– Командира дай! – взвыл Мулла.
– А я и есть командир, – сказал спецназовец.
– Да, – вздохнул генерал-лейтенант, – это, можно сказать, дар божий. Накроем немало точек. Абдулин собирал все это, – кивнул он на папку, – и кое-что есть из документов, которые оказались у Кралина. Он бывший комитетчик. Когда ушел из госбезопасности, ударился в различные авантюры. Но крови, судя по всему, не проливал. А вот это, – он подвинул к себе бумаги и фотографии, – будет очень интересно прокуратуре. Это о красноярских вешателях. Кто сейчас вешает уголовную братию, не знаю, а о девяносто первом здесь много документов. Главное – сотрудники милиции участвовали.
Санкт-Петербург
– Быстро! – отбросив телефонную трубку, закричал Литовец. – Уходим! – Подняв спортивную сумку, он рванулся к двери. Хелена схватила свою сумочку и бросилась следом. Осторожно открыв дверь, Литовец замер. Прислушался и кивнул Хелене: – За мной. – Осторожно вышел и показал наверх. Захлопнул дверь и пошел за Хеленой.
– Что такое? – шепотом спросила она.
– Потом все объясню. – Он услышал приглушенный голос внизу. Поднявшись на площадку пятого этажа, подошел к двери и нажал кнопку звонка.
– Кто там? – спросила женщина.
– Милиция. – Он показал раскрытое удостоверение. – Сигнал от ваших соседей.
– Что еще они наплели? – сердито спросила открывшая дверь женщина. Литовец сильно ударил ее в подбородок и, поймав, аккуратно уложил на пол. Хелена, войдя, прикрыла дверь. В руке Литовца был пистолет с глушителем. Поставив сумку, он начал осматривать комнаты. Хелена, вытащив «браунинг», осмотрела кухню и ванную комнату.
– Нет их, – услышал полковник ФСБ. – Вещи все на месте. Документы есть и его, и ее. Разумеется, поддельные. Винтовка Мосина и две обоймы. Пистолет «вальтер» с тремя обоймами. Три «РГП», денег около пяти тысяч…
– Так, – сказал полковник. – Значит, вернутся. Во дворе мы оставим людей, и вы там не спите, парочка та еще.
– Что будем делать? – спросила Хелена.
– Муж с детьми этой дамочки у родителей в Тверской губернии, неделю их не будет. Значит, мы вполне можем дождаться господина Будина, вытрясти из него все, что у него есть, и узнать, где остальные сокровища. Потом уйдем через границу, и все, оттуда нас переправят, куда нам угодно.
– А если они начнут проверять квартиры? – вздохнула Хелена. – Тогда…
– Тогда у нас есть заложница. Муллу взяли в Москве, а у него подробное досье на тех, кто работает на него, так что терять нам с тобой нечего. Мне уже пятьдесят два, и я не хочу медленно подыхать…
– Я тоже очень этого не хочу. Значит, ты говоришь, досье на каждого, – задумчиво пробормотала Хелена.
– Как там, в Красноярске? – посмотрел на часы Литовец. – Главное, чтоб все получилось. Наше будущее, как ни странно, сейчас зависит от Будина. У нас с тобой денег мало. А если мы сумеем забрать у него все, сможем ускользнуть.
– А если его там взяли? Или возьмут? В общем, он здесь не появится. Тогда как?
– Он должен выбраться. Это мой шанс, я не должен остаться с носом.
– Но если уж нашли нас, то его…
– Его ищут более двух недель, так что он выберется. Я уверен, что Будину удастся выскользнуть. Тем более туда полетела Гуркина, а она специалист высокого класса. Все получится, я уверен. Мне, кстати, это дорого стоило. Но овчинка стоит выделки.
– А почему ты решил, что Мулла арестован и он сдаст нас?
– Ты слышала, мне позвонили. Это было сообщение о том, что Муллу взяли. Это значит, забрали и все его бумаги. Так что, милая моя, кончилась наша российская жизнь. Пора уходить подальше от этой страны. В Литве оставаться я не хочу. Согласись, что там все не так, как на Западе.
– Согласна. Но меня сейчас беспокоит, сможет ли Будин проскочить к нам. Если это раскроется, тогда…
– Не держи меня за идиота. Я подстраховался, за передвижением Будина будут постоянно наблюдать. И если что-то не так, я тут же узнаю об этом.
– И что тогда?
– Тогда будем думать. Но сейчас свое будущее я связываю с появлением Будина.
– Не знаю почему, – вздохнул полковник ФСБ, – но мне кажется, Литовца и Хелену предупредили. Ведь если уходят, обычно не оставляют документы. А здесь как специально: мы оставили документы и, значит, вернемся. Уж слишком опытен Литовец, чтоб вот так просто оставить документы, оружие и уйти куда-то. Думаю, что они знают о задержании Муллы и скрываются где-то в доме. Надо как-то проверить все квартиры. Прежде всего узнать, где кто работает и все ли вышли на работу. Займитесь этим, капитан, – сказал он плотному молодому мужчине.
Красноярск
– Да? – поднесла к уху сотовый телефон симпатичная женщина в темных очках.
– Добрый вечер, – услышала она мужской голос.
– Но сейчас еще полдень. Где вы? – негромко спросила она.
– Возьмите такси. Но именно такси, а не попутку или частника. В городе есть желтые такси. И приезжайте на Красноармейскую к кафе «Вишневый сад». Там вас встретят. Поздороваются так же.
– Понятно, – кивнула она.
– Ты все понял? – спросил Будин телохранителя.
– Конечно. На желтом такси. Блондинка среднего роста, с короткой прической. В руке желтая сумочка и небольшой саквояж. Подойти и сказать…
– Удачи тебе, – вздохнул Будин.
* * *
– Он в баре, – услышал Борисов голос Александрова, – и никуда, похоже, не собирается. Пьет коньяк. Сидит один. Кажется, надолго устроился. Мне смена будет? А то я уже устал пить кофе, а на большее денег не хватает. Официантка подозрительно на меня посматривает…
– Через десять минут тебя сменят, – сказал сидящий рядом с Борисовым полковник.
– Странно, – произнес Арин. – Он, похоже, плевал на все дела. Отвезли подарки, он сразу уехал назад в аэропорт, зашел в номер к себе, тут же вышел и сидит в баре уже полтора часа. И, как говорит Сашка, будет сидеть еще столько же. А ведь должен…
– Скорее всего в баре они и встретятся, – сказал полковник. – В туалет зайдет Супарин, а выйдет Будин. А Супарина шарахнут чем-нибудь по черепушке и через окно вытащат, и все дела. Надо…
– Пока ничего не надо! – отрезал Борисов. – Будин все знает о нашей работе, и настораживать его не стоит. Надеюсь, в кафе Александрова сменит сотрудник, которого Будин не сможет узнать.
– Разумеется, – кивнул полковник.
Борисов набрал номер на сотовом.
– Да, – ответила Варя.
– Ну как там дела? – спросил он. – Не закончили с подарками?
– Закончили. Почти все разъехались. Я, как вы велели, стараюсь не упустить из вида Орошина.
– Особо назойливой тоже не будь. И как только что-то покажется подозрительным, сразу вызывай группу. Они недалеко и минуты через три будут у тебя.
– Здравствуйте, – улыбнулась, войдя в комнату, женщина. Сняв очки, осмотрелась. – У вас тут уютно. – Она положила на стул сумочку, а на стол поставила саквояж. – Давайте работать, – посмотрела она на Будина, – Афанасий Арсен…
– Арсений Афанасьевич, – поправил он.
– Ради Бога, извините. Меня зовут Элеонора Витальевна. Так. Садитесь в кресло. Молодой человек, – обратилась к телохранителю Элеонора, – согрейте, пожалуйста, воды и принесите два чистых полотенца.
– Надеюсь, это не больно? – усаживаясь, улыбнулся Будин.
– Конечно, нет, – рассмеялась женщина.
– Что-то не то мы делаем, – пробормотал Борисов. – Все вроде на виду. Подозрение вызывают двое – Супарин и Орошин. Это мне и не нравится. Но летный состав я во внимание не беру. Женщин, разумеется, тоже. Три семейные пары тоже исключаются. Остались только Супарин и Орошин. По комплекции и росту лишь они походят на Будина. А может, это только наше предположение и Будин через Окуневу искал вариант ухода?
– Коготь, – услышал телохранитель голос Будина. Он вошел в кабинет и растерянно остановился. Около бара стоял длинноволосый пожилой мужчина в очках, с усиками и короткой бородкой. – Не узнаешь? – весело спросил он.
– Вот это да! – изумленно пробормотал Коготь. – Я уж хотел…
– В общем, так, – перебил его Будин. – Вот тут, – он кивнул на стоящий у окна чемодан, – деньги и еще кое-что. Самолетом ты полететь не сможешь. Поедешь поездом в Питер. Там тебя буду ждать я, оттуда уйдем в Прибалтику, а потом решим куда. Вот это, – он показал на дипломат, – твои деньги. Оставь матери, сколько считаешь нужным. Добраться с комфортом до Питера тебе хватит. Вызови своих и проводите меня до самолета. Если что-то не так, захватываем его, а дальше будем решать…
– Ничего не надо захватывать, – засмеялась Элеонора. – Вы пройдете, и мы улетим. Делайте так, как я сказала, и все будет хорошо.
– Береженого Бог бережет, – проворчал Будин. – Все-таки будьте в аэропорту. Точнее, ты поедешь за нами, а парни твои пусть будут там. Заплати им, чтоб…
– Все сделаю, – кивнул Коготь.
– Черт их знает, – недовольно сказал Слепой. – Двое, на которых можно подумать, что их Будин подменит, постоянно на виду. Один в баре аэропорта коньяк пьет, другой в детском доме. Кстати, там эта, из прокуратуры, Кудрявцева. Так что хрен их разберет…
