– Вот и наш барыга проснулся. Это хорошо. Давай-давай, приходи в себя. Сейчас твое начальство позвонит – ты должен ввести его в курс дела, рассказать, что у нас в столице происходит…
За окнами сгустилась холодная тьма поздней осени, расцвеченная повсюду шахматными узорами разноцветных оконных огней. Двум бойцам Рекс разрешил вздремнуть, и они улеглись на ковре, подложив куртки под головы. Третий боец, оставшийся бодрствовать, принес из кухни Рексу и Славе по чашке крепчайшего чая. Слава не двинулся, чтобы взять чашку, и боец поставил ее на табуретку рядом с диваном.
– Не хочешь чайку? Зря, – сказал Рекс, со смаком прихлебывая душистую жидкость. – Он у тебя классный, с жасмином, как я люблю… Говорить-то с начальством тебе все равно придется, так что ты уж лучше взбодрись. Они тебя услышат и поймут, что мы не блефуем, что их люди и вправду у нас под контролем. Ты им расскажешь, что произошло, потом скажешь, что мы сидим у тебя, и передашь трубку мне. Ничего сложного, так что не волнуйся.
Взбадриваться Славе не требовалось – все происходящее наконец в полной мере дошло до его сознания, и его начала колотить нервная дрожь, бывшая отчасти также следствием наркотического похмелья. Поэтому неожиданно прогремевший телефонный звонок заставил его судорожно подскочить на диване и сорвать трубку с аппарата, стоявшего на журнальном столике. Звонили из Душанбе – таджикский акцент Слава мог бы выделить из тысячи других.
– Ну что, дорогой, – благодушно и в то же время властно произнес человек на том конце линии, – как наши дела? Как наши люди сходили в гости?
– Неважно, – мрачно ответил Слава. – Их плохо приняли.
– Что, совсем плохо? – переспросил собеседник.
– Совсем, – подтвердил Слава. – Хуже не бывает.
– Ты один вернулся?
– Нет, не один, – со скрытым злорадством ответил Слава. – Со мной хозяева приехали. Наших людей уложили там, у себя, а сами приехали ко мне. Хотят с вами поговорить.
В трубке на некоторое время воцарилось молчание, затем собеседник уже без прежнего благодушия произнес:
– Ну давай поговорим.
– Что ж ты, кривая душа, такие штуки вытворяешь? – с упреком сказал взявший трубку Рекс. – Мы же так хорошо начали разговаривать, вы обещали подумать… Вот как, значит, вы думаете! Короче: мы будем договариваться или нет? Что мне старшому сказать?
– Слушай, дорогой, это ошибка произошла, – примирительно произнес таджик. – Ты же знаешь, как это бывает: кто-то что-то неправильно понял, и получилась неприятность. Конечно, будем договариваться, мы же деловые люди. Я тебя понимаю, ты меня поймешь, и все будет хорошо!
– Тогда перезвони сюда через час, – сказал Рекс. – Старшой подойдет, с ним все решите.
Когда подъехал Колян, Слава сидел на диване, потягивал остывший чай из кружки и тупо смотрел в пол, размышляя о своей дальнейшей судьбе. Телефонные звонки, деловые переговоры – все это выглядело как обычный рутинный бизнес, в котором и Славе вполне могло найтись место. А почему бы, собственно, и нет? Кое-какой опыт у него уже имелся, а на кого работать – это ему было безразлично. Но когда Колян, обменявшись с Рексом парой коротких фраз, уселся в кресло и устремил на Славу немигающий взгляд холодных голубых глаз, тому вновь стало не по себе, и он почти с облегчением схватил трубку зазвонившего телефона.
– Это опять я, – послышался голос с таджикским акцентом. – Ихний главный приехал? Дай-ка его мне.
Слава протянул Коляну трубку, но тот взял и трубку, и аппарат, поднялся с кресла и удалился в кухню, плотно прикрыв за собой дверь. Оттуда доносились только обрывки произносимых вполголоса реплик бригадира, и, как ни прислушивался Слава, понять ему ничего не удавалось. Впрочем, деловая часть разговора была краткой.
– Ребят ваших мы стерли, – лаконично сообщил Колян. – Пришлете еще – еще сотрем. И бизнеса у вас в Москве не будет, если мы не договоримся. Цифры у вас есть, они окончательные. Что вы решили?
– Очень большие бабки, дорогой, – начал таджик. – Сбавить бы надо…
– Надо бы набавить, – оборвал его Колян. – За то, что вы «торпед» своих прислали, вместо того чтобы договариваться. Ты что, не знал, с кем дело имеешь? Тебе разве не передали, что я – Николай Радченко? Или ты не знаешь, кто это такой?
– Не передали, извини, – соврал таджик. – Человек, с которым ты говорил, забыл передать, дурак такой. Я его накажу. Знаем Радченко, а как же! В Сибири бизнес имеем, как не знать!
– А коли так, то ты должен знать, что я торговаться не люблю, – холодно сказал Колян. – Не будем базар разводить: да или нет?
– Хорошо, дорогой, пусть будет, как ты хочешь, – вздохнул собеседник. – Но ты уж там посмотри, чтоб наших людей больше никто не обижал.
– Вообще-то мы не по этой части, – заметил Колян, – за это отдельная плата полагается. Но поскольку я вижу, что ты человек деловой, то из уважения к хорошему партнеру выполню эту просьбу.
– А как насчет того товара, который у вас? – осведомился таджик.
– Я хотел его забрать в качестве платы за ваш дешевый наезд, – высокомерно произнес Колян. – Но так и быть: начнем с него наше сотрудничество. Товар продадим, возьмем себе то, что нам причитается, а остальное ваше.
– Ну хорошо, – снова вздохнул таджик. – Когда подготовим следующую партию, позвоним…
– Э-э, стоп, стоп! – перебил Колян. – Кому позвоним? Звоните не сюда, а по тому номеру, который я вам прислал. Диспетчер у нас теперь будет новый, которого я назначил. Ваш человек мне на таком посту не нужен.
Собеседник помолчал с полминуты – это время потребовалось ему на то, чтобы проглотить пилюлю. Введением своего диспетчера Колян ставил всю имеющуюся сеть под контроль бригады. Таджики становились просто поставщиками товара, отстраненными от торговли.
– А с этим, как его… Со Славой что делать? – заговорил наконец таджик.
– Странные вопросы задаешь, дорогой, – язвительно заметил Колян. – Он нам больше не нужен, а знает много. Мало ли что ему в голову придет… Но ты не переживай, эту проблему я сам решу.
– Слушай, а как же квартира? – забеспокоился таджик. – Ее ведь для Славы покупали! Это большие деньги!
– Не мелочись, дорогой, – ухмыльнулся Колян. – Знаешь такое понятие – «накладные расходы»?
– Ой-бой… – простонал таджик. – Ну ладно, дня через три будем звонить твоему человеку.
– Ждем с нетерпением, – сказал Колян. – И смотри у меня, чтоб без фокусов. А то ведь если я рассержусь, вы не только Москву потеряете – вы и в Таджикии своей от меня не отсидитесь. Салям алейкум!
Колян вышел из кухни, аккуратно поставил телефон на журнальный столик, подошел к Славе и будничным тоном приказал ему:
– Ну-ка пошли.
Этот будничный, равнодушный голос не позволил Славе заподозрить недоброе. К тому же он еще не вполне оправился от действия ослабляющего волю наркотика и потому послушно поднялся и побрел за бригадиром. Колян открыл дверь в ванную и пропустил Славу вперед:
– Проходи, не бойся.
Больше всего Слава боялся чем-нибудь раздражить главаря бандитов. К тому же тот, казалось, был настроен вполне миролюбиво. Они вошли в ванную, и Колян прикрыл за собой дверь. В эту закрытую дверь впились взглядами Рекс и тот молодой боец, который не спал, – оба догадывались, что сейчас должно произойти.
Войдя в ванную, Слава решил, что предстоит конфиденциальный разговор, и начал поворачиваться к бригадиру, однако повернуться не успел – тот бросился на него, как тигр, одной рукой поймал горло жертвы в локтевой захват, а другой вонзил ему заточку под левую лопатку. Колян ощутил, как жало отвертки проникло в полость грудной клетки, как тело Славы резко вздрогнуло, напряглось и почти сразу же обмякло. Было ясно, что удар пришелся точно в сердце, но Колян не давал убитому падать еще некоторое время – пока не замерли последние судорожные движения и тело не налилось неподъемной смертной тяжестью. Тогда Колян одним ловким рывком перевалил труп в ванну, морщась от резкого запаха мочи, которую в предсмертном расслаблении пустил несчастный диспетчер. Тщательно вымыв заточку и положив ее в карман, Колян вышел из ванной и спокойно сообщил своим бойцам:
– Там надо прибрать, пацаны.
Рекс вскочил, стремительно заглянул в ванную и так же стремительно выскочил оттуда.
– Ты за что его, Колян? – взволнованно спросил он.
– Ни за что, – пожал плечами Колян. – Просто у нас теперь свой диспетчер, чтобы держать всю сеть под нашим контролем. А этот слишком много знал. Еще вопросы будут?
В голосе бригадира явственно прозвучала угроза. Рекс смешался и смолк, а в следующую минуту подумал, что он, пожалуй, прав, как всегда.
– Так вот, приберитесь там, – продолжал Колян. – Я принес несколько сумок, они в прихожей. Разрубите тушу на части, заверните в полиэтилен и сложите в сумки, а потом вывезите куда-нибудь подальше. Только смотрите у меня – не бросайте где попало, лишь бы выбросить поскорей. Полно народу на этом спалилось…
