в глаза?.. Потому что так пишут, а не говорят. Вот и весь ответ.
И еще одно. Прости меня за «выстрел навскидку». Теперь-то я точно знаю, что ты попал в Шульца случайно».
Виктор Инсаров перечитал отрывок из письма Андрея вслух:
– В твое время жизнь была медленнее… – И настырно добавил: – Но стрелял я быстрее всех.
Он сложил письмо по сгибам и положил во внутренний карман пиджака, дотронулся, словно проверяя, до рукоятки пистолета, устроившегося в плечевой кобуре. Он был уверен в Андрее, который выбрал отличную огневую точку: он не промахнется. Но вдруг?..
Инсаров находился в пятидесяти метрах от строительной фирмы и был готов подстраховать напарника. Они были на связи, как и несколько дней назад, когда Андрей стрелял в Еретика.
По материалам еженедельника «Независимое военное обозрение».
Аббревиатура компании Sweizerishe Industrie Gesellschaft, Швейцария.
– Кого я вижу!– Привет, Счастливчик! Сколько лет, сколько зим!
В данном случае пакгауз – склад грузов в таможне.
Аббревиатура компании Military Armament Corporation, город Паудер-Спрингс, Джорджия.
Ознакомительная версия.
