Ознакомительная версия.
Он уже собирался вытащить из могилы два огромных чемодана. И тут в мозгу запульсировал сигнал опасности. Пока слабый, но с каждым мгновением он усиливался.
Похоже, кто-то шел по его следу. И он уже сейчас, возможно, на прицеле. Надо что-то делать.
Кубометр рысью отпрыгнул в сторону. И тут же послышались выстрелы. Пули с визгом ударили по плите, выбили из нее каменную крошку. Кубометр остался цел и ужом продолжал уходить за могильный памятник.
Пули со свистом проносились мимо, с визгом рикошетили. Но ни одна из них не задела Кубометра. Вовремя он успел спрятаться за памятником. И начал лихорадочно доставать из кобуры свой ствол и приводить его к бою. Он загнал патрон в патронник как раз в тот момент, когда неподалеку от него в траву что-то упало. Да это же граната!
Он отскочил в сторону, упал на живот. Одну руку забросил на затылок, вторую, с пистолетом, сунул под живот. И грохнул взрыв. Ударная волна колыхнула его тело, сдавила уши. Но ни один осколок не задел его. «РГД-5», «хлопушка». Вот если бы грохнула «лимонка», оборонительная «Ф-1»…
Он хотел оторваться от земли. Но инстинкт самосохранения оставил его лежать. Он слышал, как к нему кто-то подкрадывается. И этот «кто-то» держит его на прицеле. Любое движение, и смерть.
* * *
Сашка уложил Кубометра гранатой. И сейчас подкрадывался к нему. Тоня осторожно ступала за ним.
Он остановился над распростертым телом ее бывшего любовника.
— Ну чего ты стоишь, стреляй!.. — торопила она брата.
Возможно, Кубометр еще жив. А значит, опасен. Выстрел в голову избавит их от него навсегда.
Но Сашка почему-то медлил. Тогда Тоня выстрелила сама. Но промазала.
Второй раз она выстрелила после того, как Кубометр резко пришел в движение. Он бил из-под себя. С грохотом из его пистолета выскочила пуля и клюнула Сашку точно в лоб.
Зато Тоня не промазала. Она попала Кубометру в ногу. Но и тот успел выстрелить. Его пуля тюкнула ее в правое плечо. И она выронила пистолет.
— Ах ты, мразь! — услышала она яростный вопль. Раненая нога не стала для Кубометра препятствием. Он вскочил с земли и подошел к ней.
* * *
Так он и знал. Это сука Тонька все подстроила. Выследили его с братаном, к кладу подобрались. Да только болт им в задницу!
— Ну что, падла, кинуть меня хотела? — заорал Кубометр, отшвыривая от себя Тоньку.
— Да я…
Сейчас оправдываться начнет. Да только срать он хотел на ее треп.
— Получи, тварь!
Он выстрелил в нее два раза. Обе раны были смертельными. Тонька лежала на земле. Вот и все, предатели уничтожены.
Чертовски болит нога. Эта сука подстрелила его.
Но нужно превозмочь боль. Надо забрать все деньги и камушки из тайника
Скоро здесь будет тьма-тьмущая ментов. И тогда его клад накроется мохнаткой…
* * *
Марта не ошиблась. У покосившихся ворот небольшого деревенского кладбища стояли две крутые иномарки. Джип «Чероки» и «Мерседес»-«шестисотка».
На одной машине приехал Ленчик. На второй — те парень и девушка, которые защитили Марту от подлеца. Кто кого одолеет в борьбе за деньги?.. Никита болел за парня с девушкой. Но вмешиваться в эту борьбу не стал. Он просто убрал свою машину. В ней оставил Марту, а сам спрятался неподалеку от иномарок.
На кладбище послышались выстрелы. Громыхнула граната. Затем еще выстрелы. И через некоторое время появился Ленчик. Увы, победа досталась ему.
Но это последняя его победа.
Ленчик нес в руках два громадных чемодана. Нога в крови, идет — хромает. Но до машины непосильную ношу донес. Он открыл багажник своего «Мерседеса». Однако чемоданы поставить туда не успел.
— Привет! — насмешливо поздоровался с ним Никита.
Ему хотелось сказать этому негодяю пару ласковых слов. А еще хотелось спросить у него, что он за тварь такая, если для него не существует ничего святого… Но Ленчик не дал ему это сделать.
Он резко развернулся к Никите и уже почти вывел свой ствол на линию стрельбы. Но Никита оказался быстрее. Его пистолет выстрелил раньше. И пуля угодила точно в сердце.
Ленчику повезло. Он умер не мучаясь.
— На этих деньгах я вижу кровь, — сказала Марта, когда Никита показал ей содержимое чемодана. — И на этих камнях тоже кровь…
— Все правильно, поэтому эти деньги и камни нужно отмыть, — сказал Никита.
— Отмыть?.. Так говорят бандиты…
— Нет, я в другом смысле… Ты говорила, что ваш монастырь нуждается в средствах.
— Говорила…
— Ты ходила за подаянием. Вот ты и вернешься с ним… На эти деньги и камушки можно отстроить новый монастырь.
— А ведь ты прав, — улыбнулась ему Марта. — Только так можно отмыть эти деньги.
— Ну так что, отдаем их?
— Отдаем…
Марта была им очень довольна. Он не стал забирать эти камни и деньги себе. Он отдает их на благое дело. Может быть, ему простится хоть малая толика его грехов…
* * *
Генчик нервничал. И суетливо озирался по сторонам.
Они уже в аэропорту. Он и Совок. А с ними два десятка девушек, которые спят и видят себя на заграничном подиуме.
Будет им подиум…
Кубометр поручил им важное дело. Организовать отправку «живого товара» за рубеж. Они с Совком взялись за дело, сделали все как надо. Только от Кубометра никаких известий. И его пацаны куда-то исчезли. Вообще никого… А время идет…
Пришлось брать на себя всю ответственность. Сейчас они с Совком сплавят партию девок за бугор. И если выручат за них хороший куш, то навсегда останутся за границей. Если их вдруг обманут, они все равно останутся там. А куда им еще деваться?..
И Генчик, и сам Совок чувствовали, что с Кубометром стряслась беда. И команда его перестала существовать. Не на кого теперь им опираться в своей работе. А без этого никуда. Вторую партию «живого товара» самостоятельно им не сбыть. Мало того, в любое время на них могут выйти менты. И даже Интерпол… Объявили регистрацию их рейса.
— Пошли, девушки! — С обаятельной улыбкой Совок протянул руку вперед.
Девки, словно тупые коровы, двинулись вперед. Все они были под кайфом, ничего не соображали. Но одна умная все-таки нашлась.
— А почему объявили рейс на Каир? — спросила она. — Мы же должны лететь в Париж…
— Так надо, — авторитетно заявил Генчик. — Это такой рейс. Москва — Париж с пересадкой в Каире…
— А вот и врет! — послышался вдруг незнакомый мужской голос. — Вас, милые, обманывают. Вас везут в рабство…
Не успел Генчик открыть рот, как его схватили чьи-то сильные руки. И тут же он почувствовал на своих запястьях холод стальных наручников. И Совка заламывали крепкие мужчины в штатском.
Торговая операция сорвалась…
* * *
Марта выходила из монастыря. Насовсем. Она возвращается в мирскую жизнь. Никита встречал ее. Он приехал за ней на их белой «восьмерке».
— Я больше не хочу видеть эту машину, — сказала Марта, когда они уже были на полпути к городу.
— Не хочешь — не надо, — пожал плечами Никита. — Завтра ее не будет.
Они были уже в городе, когда она спросила:
— А куда мы едем? К твоим родителям? Она не хотела возвращаться в свою квартиру.
— Нет, мы едем к себе домой…
Скоро он показывал ей светлую и просторную трехкомнатную квартиру в новом доме. Квартира ей очень понравилась. Дешевые обои и полное отсутствие мебели совершенно ее не смущали.
— Хорошая квартира. Храм рядом…
— Ну а как же без церкви…
— Ты ее снял?
— Нет, я ее купил.
— Ты продал мою квартиру?
— Как же я могу без тебя?
— Откуда же у тебя деньги?..
— Видишь ли… — немного смутился Никита. — Я не все пожертвовал на нужны вашего монастыря. Кое-что осталось…
— Кое-что — это сколько?
— Полтора миллиона.
— Рублей?
— Бери выше.
— Долларов?
— Увы…
— А почему «увы»?
— Ну ты же должна ругать меня…
— Должна… Но ты знаешь, что-то не хочется, — улыбнулась она.
— И еще… Я выкупил долю в одном ночном клубе.
— «Феерия»?
Марта уже знала историю с этим ночным клубом.
— Да… И знаешь, меня выбрали генеральным директором.
— Поздравляю…
Пусть Никита занимается бизнесом. Мужчина должен что-то делать в стороне от дома. Иначе он зачахнет. А женщина должна хранить семейный очаг. Этим Марта и будет заниматься. Никита и семья. Важнее может быть только бог. А у него ей еще просить и просить прощения. И за себя, и за Никиту…
Ознакомительная версия.
