Влад серьезно отнесся к новой должности и заявил, что сам вместе с братом выезжает на объект. Тихон представил, что вечером в общежитии по случаю окончания каникул будет очередная бестолковая пьянка, и тоже вызвался в квартирьеры. Сашка, словно оправдываясь, сказал, что ему надо обязательно посетить библиотеку и посмотреть книги по теории графов. В последнее время им овладел нестерпимый зуд – доказать неприступную гипотезу о четырех красках.
Когда Заколов и Евтушенко отделились от галдящей толпы, к ним подошел терпеливо поджидавший этого момента Анатолий Колесников.
Перед свадьбой Анатолий несколько месяцев жил в общежитии в одной комнате с ребятами. Бориса в тот период за некорректное поведение с девушкой выселили из общаги. После сильного подпития он очень нагло приставал к миловидной студентке. Дошло до криков, порванной одежды, и девушка пожаловалась коменданту общежития.
Борис тогда перебрался к знакомому из Москвы Игорю Лисицину который учился курсом старше. Игорь жил в соседнем здании, в отдельной комнате офицерского общежития. Его отец служил в этом городе, но год назад перевелся в Москву. Перед отъездом он временно пристроил сына в офицерское общежитие. Игорь там прижился и даже, когда появились места в студенческом общежитии, не захотел переезжать.
Дело в том, что он пристрастился играть в преферанс, изучил все тонкости игры и стал признанным мастером. Игра всегда шла на деньги, и среди офицеров с их неплохими зарплатами Игорь Лисицин всегда находил много денежных партнеров. Хотя игра чаще шла по копеечке, Игорь за месяц выигрывал, как правило, неплохую сумму, в несколько раз больше стипендии. Он приплачивал комендантше офицерского общежития за право и дальше жить в относительном порядке и благополучии. В студенческом общежитии комнаты были переполнены, да и неугомонный стиль жизни слишком шебутных студентов расчетливого Игоря не устраивал.
Тихон Заколов приобрел авторитет в глазах Анатолия Колесникова не благодаря уникальной способности к быстрому счету – абстрактные числа Анатолия не интересовали, – а после сугубо прикладного случая.
Колесников торговал в общежитии дефицитными болгарскими сигаретами. Он получал от знакомого метрдотеля центрального ресторана по три блока сигарет «БТ» и «Опал». Чтобы не возиться с мелочью, Анатолий продавал «БТ» по 2 пачки за 1 рубль, а «Опал» за 1 рубль 3 пачки. Торговля шла хорошо. За 30 пачек «БТ» он получал 15 рублей, а за 30 пачек «Опала» – 10 рублей. В итоге выручка составляла 25 рублей.
Однажды Толик решил оптимизировать торговлю. Он рассудил: если 30 пачек я продаю по 1 рублю за 2 штуки и 30 пачек по 1 рублю за 3 штуки, не лучше ли продавать сразу за 2 рубля 5 пачек?
Сказано – сделано. Распродав товар по новой схеме, Толик пересчитал выручку и обнаружил вместо 25 рублей всего 24!
Украли – было первой мыслью. Толик подозрительно посмотрел на Заколова и Евтушенко. Полчаса он дулся, а потом напрямик высказал свое недовольство.
Заколов рассмеялся:
– Толик, раздели 60 пачек на 5 и умножь на 2 рубля. Сколько получается?
– 24.
– Так что же ты хочешь?
– А куда же делся рубль? – недоумевал Колесников. Некурящий Заколов рассмеялся еще больше и посоветовал:
– Следующий раз возьми 30 пачек «БТ» и 60 пачек «Опала». И рубль к тебе вернется!
– Как это?
– При обычной схеме продажи за 30 пачек «БТ» ты получишь 15 рублей, а за 60 пачек «Опала» – 20 рублей. Итого: 35 рублей. А ты попробуй продать всю партию по 2 рубля за 5 пачек.
Анатолий попробовал. И вместо 35 рублей получил 36!
– В чем же дело? – пристал он к Заколову.
– Толик, а почему бы тебе не вспомнить алгебру? Так, как ты усредняешь, делать нельзя. Вот, смотри, – Тихон быстро изложил на бумаге его ошибку. – Если уж хочешь торговать пo-новому то бери 30 пачек «БТ» и 45 пачек «Опала». При обоих способах продажи получишь 30 рублей.
Колесников убедился, что математика в коммерции отнюдь не лишняя штука, и с тех пор думал о Заколове с уважением.
Хотя полковник Тимофеев просил никому не рассказывать о загадочном происшествии, Толик не вытерпел и коротко, не упоминая имени и не говоря про клад, поведал Тихону о том, что приключилось с одним из летчиков. Он надеялся, что толковый, нестандартно мыслящий парень поможет извлечь пользу из данной информации.
– Это логично! Я так и думал! – воскликнул Тихон, едва выслушав Анатолия.
ГЛАВА 8
Хасим. Маленький «дракончик»
В тяжких раздумьях покидал улус могущественного Тохтамыша купец Хасим. Из Сарая он направил караван на юг, но, выйдя на главный караванный путь, который многие называли Шелковым, не стал сворачивать на запад в сторону Европы. Он знал, что в арабских и турецких портах дьявольский огненный порошок, который заказал ему хан, не достать, а плыть через море в неведомую Европу он никогда бы не решился.
Море и корабли – это не для Хасима. Степной человек Хасим привык доверять твердой почве под ногами и выносливым верблюдам.
Оглянувшись в последний раз на север, где в городе Сарае остался томиться «в гостях» юный сын, Хасим повернул караван на восток. Он решил держать путь в далекий Китай. Там ему доводилось видеть диковинные огненные фейерверки. Для их производства китайцы использовали горючий порошок. По своим свойствам он очень походил на тот самый порох, который приказал достать Тохтамыш.
Путь через неспокойные земли был долог. Поднебесной империи Хасим достиг сразу после китайского Нового года. В каждом городе он спрашивал торговцев о порохе. Но этого товара никто из серьезных купцов не держал.
Порох производили мелкие лавчонки в предгорьях для шутих и фейерверков к Новому году. Когда праздник заканчивался, никому странный порошок был не нужен, и ремесленники возвращались к производству добротных повседневных вещей.
В поисках пороха Хасим прошел с караваном по китайским землям не одну сотню километров, пока не достиг большого оживленного города Дуньхуана. И здесь ему наконец повезло. Потому и молился в тот вечер Хасим неистово и радостно, восхваляя Аллаха и вспоминая плененного сына Рустама.
В Дуньхуане ему вызвался помочь старый опытный торговец Джун. Китайский купец сам никогда не ходил в дальние страны. Занимаясь торговлей, он всю жизнь прожил в родном городе, но прекрасно знал, где, что и почем можно купить на десятки километров в округе. Джун продавал местный товар караванщикам, а взамен брал чужеземные товары.
Когда Хасим назвал объем столь странного заказа: двадцать мешков, хитрый Джун, вместо того чтобы скинуть цену за оптовую покупку, сказал, что это невозможно, такой заказ нельзя выполнить даже за месяц, и поэтому цена за мешок поднимается. Хасим с улыбкой и шутками, как было заведено, попытался торговаться, но Джун вежливым жестом остановил его:
– Хасим, я же не спрашиваю тебя, зачем тебе нужно столько пороха? Поверь мне, есть много людей и в нашей стране, и в твоих краях, которым очень захотелось бы узнать ответ на этот вопрос. Как говорили наши предки: слово – серебро, а молчание – золото. – Старый Джун прикрыл глаза и сложил ладони на животе, словно устал от долгого спора.
– Я приехал за чаем, – подумав, сказал Хасим. – За лучшим китайским чаем.
– Я так и буду всем говорить, – кивнул Джун.
В конце концов, они сошлись на десяти мешках, которые будут готовы через две недели. Напоследок Хасим поинтересовался, нельзя ли приобрести рецепт изготовления пороха?
– Я готов за него заплатить еще столько же, – назвал он цену.
Джун внимательно посмотрел на Хасима и покачал головой:
– Китайские мастера передают секреты только своим детям. Если у мастера нет сына, он уносит секрет в могилу. К счастью, китайские женщины рожают много.
Хасим не стал возражать, но его богатый опыт подсказывал: если что-то не продают, значит, ты предлагаешь не ту цену или обращаешься не к тому человеку.
Расставшись со старым хитрым китайцем, Хасим велел самому шустрому работнику проследить за ним. План оправдался.
На следующий день Хасим знал, что в часе езды от города, в предместьях гор, находится деревушка, где китайцы добывают уголь. Один из домов, стоящий на краю карьера, и посетил после встречи с Хасимом Джун. Оттуда он сразу вернулся в город.
Скупая для видимости в окрестностях Дуньхуана чай, через три дня Хасим заехал в эту деревеньку. Владельцем нужного домика оказался маленький круглолицый Шао. Хитрые глазки под широкой конусной шляпой убедили купца, что с этим малым можно договориться. Длинный неспешный разговор с китайцем принес плоды. Шао затряс засаленной косичкой, улыбка отодвинула щеки к ушам, две маленькие ладошки благодарно сжали руку Хасима.
Хотя китаец и не согласился продать рецепт чудесного порошка, но пообещал в течение дополнительной недели изготовить еще десять мешков пороха за полцены от той, что просил Джун. Несомненно, это тоже был славный коммерческий успех. После сделки можно быстро возвращаться в Сарай и вызволять сына. Великий хан Тохтамыш будет доволен таким объемом секретного товара.
