— Корень как корень. Что-то не пойму я, куда ты клонишь.
Чертанов улыбнулся:
— Таких здесь больше нет. Вот это и есть снайперская винтовка. А пень он присобачил к себе на спину для маскировки.
— Бляха муха! — восторженно воскликнул капитан. — Да я его сейчас урою!
— Не спеши, — строго предупредил его Михаил. — Уходим спокойно, чтобы не засек нашу позицию. Он ведь может работать с напарником. Сделаем вот что… Как выйдем отсюда, вон с той стороны будете отвлекать его внимание…
— А как?
— Будете поднимать каску, куртку или еще что-нибудь. В общем, Герасим вам поможет. Он мастак на такие дела. А я попробую подползти к нему поближе во-он туда, чтобы наверняка его уделать.
— Договорились, Миша, — радостно воскликнул разведчик. — Не подведем!
* * *
Чертанов посмотрел на часы. Сейчас капитан в последний раз накачивает своих бойцов, а еще через минуту они выставят из окопчика каску. Спорный вопрос, попадется ли снайпер на эту приманку, но вот то, что он обратит на нее внимание, так это неоспоримый факт!
Ветер колыхнул ветки, закрепленные на спине Михаила. Их немного, ровно столько, чтобы не создавать излишней тени. Густая растительность, как правило, привлекает к себе внимание.
Дождавшись очередного порыва ветра, Чертанов продвинулся на несколько метров вперед. Ветер стих так же неожиданно, как и начался. Стоп! Теперь следует переждать. Очередной порыв ветра, и вновь Михаил продвинулся на несколько метров. Заходил с фланга, чтобы оказаться вне зоны видимости снайпера. Когда до цели осталось восемьсот метров, Михаил застыл.
Вот он, момент истины.
Чертанов хотел как следует рассмотреть врага. Чего же лишать себя удовольствия! При этом он старался не испытывать к врагу ненависти. Для него снайпер был еще один человек с ружьем, которого следовало уничтожить.
По идее, он мог застрелить его сразу, но всякий раз как бы давал ему жизнь в рассрочку. В какой-то степени наблюдение за снайпером выливалось для Чертанова в своеобразное состязание. А лишать себя удовольствия он не желал.
Вражеский снайпер еще жил, строил какие-то планы, на что-то надеялся, продолжал наблюдать за позициями противника, но в действительности он был уже мертв и от безмолвия его отделял только глубокий выдох.
Чертанову очень хотелось увидеть лицо снайпера. Но он никак не мог рассмотреть его из-за густой травы. Да и маскировочная раскраска была сделана очень искусно, лицо буквально сливалось с почвой.
«А веточки-то дрогнули! — не без удовольствия отметил Михаил. — Значит, ты не такой уж и железный, как могло показаться».
Сделав небольшой вдох, Чертанов навел винтовку точнехонько выше выступающего «корня». Пальцы правой руки вцепились в шейку приклада. Момент идеальной балансировки совпал с временным пиком, предшествующим кислородному голоданию. Дальше тянуть было нельзя, и Чертанов потянул спусковой крючок.
Рука дрогнула от отдачи. Произошла короткая разбалансировка. А пень как-то неловко завалился на бок. При этом искусно сделанный корень, будто бы переломившись, уткнулся в землю, блеснув маховиками оптического прицела.
— Попал! — раздался в наушниках зычный голос капитана. — Духом буду, попал! Я сейчас пойду на склон и притащу эту гадину на позиции за член! — уверенно пообещал он.
— Остынь, — как можно спокойнее откликнулся Чертанов. — Это еще не все. Рядом должен быть другой. Они могут работать в паре. А теперь уходи на запасную позицию, — предупредил Михаил.
— Понял, — обрадованно ответил капитан. — Сделаю все так, как договаривались.
Чертанов некоторое время наблюдал за опрокинутым пнем, как бы ожидая от него какого-то подвоха, и, не дождавшись, стал отползать в сторону. Одно дело выполнено.
Второй снайпер должен быть в пределах визуального наблюдения. Но вот только где? Может, эта небольшая кочка, что находится у подножия скалы. А может… Откуда взялся этот пожухлый куст?! Вокруг сочная растительность с зелеными листьями, а у этого ростки слегка подвяли. Этого можно не заметить, если не быть снайпером.
Чертанов навел прицел в основание куста, привычно вдохнул, наполнив легкие живительным кислородом, и нажал на курок. То, что он промахнулся, Чертанов понял еще до того, как пуля вылетела из ствола винтовки. Он ощутил даже легкую вибрацию в пальцах, а такое ощущение у него появлялось всегда, когда пуля уходила мимо цели.
Черт возьми! Выстрел не пошел. Так бывает. В конце концов, снайпер не из железа, а соткан из обычной плоти, которая тоже способна давать сбои. Вроде бы все сделал правильно: вовремя затаил дыхание, в нужный момент нажал на курок, но пуля отклонилась. Кроме того, имеются еще и чувства. А ощущения — это весьма тонкая материя, которая не подвластна обычной логике и способна дать сбой в самый неподходящий момент.
Чертанов понимал, что второй раз стрелять с одного места не следует, можно выдать свою позицию, а враг не прощает оплошностей и наказывает за них очень жестоко.
А может, все-таки стоит попробовать?
Михаил расслабил мышцы. Трижды глубоко вздохнул и почувствовал, как по венам запульсировала кровь, обогащая мышцы кислородом. Идеальное состояние для выстрела.
Нужно рискнуть!
Но для этого нужно успокоиться и расслабиться. Спокойствие и уверенность — две важнейшие составляющие удачного выстрела. Теперь совместить прицел и объект и выстрелить. Важно, чтобы выстрел произошел между ударами сердца, чтобы его биение не сбило прицел.
Выстрел!
Куст лишь слегка качнуло. Не более того. Проклятье! Теперь ясно, что это не снайпер. Должно быть, корни куста просто подрыли кабаны. Да мало ли что с ним произошло!
— Повернись направо, — вдруг услышал Чертанов голос в наушниках.
Михаил тотчас посмотрел в указанную сторону. Ровным счетом ничего. Прореженный лесок, но вряд ли там укрылся снайпер.
— Теперь повернись налево, — прозвучал все тот же голос.
Чертанов повернулся. Слева расстилался луг. Прежде чем выходить на позицию, он тщательно осмотрел его в перископ. Вряд ли снайпер затаился там.
— Ой, какой хорошенький! Ты слишком красивый, чтобы умирать, — раздался насмешливый женский голос. — Живи пока. Но в следующий раз не попадайся.
Стекла оптического прицела внезапно брызнули осколками, и несколько из них впились Чертанову в щеки. Никогда прежде он не ощущал себя столь беспомощным. Мускулы закаменели, а сам он превратился в один лихорадочно пульсирующий нерв. Тело словно сжалось до размеров крохотного насекомого. Забиться бы в щель, укрыться листочком, но не было сил, чтобы пошевелиться.
Чертанов ожидал следующего выстрела. Даже предполагал, в какое место будет пущена пуля, — точно в темечко. Снайпер находился на высотке, зарывшись в окопчик. Михаил даже мысленно принялся считать секунды до выстрела: «Раз… Два… Три…» Но когда счет перевалил за вторую сотню, Чертанов понял, что второго выстрела не будет. Судьба подарила ему жизнь.
Уже не таясь, Михаил поднялся и побрел к своим позициям. Голос снайперши с легким кавказским акцентом и неповторимой интонацией звучал у него в ушах.
* * *
Взгляд у полковника был строгим и одновременно понимающим, как у тысячелетнего сфинкса. И попробуй докопайся, какая же тайна прячется в глубине его темно-серых глаз.
Чертанов ждал выговора. Предполагал, что полковник может психануть и обложить его по матушке. Он был готов к любому раскладу. Но Гордеев неожиданно изобразил некое подобие улыбки и сказал сочувствующим голосом:
— Знаешь, ты первый, с кем «черная косынка» заговорила. Обычно сразу шмаляет между глаз. И дело с концом! Так что поздравляю.
На поздравления начальства следовало реагировать соответствующим образом. Если уж не вытягиваться в полный рост, то хотя бы благодарить. Но делать этого почему-то не хотелось. Михаил проглотил горький ком, его лицо перекосилось, и он неохотно сказал:
— Это с чем же? С тем, что она меня не уделала?
— Нет, с состоявшимся разговором, — серьезно отреагировал полковник.
— Эта женщина очень сильный снайпер.
— Сильнее тебя? — сузил глаза полковник.
— Мне неприятно в этом сознаваться, но, скорее всего, так оно и есть. Женщины вообще стреляют лучше мужчин!
— Что же она тебе сказала?
— Если увидит еще раз, то обязательно пристрелит.
— Можно поверить. — Помолчав, полковник добавил: — У нас имеется оперативная информация, что она ищет тебя. — Внутри Чертанова пробежал легкий холодок. — Мы уже имеем о ней кое-какое представление… К сожалению, у нас нет ее фотографии. Но думаю, что это вопрос времени. Мы работаем в этом направлении.
Чертанов попытался улыбнуться:
— И чем же это я ей не угодил?
Почувствовал, что улыбка получилась какой-то вымученной.
