Боевая пружина, распрямляясь, бросила вперед сорвавшийся со взвода затвор. Но набившиеся в пазы песчинки затормозили его движение и остановили на середине пути. Гетгаз лихорадочно рванул ручку заряжания, повторно нажал спусковой крючок. И вновь выстрелов не последовало. «Борз» явно не дотягивал до «Калашникова», который может вести бесперебойный огонь, даже месяц пролежав в песке.
Прыгнувший на противника Королев держал «АКМ» стволом вперед, будто собирался колоть штыком, но штыка не было, и он резко ударил прикладом снизу вверх, угодив острым углом, где твердое дерево сходится с овальной стальной пластиной, Гетгазу под челюсть. Раздался хруст, будто лопнула под молотком деревянная доска, голова «гвардейца» мотнулась, словно шея была резиновой, и когда он шлепнулся на песок, даже далекий от медицины человек мог с уверенностью сказать, что перед ним мертвец.
– Лихо, молодец! – Отстегнув снаряженный пистолетными патронами магазин «борза», Карпенко сунул его в карман. – Теперь ходу!
Они огромными прыжками понеслись вниз, проламывая поверхностный слой слежавшегося песка и оставляя на гладком склоне отчетливые, видимые издалека следы. Прежде чем преследователи выберутся на господствующую высоту, позволяющую вести прямой прицельный огонь, следовало успеть укрыться за очередным барханом. И они почти успели. Когда сзади затрещали автоматные очереди, гулким эхом отдающиеся в складках песчаного рельефа, до спасительного поворота оставалось не более десяти метров. Свиста пуль слышно не было, что свидетельствовало о неправильном прицеле: в пустыне, где нет привычных ориентиров, очень трудно определить расстояние и выбрать точку наводки. Королев первым свернул за подошву бархана и вопросительно оглянулся на старшего товарища. Оба тяжело дышали.
– Давай наверх! – скомандовал Карпенко. – Они не ожидают встречи, надо сбить им настроение...
По осыпающемуся песку – где бегом, где на четвереньках, где ползком – отставной генерал и его спутник устремились к вершине.
– Дай автомат, – задыхаясь, сказал Карпенко, тщетно пытаясь привести дыхание в норму. Ствол подрагивал, дергались мушка и целик, прыгали маленькие человеческие фигурки. «Волки ислама» бежали с пугающим воем, оставляя за собой глубоко взрыхленный песок, словно здесь проскакал табун лошадей.
Поставив переводчик на одиночный огонь, Карпенко упер магазин в песок, несколько секунд выбирая цель. На правом фланге наступающей цепи фигурки сдвоились, вдвое увеличивая шансы на удачный выстрел и привлекая внимание снайпера или пулеметчика. Автомат генерала быстро развернулся туда.
Бах!
Преследователи залегли, но Карпенко показалось, что один из них повалился менее плавно, чем остальные, да и интуиция опытного стрелка подсказала, что он не промахнулся.
Тут же по кромке песка защелкали ответные пули. Плотность огня не позволяла поднять голову, а тем более прицелиться.
– Побежали? – спросил Королев. Он уже почти отдышался и был готов к активным действиям.
– Зачем?.. Лежи, отдыхай. Это марафон долгий... Стрельба ослабела. Расстреляв магазины, бандиты перезаряжали оружие.
Карпенко вновь повел стволом. Одному «гвардейцу» пришлось приподняться на коленях, и попасть в него было легче, чем в лежащих. Выстрел, и тот вновь растянулся на песке.
Теперь автоматы преследователей будто взбесились. Длинные и короткие очереди секли гребень бархана, поднимая песчаную бурю.
– Пошли! – Карпенко скатился на несколько метров вниз, потом встал на ноги. Спутник последовал его примеру. Экономя силы, они спустились вниз, прошли по небольшому каньону, вошли в расщелину. Стрельба за спиной подсказывала, что «гвардейцы» пока не решаются двинуться вперед. Но пальба вслепую такая же недопустимая глупость, как и сдваивание во время атаки, это азы военного дела, им учат в курсе подготовки молодого бойца. К счастью, «волки ислама» оказались самоучками.
Беглецы обошли один бархан, второй, поднялись на третий. Карпенко шел впереди, внимательно глядя под ноги. Иногда на растрепанном ветром песке ему попадались смазанные следы: будто кто-то протащил отрезок толстого шланга. Но те, кто их оставлял, почему-то не встречались, хотя нельзя сказать, что это вызывало у генерала досаду.
– Давайте пройдем напрямую, так короче, – показал рукой Королев.
Они находились в самом центре «желтых песков», казалось, что здесь аккумулятор тепла не потерял ни одного градуса. Карпенко внимательно всмотрелся в почти круглую ложбинку, зажатую со всех сторон голыми, желтовато-серыми холмами. Идти через нее не хотелось, хотя сразу он не смог бы объяснить, что именно ему не нравится. И лишь всмотревшись, понял причину интуитивного чувства.
– Короче, говоришь? – угрюмо переспросил он. – Пусть наши враги здесь ходят. Это самый короткий путь к могиле...
– Почему? – не понял Королев.
– Видишь следы на склонах, будто тащили что-то?
– Вижу...
– А бугорки под песком?
– Да. И что это?
– Клубки змей. Гюрз, кобр и других тварей. Здесь залегают на зимнюю спячку гады со всего Сарыкума!
– Бр-р-р! – Королев опасливо посмотрел под ноги.
– Потому они и не попадаются нам на каждом шагу. И кстати, о врагах... Давай направим «чехов» сюда...
Соблюдая повышенную осторожность, они обошли опасное место, поднялись на гребень и стали ждать. На противостоящем бархане появились фигуры преследователей.
– Шестеро! – посчитал Карпенко и огорчился. – Я думал, двоих положил, а выходит – одного. Ладно...
Он быстро прицелился и выстрелил: раз, другой, третий... «Гвардейцы» залегли и открыли ответный огонь.
– Бей из пистолета! – не оборачиваясь, крикнул генерал.
– Далеко... Не достать.
– Все равно бей!
– А, беспокоящий огонь...
Королев поднял тупорылую машинку и быстро расстрелял обойму. Его выстрелы не причиняли вреда бандитам, а пуля Карпенко пробила предплечье Бадыра.
Перетягивая рану индпакетом, главарь разразился злобной бранью. Все шло наперекосяк. Преследование затянулось, один человек убит, один ранен, куда-то пропал рябой недомерок, теперь и он может действовать только одной рукой. Зачем им нужны эти двое? Отомстить можно любым другим русским, причем без всякого риска... Не выполнено задание? Но Волк уехал в Москву и неизвестно, вернется ли обратно, а если и вернется, то позабудет о подробностях этого дела... Если он, Бадыр, примет решение прекратить погоню, то никто его не осудит. Кроме... родственников Ибрагима, Алаудина и других убитых. Им ничего не объяснишь. Раз месть не исполнена, ты не мужчина, причины во внимание не принимаются. Нет, на полпути дело бросать нельзя. Надо попробовать в последний раз!
Когда русаки перестали стрелять, Бадыр вскочил и заорал во всю глотку:
– Живо вперед! Не отпускать их далеко!
Он бросился первым, остальные устремились за ним. Сбежав в ложбинку, Бадыр несколько раз наступил на что-то упругое, но в азарте погони не обратил на это внимания. И совершенно напрасно. Потому что пятерых бегущих следом сотоварищей не мешало предупредить о разбуженных и разъяренных пресмыкающихся. Сам Бадыр миновал опасное место и благополучно взобрался на следующий склон.
Но когда Порченый мулла наступил на расплетающийся клубок, сразу две черно-серых пружины выметнулись из песка и ударили его по ногам. Он истошно закричал, но было поздно.
Песок невинной с виду лощины зашевелился, тут и там высовывались плоские треугольные головы с горящими холодным дьявольским огнем глазами, зло били мощные хвосты, выталкивая на поверхность полутора-двухметровые мускулистые тела, наполненные ядом и ненавистью ко всему живому. Почти круглая площадка между барханами зловеще преобразилась; из вскипающего песка, словно выдавливаемые из преисподней, появлялись раздувшие капюшоны кобры и отыскивающие цель для атаки гюрзы. Пятерка бадыровских боевиков замерла, окруженная со всех сторон самыми опасными и вдобавок крайне разъяренными змеями. Они не могли сделать ни шагу вперед или назад, но и стоять среди сплетающихся в кольца, змеящихся впритирку к тяжелым ботинкам, поднимающихся на хвосте, будто стремящихся заглянуть в глаза пресмыкающихся было выше человеческих сил. Их могло спасти только одно: медленное и плавное вознесение в небо, но Аллах не помогает отъявленным грешникам, лишь на словах чтящих Коран, да и груз многочисленных преступлений не позволял оторваться от грешной земли. Оставалось пользоваться привычными методами.
Окованные железом приклады размозжили несколько тварей, автоматные очереди попытались расчистить дорогу. Полетели в стороны куски бьющейся плоти и брызги черной крови, конвульсивно задергались тела убитых гадов. Но пули не могли решить дело, тут нужен был армейский ранцевый огнемет... Резкие движения бандитов только ускорили развязку. Адский ковер у них под ногами вздыбился, одна за другой выстреливали сжатые для атаки пружины... Голова атакующей кобры движется со скоростью револьверной пули – двести метров в секунду, из открытой пасти торчат вперед два ядовитых зуба, при попадании в цель специальная железа Как из шприца впрыскивает яд в тело жертвы. Но рассмотреть это можно лишь при ускоренной съемке. Люди Бадыра видели только взлетающие в мгновенном броске черно-серые ленты...
