Когда он, потеряв чувство меры, хотел выдвигаться в Законодательное собрание, его вызвали, вежливо побеседовали, объяснили, что не стоит этого делать. И он понял. Правда, вначале не совсем. Но потом, когда знаменитое Екатеринбургское ОПС[85] Уралсталь перестало существовать, он все понял окончательно. Ведь братки делали, что хотели. Полтора десятка лет держали город в страхе, стреляли из гранатомета по зданию РУБОП, мочили, кого попадя, даже зарегистрировали официально ОПС Уралсталь, как общественно-политический союз, чтобы приколоться да утереть нос ментам! Вот и потеряли страх, а чувства меры у них никогда не было. Полезли в политику, а главарь – Паша Металлист даже кандидатом в мэры выдвинулся! И все, кончилась вседозволенность, и безнаказанность вмиг закончилась. Будто враз глаза у всех открылись! Начались обыски, задержания, осуждающие статьи в газетах, телепередачи. Паша только попал в камеру, тут же повесился, нескольких авторитетов застрелил неизвестно кто, многие подались в бега, остальные присели на скамью подсудимых… Было ОПС Уралсталь – и сплыло!
Тут-то и понял Север, что с властью можно шутить только до тех пор, пока она эти шутки позволяет. А если посягнуть на саму власть, задеть ее по-серьезному – то все, не сносить головы, хоть за тобой пятьсот вооруженных боевиков, хоть тысяча. Против государства не попрешь!
Поэтому пришел Север по вызову минута в минуту, подождал смиренно, пока пропуск выпишут, прошел скромно в допросный кабинет, сел напротив майора на краешек стула, как обычный законопослушный гражданин. Улыбнулся добродушно широкой белозубой улыбкой:
– Здравствуйте, гражданин товарищ следователь. Чем могу помочь?
– Это я вам хочу помочь, – казенным голосом пояснил Сочнев. – У вас ведь проблемы с бандой Колдуна?
– Какие проблемы? – искренне удивился гражданин Старов. – Нас милиция охраняет, спасибо ей за это. Потому и нет никаких проблем.
– А драка в аэропорту? А налет на ваши дома, на объекты? А общак? У нас есть сведения, что тут поработали люди Колдуна!
– Какие люди?! – возмущенно фыркнул «законник». – Махновцы! Беспределыцики! Милиция их рано или поздно достанет! А мы поможем, если надо!
– Да в том-то и дело, что, по нашим сведениям, в милиции у них есть помощник…
– Да ну? – изумился Старов, как и положено неискушенному гражданину.
– Даже не помощник, а руководитель!
– Вот оно как? – еще больше изумился Старов. – Ну, а я-то тут при чем?
– Хочу уточнить у вас даты и время нападений…
В течение получаса майор выяснял детали, получая обтекаемые уклончивые ответы и время от времени заглядывая в какой-то листок, как бы сверяясь с достоверно известными фактами.
– Надо же, совпадает! – сказал он, когда допрос подходил к концу.
– Что совпадает? – спросил Старов.
– Да так… Перед налетами один человек звонил «колдунам» с разных телефонов. Так вот, время и точки пеленга звонков совпадают с контрольными точками и временем нахождения в них того самого милиционера…
– Я в этой муре не понимаю! – отмахнулся бизнесмен. – Давайте заканчивать базар-то…
– Ну и ладно. Подписывайте протокол!
– Какой такой протокол?! – набычился Север. Довольно тонкая оболочка благопристойности слетела с него, как шелуха с арахиса. Сейчас перед Сочневым сидел жестокий и опасный уголовник с длительным тюремным стажем.
– Я за всю жизнь ни одной такой бумажки не подписал! Западло это!
Сочнев убрал исписанные убористым почерком бланки.
– Ладно. Тогда посидите немного, я должен посоветоваться с начальством!
Майор вышел. Листок, с которым он сверялся, остался на столе. Старов протянул руку, взял его, заглянул. «Сводка наружного наблюдения и контроль звонков подполковника милиции Коренева Ф. М.». Север долго рассматривал документ, и его лицо превращалось в маску страшного зверя. Сочнев видел это превращение на экране монитора и понимал, что его замысел достиг цели.
Через десять минут майор Сочнев вернулся. Север сидел в той же позе, и бумаги на столе лежали как и прежде.
– Я все уладил. Не хотите, можете не подписывать… Я сделаю отметку и вложу в дело. И все. Давайте пропуск, я отмечу…
Не прощаясь, Север шагнул за порог кабинета, быстро вышел из Управления и побежал к машине. Сейчас у него быта только одна цель…
* * *
Лис доверял своей интуиции. Во многом благодаря ей он умудрился выжить в том жестоком водовороте, который крутил его уже много лет. И сейчас, когда ни с того ни с сего вдруг появилось неприятное предчувствие опасности, он насторожился. Дурные сны, постоянная тревожность, ощущение, что за ним неотступно следит невидимый враг… Несколько раз он внезапно менял маршруты, бросал машину и уходил через запутанные дворы и мало кому известные «проходняки», затаиваясь где-нибудь за сараем с пистолетом на изготовку… Признаков слежки обнаружить не удавалось, однако чей-то недобрый пристальный взгляд продолжал сверлить спину. Паранойя? Или преследование глубоко законспирировано?
Он вызвал специалистов, те тщательно обследовали служебный кабинет и квартиру, но прослушивающих устройств не обнаружили. Может, уйти в отпуск?
Однажды, в конце работы, к нему заглянул Литвинов. Поговорили ни о чем, потом Валентин, вроде мимоходом, спросил:
– Ну, как там Халиф и Зверь? Уехали?
– Уехали, – пробурчал Лис. – На тот свет. Побили их в «Полумесяце» вместе с Вагифом.
Литвинов усмехнулся.
– Надо же, опять удачное совпадение! И визитную карточку «Колдуна» оставили?
– Да нет, карточки не было…
– Ну-ну, – неопределенно сказал Валентин. – Хорошо хоть «почерк» меняется…
– Почему «хорошо»? – поинтересовался Лис. Но товарищ уже молча закрывал дверь.
«Зачем он приходил? Спросить про заезжих бандитов? Проследить мою реакцию? Может, его подослали? Кто? „Фейсы“? Наше УСБ?»
Он тут же одернул сам себя: «Кого подослали, Литвинова?! Что за чушь!»
А тут еще Ребенок полезла в кладовку и под старыми вещами нашла рюкзак с деньгами. И началось: «Что это? Откуда? Почему так спрятано? Почему не тратим? Ты вечно говоришь – на тебя денег не напасешься, а они в хламе гниют…»
В общем, в жизни наступила черная полоса. Оставалось надеяться, что она идет не вдоль, а поперек. И тут в конце рабочего дня позвонила Натаха.
– Здравствуй, Филипп, ты меня узнал? – Она, как всегда, говорила неуверенно и немного настороженно.
Странно. Они расстались давно, еще до того, как появилась Ребенок. Натаха отправилась в самостоятельное плавание. Ее кораблик заплывал то в одну, то в другую гавань, но нигде надолго не задерживался. И она никогда не звонила.
– Конечно, узнал. Как поживаешь?
– Ой, плохо… У меня проблемы…
Все проблемы у Натахи возникали из-за неразборчивости в знакомствах и еще одного качества. Она сама когда-то обозначила этот свой недостаток – так и сказала: «Я не умею отказывать…» За десять лет он так и не привил ей этой способности.
Лис вздохнул.
– Что на этот раз?
– Меня обворовали… И дубленку украли, и сапоги, и деньги… А ведь скоро зима…
Хорошо хоть, что этим обошлось. В прошлый раз Натаха умудрилась слюбиться с террористом, который готовил покушение на Президента, после чего обязательно бы отправил ее на тот свет.[86]
– В милицию заявляла?
– Ох, ну это же бесполезно, – она помолчала и вздохнула. – Ты же сам знаешь! Приезжай, Филипп!
– Ну ладно, завтра заскочу.
– Завтра поздно будет! Завтра уже вообще ничего не найдут! Даже ты не найдешь! В чем мне зимой ходить?
Он посмотрел на часы. Почти семь.
– Хорошо. Через сорок минут буду.
Лис правильно рассчитал время. Дорога в Южный микрорайон была забита машинами – отработавший народ возвращался в городскую спальню. Так что к обшарпанной пятиэтажке он подъехал ровно через сорок минут. Хотелось пить, даже в горле пересохло. Может, Натаха угостит чаем? И стресс снимет? Она замечательно делала минет… Нет, те времена прошли!
Раньше ветхость фасада, выкрошившаяся плитка и многочисленные трещины не бросались в глаза. Может, потому, что раньше это был и его дом. В парадной, как всегда, пахло кошачьей и человечьей мочой. Постояв несколько секунд и послушав звенящий пустотой подъезд, Лис быстро взбежал на четвертый этаж. Из трех дверей на площадке две блестели лаком и хромом хитроумных замков. Только у Натахи все осталось по-прежнему: потрескавшийся дерматин с врезанным им когда-то глазком и косо прибитым тоже им звонком. Пепла у порога на этот раз не было. По всему выходило, что ее мечта о надежном хозяине в доме так и не реализовалась. Указательный палец решительно вдавил черную кнопку.
Натаха открыла сразу и замерла на пороге, будто ее пришли сватать. Она почти не изменилась. Худощавая, симпатичное личико кисейной барышни, чуть раскосые лисьи глаза с синеватыми тенями, даже халатик тот же, или похожий, но наверняка надетый на голое тело. Быстрый взгляд обежал Филиппа с головы до ног, время от времени скромно опускаясь долу и снова начиная изучать бывшего любовника.
