лично я готова их обобрать до последней нитки. И у них два варианта — платить по сто евро за мой десерт или я их пристрелю.
Услышав такое заявление, люцифер поднял на меня горький взгляд и невольно рассмеялся.
— Зря смеешься… У меня есть оценка «съедобно» от известного критика, которому не угодить, — деловито произнесла я. — Я вошла в топ-десять лучших поваров в мире.
Сандро улыбнулся еще шире, а я, довольно подмигнув ему, уже собиралась уйти, как вдруг он поймал меня за руку и поцеловал. Так неожиданно страстно, отчаянно и быстро, что у меня сердце ушло в пятки. Насколько же ему на душе паршиво?
— Останься… — прошептал Сандро у самых моих губ. — Мне нечего предложить кроме квартиры, в которой мы были, и проблем, но, если можешь остаться со мной — останься. Однако, если тебе нужно спокойствие и комфорт, — я куплю тебе билет домой и обещаю, что приглашу тебя на настоящее, нормальное свидание, как только все улажу.
Никогда в жизни не думала, что услышу от него шепот полный душевной боли и при этом увижу взгляд, готовый к любому исходу.
— Я не хочу уезжать, — прошептала я, крепко обнимая его за шею. — Сандро, я утром так сказала, потому что не хотела тяготить тебя, если ты решишь разбираться со всем в одиночку…
Погладив меня по волосам, он тихо произнес:
— Вики, я обязательно что-нибудь придумаю, но это не будет быстро… В прошлый раз понадобилось больше двух лет. И нам нужно будет что-то придумать с «Густо дела Вита» иначе дедушка его продаст, а я не могу этого допустить… Это мой личный проект, я всю душу в него вложил… Понимаешь?
— Я знаю, — с пониманием кивнула я. — Тогда это решим завтра.
Указав на дверь, я добавила:
— Раз есть крыша над головой, тогда пойдем позаботимся о том, чтобы на ужин было что-то кроме макарон с маслом.
— М-да… Давно я не ел макароны с маслом, — вздохнул Сандро, мгновенно беря себя в руки.
— Если что прихватим еще парочку вчерашних круассанов на завтрак и просроченный джем вон с той полки.
Заметив банку, у которой закончился срок годности две недели назад, взгляд Сандро мгновенно переменился.
— Нет, скорее я сейчас что-нибудь придумаю, — твердо сказал он. — И вечером будут деньги на ужин.
— Конечно, придумаешь, — светло улыбнулась я. — Рано или поздно все наладится…
Наверное, это глупо так говорить после того, как мы натворили столько проблем. Но если мы их натворили вместе, может быть вместе мы и решить это все сможем?
Вдруг получится?
Я и не поняла, как поцеловала его, обнимая за шею так крепко как только могу, как вдруг раздался командный тон.
— Паршивцы, вы еще долго миловаться будете?! — прошипел дедушка.
Испуганно обернувшись, мы с удивлением обнаружили дедушку с фартуком в руках. Синьор Лукрезе хмурился и, нагло открыв дверь в кладовку, мрачно оценивал наши влюбленные обнимашки.
— Макароны с маслом им не нравятся… — процедил он сквозь зубы и оглушительно рявкнул, заставив нас вздрогнуть. — Тогда слюни подобрали и быстро за работу! Ваше предприятие стоит! Деньги уходят! А вы их за неделю потратили больше, чем заработали!
— Си, нонно, — ответили мы одновременно на итальянском.
— «Си, нонно» вы не отделаетесь, — шипел он сквозь зубы. — Будете пахать, как проклятые, чтобы мне не было стыдно, что вас влюбленных бестолочей до сих пор дед кормит.
— Мы же теперь на самообеспечении… — вырвалось у Сандро.
— Вы еще и по уши в долгах! — шепотом прикрикнул на нас дедушка. — Пока все не вернете — живете на свои кровно заработанные. И даже не вздумайте позорить меня тем, что прохлаждаетесь, пока вся семья пашет.
Ну, что сказать… Плохо быть должным много денег Дону сицилийской мафии, но, когда это еще и дедушка, который решил воспитывать внуков — дело принимает особую пикантность.
Нонно сказал, что мы будем пахать как проклятые и, думаю, он нас таки проклял.
Стоило нам, словно счастливым молодоженам, выйти из подсобки, как внезапно оказалось, что у нас просто нереальное количество посетителей в кондитерской, где зал двадцать квадратных метров.
— Ты тоже что-то выкладывал в сеть? — с ужасом спросила я.
— Нет, просто репостнул тебя… Телефон же у меня не отобрали, — тихо ответил Сандро. — Ну, и свое фото приложил, что я тоже наливаю всем кофе.
Однако стоило почувствовать испепеляющий взгляд дедушки, доедающего мой десерт, как разговоры мгновенно закончились и мы бегом бросились по местам.
Что такое семейное предприятие? Мне кажется, это когда младшие пашут проклятые, а дедушка всех пинает или проклинает, чтобы пахали еще активнее. Нонно, как Всевышний, сидел в кресле в углу кондитерской и, читая что-то на планшете, властно наблюдал за тем, чтобы ни один из нас не расслаблялся.
А может быть дело значительно серьезнее?
Черт… Сколько же мы должны денег? Кому? Семье Лукрезе или каким-то другим мафиози? На дедушку ведь было покушение, меня похитили, чтобы спровоцировать войну между Лукрезе и семьей из Салерно. Не станет же Крестный отец Коза Ностра, просто так сидеть здесь целый день и следить, как продает кофе и десерты его любимый внук?
Хотя… Может быть я себя накручиваю? О любви синьора Лукрезе наказывать Сандро и лично контролировать, чтобы он расхлебывал по полной программе — ходят легенды. Сама участник одной такой истории.
Не помню, чтобы я хоть на минутку присела до одиннадцати часов. Я готовила, выходила фотографироваться с поклонниками, снова готовила и даже снялась для самодельного промо кондитерской в соцсетях. Это, конечно, не уровень Сандро, но деньги ему нужно заработать было сегодня.
А когда посетители ушли, я час за часом наводила порядок на маленькой кухне, в зале и в кладовке на правах «хозяйки». Ну, и украдкой слушала разговор дедушки и Сандро, пытаясь понять догадался ли кто-нибудь о том, что я сделала.
— Ну, и сколько вы заработали? — разочарованно произнес дедушка, откладывая планшет в сторону.
— Без ноутбука так быстро не посчитать… — устало выдохнул Сандро. — Дай мне полчаса…
— Я в свое время на счетах считал, а у тебя калькулятор есть… — разочарованно шевельнул рукой дедушка.
Осторожно выглянув из кладовой, я аккуратно поинтересовалась:
— Дедушка, а я до блокировки счетов купила ноутбук, мы можем им пользоваться?
— Какое солнышко… А что еще ты купила? — ласково-угрожающе поинтересовался дедушка.
— Да, ничего такого… Духи, вазу, скатерть, фоторамку, полотенца, плед… Квартира же почти пустая, — осторожно сказала я. — Носки, домашнюю одежду… А! Ну, и еще конфет, чай… Или это тоже конфискуют? Все лежит в машине у Фабио…
Глядя на меня с каждой
