В Москве подобных сооружений множество, и объяснение им дается еще более простое и определенное: вентиляция метро. Если ехать из центра на Юго-Запад по проспекту Вернадского и свернуть вправо по Удальцова, то через пару сотен метров, опять-таки справа, окажется чуть отнесенная в глубину междомового пространства типичнейшая вентиляционная шахта метрополитена, настолько привычно вписавшаяся в пейзаж, что жители окрестных домов не обращают на нее никакого внимания.
Около девяти вечера, когда законопослушные граждане уже вернулись с работы, совершили вечерний моцион, выгуляли собак и заперлись в относительно безопасных квартирах, а патрули муниципальной милиции, летучие бригады ОМОНа, оперативно-поисковые группы уголовного розыска, усиленные общественниками парные наряды участковых инспекторов и экипажи патрульно-постовой службы еще не приступили к рейдам, проверке территории, оперативно-розыскным мероприятиям, отработке административных участков, неподалеку от кирпичной башенки с решеткой в верхней части и зеленой стальной дверью в Торце остановились скромный «москвич» и потрепанный «пазик».
Неловко сгибаясь, из «москвича» выбрался высокий, спортивного телосложения молодой человек в армейской куртке цвета хаки без знаков различия, камуфляжных брючках, напущенных на сапоги, и шапке армейского образца. Так одеваются бывшие и действующие военнослужащие, Собравшиеся на охоту, рыбалку, загородный участок и другие подобные места, где можно невзначай перепачкаться, Распрямившись, молодой человек помог выйти такой же высокой девушке в черном кожаном пальто и черных сапогах на «шпильке», которые плотно охватывали полные икры. Девушка была без головного убора, порывистый Ветер трепал платиновые волосы, и она то и дело поправляла их привычным движением ладони. Любой из сотрудников Управления по безопасности специальных технических объектов легко бы узнал недавно уволенных лейтенанта Скороходова и секретаря Марину Попову.
Быстро подойдя к вентиляционной шахте, Скороходов повозился у двери и, приоткрыв ее, скрылся внутри. Марина прогуливалась взад-вперед, зябко запахнув ворот пальто. Через семь минут Скороходов вышел из черного проема и Махнул рукой неизвестно Кому. Впрочем, те, кому надо, увидели условный жест. Материализовавшись из темноты, четыре фигуры проскользнули в кирпичную башенку. Лениво заурчав двигателем, микроавтобус подъехал вплотную, и еще одна затянутая в камуфляж четверка сноровисто перегрузила в шахту несколько объемистых рюкзаков и тяжелых брезентовых сумок, после чего последовала за первой.
«Пазик» отъехал, «москвич», помигав фарами, тоже покатился по улице, оставив на тротуаре Терлоева и Бузуртанова. Они подошли к Скороходову и Поповой. Тут же на световой сигнал «москвича» подкатил огромный джип с тонированными стеклами.
– Я вам верю, поэтому заплачу вперед. – Ильяс извлек Из внутреннего кармана пачку перетянутых черной аптекарской резинкой стодолларовых купюр. Каждые девять ассигнаций были вложены в согнутую десятую. – Считайте!
Скороходов провел пальцами по торцу пачки. Согнутых купюр было двадцать.
– Ладно, чего считать!
Он протянул деньги девушке, та тут же спрятала пачку во внутренний карман.
– Иди домой, я буду к утру.
Из джипа ловко выскочил Волк и открыл дверцу Магомету Тепкоеву. Последним из машины вылез Лечи. Не обращая внимания на женщину, прибывшие поздоровались с Мужчинами за руку.
– Все готово? – спросил Тепкоев.
– Готово, – кивнул Ильяс. – Ребята уже там, консервы, фонари и все остальное – тоже.
– Пойдем посмотрим, так ли это интересно... Шестеро мужчин по очереди вошли в сооружение, где, казалось, и трое не смогут разместиться. Дверь закрылась. Постояв еще несколько минут, Попова повернулась и, подняв воротник, пошла в сторону освещенного проспекта. «Шпильки» звонко цокали об асфальт.
– Марина!
Она обернулась.
Ильяс стоял у открытой двери и размахивал руками.
– Иди сюда!
После секундного раздумья она подошла к своему давнему приятелю.
– Твой парень ногу подвернул. – Ильяс поцокал языком. – Придется без него идти. Он показал куда, но мы заблудиться боимся. Может быть, ты проводишь?
– Придумал! Я там вообще никогда не была!
– А-а-а-а... Ну, тогда ладно. Забирай его, мы сами попробуем.
Пропустив девушку вперед, Бузуртанов осмотрелся и зашел следом. Стальная дверь тяжело захлопнулась.
* * *
– Как думаете, почему они колокол убрали? – Кисляков обвел товарищей беспокойным взглядом. – И лодку взорвали... Кто? Зачем? Нам когда задачу ставили, о таком не предупреждали!
Ершов вздохнул.
– Недаром у меня дурное предчувствие было! Может, нас еще тогда американцам продали... А сейчас торжественно хоронят, да слова жалостливые говорят...
– А на кой нас американцам продавать? – пожал плечами Еремеев. – У них своих хватает. Да это и никак не спланируешь...
– Как думаете, поверили американцы, что не мы лодку взорвали? – с тем же беспокойством спросил Кисляков, У него явно сдавали нервы, и он нуждался в утешении. Но утешить товарища было нечем.
Российские «тюлени» уже сутки были заперты в одной из кают. Их хорошо кормили, никто из экипажа не проявлял явной враждебности, но отчуждение и подозрительность присутствовали. Все трое прекрасно понимали: расстояние до смерти равно толщине внешней обшивки «Мурены».
– Наверное, поверили. Иначе уже утопили бы. За трех своих-то...
Джерри Виндоуз пришел в сознание довольно быстро. Нередко следствием контузий является выпадение памяти, но на этот раз, к счастью, такого не произошло. Он детально помнил все происшедшее. Выполненное задание, чувство облегчения, внезапно свалившийся сверху вололаз в жестком глубоководном скафандре, мина, бестолковая схватка, взрыв,.. Джерри обошел пришельца сзади, и громоздкий цилиндр устаревшего скафандра спас ему жизнь. Но кто это был? И откуда взялись на шестисотфутовой глубине русские в американских скафандрах? Неужели их действительно бросили свои? Или допрашивающий их офицер безопасности плохо понял путаную историю на чужом языке?
Будто уловив его мысли, в каюту вошел сам Стоун. Он оправдывал фамилию[28] – округлый и твердый как кремень, темное гранитное лицо, острые щебенки глаз, жесткие усы – словно мох на скале.
– Мне приказано взаимодействовать с тобой, – без предисловий начал он. – Да здесь больше и не с кем. Так что давай все обмозгуем.
Стоун откинул мягкое полукруглое сиденье, прижатое к стальной, задрапированной светло-зеленым пластиком переборке, тяжело опустился на него и с видимым облегчением вытянул ноги.
– Только сменился с вахты, – пояснил он. – Для меня это не обязательно, но не хочется выглядеть белой вороной. Я работаю вместе с командой, ем с ними за одним столом, словом, стараюсь быть одним из них. И все же когда надо сделать говенную работу, то все поворачиваются ко мне и ждут. Ты понял? Люди, с которыми я стою плечом к плечу, презирают меня!
Офицер безопасности усмехнулся.
– Впрочем, ты меня должен хорошо понимать. Потому что мы оба занимаемся дерьмовым делом. Да и эти русские такие же. Я бы с удовольствием надрался с ними до чертиков и поговорил за жизнь... Но им не повезло.
Стоун отстегнул нагрудный карман синего комбинезона, над которым была пришита табличка с его фамилией.
– А может, и правильно, что презирают. Ведь им не шлют таких радиограмм.
Он протянул несколько плотных бумажных прямоугольников. Джерри показалось, что офицер безопасности пьян.
"Строго конфиденциально.
Главный штаб ВМС.
При проведении операции «Посейдон» водолазом неустановленной принадлежности взорван подлежащий подъему объект. Прикомандированные Джонсон, Гарднер и Томпсон погибли, Виндоуз контужен. На борту «Мурены» случайно оказались трое русских из специальных Военно-Морских Сил, также выполнявших задание, связанное с объектом. Фамилии и номер части назвать отказались. По словам Виндоуза, к взрыву они отношения не имеют. Русские использовали совершенно секретные скафандры ВМС США «Отшельник». Источник их происхождения пользователям неизвестен.
Поджер".
" Строго конфиденциально.
«Мурена», Поджеру.
По прочтении сжечь.
Во избежание расшифровки операции «Посейдон» посторонние люди должны быть удалены с борта со стопроцентным предотвращением огласки факта нашей активности в Эгейском море.
Начальник Средиземноморского направления Главштаба ВМС полковник Балбрайт".
"Строго конфиденциально.
Главный штаб ВМС, контр-адмиралу О'Рэйли.
В связи с отказом капитана «Мурены» принимать какое-либо участие в акции выполнить указание полковника Балбрайта не представляется возможным. Вышеназванное указание вызывает сомнения и в смысле соответствия его законам США. Прошу четких инструкций.
