«Это всего лишь догадки, но готовым нужно быть ко всему!» — решил он, увидев притормозившую возле ворот долгожданную черную «Волгу» с военными номерами. Из машины не торопясь, вылез мужчина лет пятидесяти пяти в штатском, с лысой, словно бильярдный шар головой и по-хозяйски вошел на территорию рынка. Около него тут же, как из-под земли, вырос помощник Руслана и, раскланявшись, указал рукой в сторону ожидавшего в машине шефа.
«Наконец-то! Скорее всего, этот „Ниссан“ служил катафалком где-нибудь в Осаке», — пожилой кавказец распахнул дверь ненавистного внедорожника и, покидая его, с удовольствием вдохнул весеннего, свежего воздуха…
Горная Чечня
Скрыться незамеченным и тихо — без стрельбы и прочего шума, у Баринова не вышло. Да и не знал он толком того, что творилось за пределами утлого, временного прибежища, как и не ведал о расположении остальных построек и дежурных дозоров банды. В своем скоротечном, дерзком решении совершить побег, спецназовец скорее полагался на удачу, так некстати покинувшую его на горной тропе. И вот сейчас она снова повернулась к нему неизвестно каким местом…
Деваться было некуда — прямо перед ним неожиданно возник сам Усман Дукузов с парочкой своих не то заместителей, не то телохранителей. Чеченцы, конечно же, опешили, увидев русского с автоматом в руках, но, тем не менее, на все про все бог не отпустил Сашке и секунды. Майор отлично понимал: при иных обстоятельствах ему без особых осложнений удалось бы раскидать эту троицу кулаками, но сейчас — после контузии, да еще с куском металла в плече, шансов на успех в неравной рукопашной схватке оставалось немного. Пришлось сызнова рассчитывать на фортуну. Он вздернул ствол автомата и одновременно нажал на курок…
Над горным лагерем сепаратистов отчетливо простучала короткая очередь, раскидавших трех кавказцев от входа в «сарай». Отныне никто не стоял на пути Александра, но и все до последнего бандита были оповещены о чрезвычайном происшествии на территории базы.
Выскочив из «шалаша», офицер «Щторма» молниеносно огляделся по сторонам…
Лагерь находился в каком-то неглубоком ущелье. Каменистая почва местами соседствовала с островками травы, кое-где торчали редкие деревца. Десятка три палаток различной вместимости были беспорядочно разбросаны по всему ущелью. Почти все брезентовые жилища скрывались под серо-коричневой маскировочной сеткой. Но более всего беглеца обрадовал тот факт, что в радиусе хорошего прицельного выстрела чеченцев не было…
Он сориентировался по солнцу. Бежать следовало на север, а северная оконечность довольно обширной территории базы сепаратистов находилась, слава богу, поблизости. Следовало лишь проскочить меж двух палаток, одна из которых приткнулась своим боком к разлапистому хвойному дереву.
Силы пока вернулись не полностью — голова опять закружилась, а ноги отчего-то не позволяли передвигаться с нужной скоростью. Пришлось довольствоваться средним темпом — против него организм раненного майора, кажется, пока не возражал.
Пробегая мимо пары брезентовых жилищ, Баринов услышал отрывистые команды. Разобрать слов он не смог, но и так нетрудно было догадаться — услышав поблизости стрельбу, один из бодрствующих бандитов будил своих спящих собратьев по оружию. Беглец на ходу полоснул из автомата по палатке и продолжил марш-бросок до укрепленного блокпоста. Насколько он помнил, группе оставалось отмахать до него около тридцати километров…
Первые пули противно прожужжали над головой через полминуты. Затем все пространство вокруг спецназовца пришло в неистовое движение от невероятного количества фонтанчиков, вздымаемой свинцом светлой пыли. Не позволяя чеченцам вести прицельный огонь, Сашка петлял на открытом пространстве не хуже зайца, приближаясь, тем не менее, к ближайшей заветной цели — невысокому взгорку с коротким, пологим склоном. И не было ему в эти секунды никакого дела до того, что находиться на противоположной стороне скалистого препятствия. То ли хоронился от чужих глаз вражеский дозор, то ли обосновалось продолжение бандитского лагеря, то ли открывалась свободная дорога до самых лесов…
— Лишь бы не организовали погоню!.. Лишь бы не организовали… — твердил враз пересохшими губами Александр. — Патронов в запасе — кот наплакал. Да и марафонец сейчас из меня никудышный…
Назад он обернулся только однажды. Вновь поворотившаяся к нему лицом фортуна уберегла от града пуль и, оказавшись на вершине взгорка, бывший пленник посмотрел на ущелье…
— Черт! — выругался он, заметив с полсотни боевиков, с угрожающей быстротой движущихся за ним.
Однако еще большая неприятность ждала его чуть дальше. Пробежав метров сто пятьдесят по вершине возвышенности, командир погибшей группы спецназа едва не столкнулся с тремя дозорными, опрометью несущимися навстречу с другого, невидимого пока склона. Он своевременно узрел их фигуры и успел, метнув единственную гранату, упасть в какую-то неприметную ложбинку. А сразу же после взрыва вскочил и, не отвлекаясь на результаты атаки, бросился бежать дальше…
Пули визжали и слева, и справа… Грохот автоматных очередей доносился сзади то совсем близко, то, приотставая, немного отдалялся. Баринов продвигался на север, экономя силы и мечтая только об одном: поскорее добраться до леса. Там, потеряв его из виду, погоня непременно утратит темп и уже не настигнет. Но до спасительных лесов было еще очень далеко…
Минут через тридцать он почувствовал, что необходима передышка. Ноги стали ватными и совершенно не слушались хозяина, в висках стучало, а привычный вес «Калашникова» постепенно начал казаться неимоверно большим. Да к тому же и кавказцы прилично сократили дистанцию — выстрелы отчетливо бухали все ближе и ближе…
— Минуточку… Одну минуточку, ребятки… дайте только подобрать подходящее местечко… — тяжело дыша, бормотал Сашка, рыская взглядом по каменистому, пересеченному рельефу.
Наконец, нужное место нашлось. Оно представляло собой груду бесформенных обломков скал, лежащих вдоль хребта невысокой горы с относительно ровными, открытыми подходами. Кое-как взобравшись на возвышенность, которую, так или иначе, пришлось бы преодолевать, он тут же развернулся и занял идеальную позицию для обстрела преследователей.
Нет, затяжной и вязкий бой сотрудник «Шторма» затевать вовсе не хотел — он вполне трезво оценивал соотношение сил и возможностей на данный момент. Просто ему позарез требовался кратковременный отдых. Хотя бы минут пять, не больше. Да и проучить головорезов, немного остудив их пыл, следовало, во что бы то ни стало…
Он лежал на каменном уступе, едва высунув голову из-за края огромного камня и стараясь ничем не выдать своего присутствия. Расстояние до «чехов» стремительно сокращалось, но майор подпускал их еще ближе — метров на сто пятьдесят, чтобы почти в упор расстрелять самых резвых. Указательный палец правой ладони сначала ласково поглаживал спусковой крючок, затем начал плавное движение назад…
Шесть пуль первой и единственной очереди он послал в самое скопище боевиков, потом отработанным движением щелкнул переводчиком огня, дабы стрелять одиночными выстрелами и прицельно израсходовал остатки боезапаса первого рожка. Бандиты основательно залегли, а те, кто уцелел, немедля открыли беспорядочный ответный огонь.
— Все, минут на десять-пятнадцать они остановлены, — молвил он отвердевшим голосом и с успокоенным дыханием незаметно покинул позицию.
Полученную фору спецназовец использовал на полную катушку: перезарядил «Калаш», закинул его за спину и, опять-таки, выбрав средний темп, рассчитанный на продолжительную нагрузку, легко спустился по противоположному, невидимому чеченцами склону. Скоро впереди показался обрыв… Александр готов был опечалиться и сызнова обругать изменчивую удачу, да вовремя осознал, что за этим обрывом скрывается та самая злополучная тропа, где произошел недавний бой его отряда. Только на этот раз он оказался гораздо ниже перевала — километрах в семи-восьми севернее их последней баталии. «Что ж, хоть это радует. База сепаратистов далеко позади… До леса час-полтора хорошего хода… От погони вроде оторвался…» — оптимистично подбивал итоги Баринов, осторожно спускаясь с невысокой скалы на знакомую тропу.
Раненное плечо от невероятной гонки по пересеченной местности и сильной отдачи автомата при стрельбе разболелось пуще прежнего. Бинтовая повязка ослабла и перепачкалась в пыли, но думать об этом времени у него не оставалось.
— Вперед… вперед… вперед… — командовал сам себе беглец в такт частым шагам. — «Приматы», небось, давно прочухали, что за обломками скал никого нет, и опять сокращают дистанцию. Они не дураки и легко разгадают мою нехитрую задумку добраться по этой дорожке до лесов. Нет, они вовсе не дураки…
