В заливе Фанди шторма не было. Смит нахмурился, и его сероватое лицо стало похоже на лицо трупа, который напялил пенсне в тщетной попытке выглядеть живым. Он выглядел как банкир из Новой Англии в третьем поколении, балансирующий на самой грани ухода на пенсию. На самом деле Смит уже давно перешагнул пенсионный рубеж, но пока Америке нужно агентство КЮРЕ, отставка ему не светила. Разве что в случае смерти.
Смит просматривал сводку новостей в верхнем углу экрана монитора, когда неожиданно зазвонил телефон, заставив его вздрогнуть. Он быстро схватил трубку.
– Приветствую вас, о Император! – послышался высокий писклявый голос. – Что известно?
– Ничего.
– Час уже настал и миновал, – сказал голос Чиуна, Верховного мастера Синанджу.
– У Римо затруднения. Но судно уже в точке встречи.
– Еще бы. Там работают корейцы. Они не посмеют опаздывать. В отличие от моего приемного сына, который позволяет себе попадать в любые неприятности.
– Полагаю, что сейчас разгрузка уже идет, – заверил Смит.
– Мне надо было заняться этим самому. Но если я не могу доверить Римо простой торговый обмен, как я могу доверить будущее своего Дома его неуклюжим корявым рукам?
– Я дам вам знать, как только он проявится, мастер Чиун, – твердо заявил Харолд В. Смит, прерывая разговор.
Синий телефон тут же зазвонил. Смит даже подумал, что мастер Синанджу нажал кнопку повторения вызова.
Но это был Римо. Его голос был холодным и жестким, что случалось с ним крайне редко.
– Смит, плохие новости.
– Вы не попали в точку рандеву?
– Попал. И судно тоже.
Смит крепко сжал трубку.
– Так что же случилось?
– Я отыскал его на дне океана. Оно затонуло вместе со всей командой, – мрачно доложил Римо.
– А почему вы так уверены, что оно действительно затонуло?
– В указанном месте я обнаружил на поверхности воды следы крови и машинного масла. Сложить два и два я умею, поэтому я спустился на дно и увидел там затонувшее судно. На корме – на том, что от нее осталось, – было написано «Инго Панго».
– И вы уверены, что это именно «Инго Панго»?
– Я умею читать. И могу за десять шагов отличить корейца от японца. Вокруг обломков плавали трупы корейцев. Похоже, что уцелевших нет.
– Это судно только что прибыло к месту назначения. Что могло пустить корабль на дно так быстро?
В голосе Смита слышалось глубокое беспокойство.
– Я не специалист, но мне кажется, что это судно было потоплено торпедой. В штирборте дыра, в которую может въехать «бьюик». Рваные края пробоины загнуты внутрь.
– Да, но кому понадобилось торпедировать торговое судно?
– А кто о нем знал? – в свою очередь поинтересовался Римо.
– Никто, кроме вас, Чиуна и меня.
– И команды, – поправил его Римо.
– Да, разумеется, и команды.
– Длинные языки топят корабли. Кто-то проболтался.
– Маловероятно, – уверенно сказал Смит. – Этот груз вряд ли мог привлечь пиратов.
– А кто говорит о пиратах? А что там, собственно, находилось?
– Груз, не подлежащий восстановлению, – ушел от ответа Смит – Нужно все начинать сначала. Не вешайте трубку. Мне нужно переговорить с мастером Чиуном.
– Но вы же не знаете, где...
Нажав на рычаг, Смит набрал массачусетский номер Чиуна.
Мастер Синанджу ответил немедленно.
– Какие новости? – пропищал он.
– Произошел несчастный случай.
– Если Римо меня подвел, я ему уши оторву! – завопил Чиун.
– Это не его вина. Когда он добрался до места встречи, судно уже лежало на дне. По его словам, оно было потоплено торпедой.
– Какой безумец мог торпедировать такое судно, как «Инго Панго»?
– Это как раз то, что меня интересует. Кто знал о его задании?
– Вы. Я. Но не Римо.
– Это не случайное происшествие, – твердо заявил Смит.
– И последствия этого пиратского акта тоже не будут случайными, – тоненьким голоском ответил Чиун. – Мне требуется удовлетворение.
– Я снова организую доставку, мастер Чиун.
– Это разумеется само собой. Удовлетворение, которого я требую, – это головы. Много голов, глядящих в вечность невидящим взглядом.
– Да, дело того требует, я согласен с вами. Но при этом мы не должны привлекать к себе внимания.
– Все детали я оставляю вам, о Император. Мне нужен только мой груз, да еще головы этих негодяев.
Смит нажал на рычаг, приложил трубку к другому уху и набрал несколько строк на клавиатуре. В ту же секунду на линии прозвучал звонок, вслед за которым послышался недовольный голос Римо.
– Как вы дозвонились ко мне? Ведь это же телефон-автомат.
– Простая компьютерная программа.
– Да, но этот телефон-автомат не принимает входящих звонков.
– Моя программа умеет это отменять.
– Если об этом узнает компания «Эй-Ти-энд-Ти», вас ждут тяжелые годы в Ливенуортской тюрьме, – проворчал Римо.
– Мастер Чиун очень недоволен тем, как обернулось дело.
– Еще бы. Надеюсь, вы сообщили ему, что я здесь ни при чем?
– Конечно, – подтвердил Смит.
– Хорошо. Итак, что же мы потеряли?
– Теперь это уже не имеет значения. Я организую повторение поставки. А пока мне нужна точная информация о судьбе «Инго Панго».
– Он затонул. Что вам еще нужно знать?
– Кто потопил это судно и почему, – сухо отчеканил Смит.
– Понятия не имею.
– Берите лодку и отправляйся к месту катастрофы. Посмотрите, что еще можно там найти.
– Океан большой.
– И чем дольше вы будешь тянуть резину, тем дальше уйдет неприятельское судно.
– О'кей, но при том непременном условии, что вы замолвите обо мне словечко перед Чиуном. Не хочу брать на себя ответственность за этот провал. К месту назначения я прибыл вовремя. Более или менее.
– Разумеется, – согласился Смит, вешая трубку.
Он повернулся к экрану. Светящийся зеленоватый огонек все еще продолжал упрямо мигать, указывая на местонахождение «Инго Панго». А навигационный спутник аккуратно передавал сигнал на землю. И так будет продолжаться до тех пор, пока не сядут батареи или пока морская вода не попадет в устройство и сигнал не смолкнет. А до того он будет, как призрак, взывать к миру живых из своей подводной могилы.
Анвар Анвар-Садат наслаждался своей бессонницей.
Генеральному секретарю ООН приходилось последнее время проводить без сна больше ночей, чем ему полагалось бы. Грандиозный план поставить все суверенные нации под контроль ООН давал сбои. Это его очень огорчало. Да, он с самого начала ожидал сопротивления. Сопротивления любого рода. И именно поэтому так осторожничал на первых порах.
Несколько месяцев назад огромная карта мира в его офисе была похожа на шахматную доску с голубыми клетками. Голубыми – цвет ООН. Голубое означало страны, наслаждающиеся надзором и оккупацией ООН. Это был золотой век для влияния ООН на все страны мира. Или голубой век.
Так предпочитал мысленно называть его Анвар-Садат.
Но сейчас голубой прилив отступал. ЗАСИОН – Защитные Силы Объединенных Наций – дискредитировали себя в бывшей Югославии. Теперь напряженное перемирие охраняли силы НАТО. Лояльные Генеральному секретарю «голубые береты» сменили так называемые Силы Осуществления Порядка – СИЛОПОР. Да, силы ООН оккупируют Гаити, но этот остров – всего лишь термин геополитики. Даже не фактор. Окрашенный голубым на картах ООН, он сливается с голубизной Карибского моря – тоже ничего не стоящего.
Гаити – бесполезный пляж. От него не будет толку для дела создания глобальной супернации, которую провидел Анвар Анвар-Садат в Едином мире будущего.
После катастрофы в бывшей Югославии – теперь это мозаика из враждующих между собой Боснии, Сербии и Хорватии – и пришла к нему бессонница.
Таблетки не помогали. Ни «сомитекс», ни «нитол», ни «экседрин ПМ», ни даже эта новая штука «мелатонин». Ничего.
И тогда Анвар Анвар-Садат приказал установить компьютер в своих апартаментах в знаменитом манхэттенском небоскребе, научился его включать и манипулировать его сложными командами, что раньше было обязанностью служащих в рабочие часы.
Анвар-Садат слишком любил уединение, чтобы позволить своим служащим находиться на связи в часы своего отдыха, поэтому он научился работать с мышью и с простой программой «Боб» и освоил это достаточно профессионально.
Через некоторое время он искренне радовался, что не пожалел усилий на овладение компьютером.
Из-за Госпожи Кали.
Генеральный секретарь ООН еще не имел счастья познакомиться с ней лично, но этот радостный для него день неуклонно приближался. Она это обещала.
Обещала неоднократно. Они даже два раза договорились о встрече, но в первый раз ее отменила Госпожа Кали, а во второй раз помешали дела в ООН.
От этих задержек Генеральный секретарь лишь распалялся страстным ожиданием золотого дня, когда встретит свою золотую богиню.
Он знал, что она – богиня, потому что она сама ему это сказала.
