Ознакомительная версия.
Стоя во дворе Сокольнического райотдела Федеральной службы безопасности, майор Тимошин отдавал последние распоряжения группе захвата. Оперативный план вроде бы не имел изъянов, однако в условиях мегаполиса всегда могут произойти неожиданности, и потому Тимошин несколько волновался. Да и клиент, которого предполагалось задержать, был довольно неожиданным для фээсбэшников.
– Слушаем дальше. – Майор скользнул взглядом по экипажу, стоявшему у серой «Ауди» без особых внешних примет. – Перед тем как первая группа рассредоточится для перехвата объекта, вторая должна оперативно осмотреть все чердаки, подъезды и места, с которых может вестись огонь. Вся связь нашего объекта на контроле, в случае форс-мажоров сообщу дополнительно. Все понятно?
– Так точно! – ответили оперативники.
– Сверяем часы… Сейчас девять часов сорок две минуты. Ну, с богом…
Спустя несколько минут из ворот райуправления с небольшими интервалами выехали три автомобиля без опознавательных знаков. Головной автомобиль взревел сиреной – попутные машины шарахнулись в сторону.
Путь оперативников лежал в сторону Сокольников…
* * *Фомин проснулся от шума дождя. Капли гулко барабанили по жестяной обкладке наружного подоконника, хаотично стекали по запотевшему стеклу. Скинув одеяло, Монах подошел к окну. Глядя сквозь влажные стекла, он отчетливо ловил себя на мысли, что тут чего-то не хватает… Но никак не мог понять, чего же именно. И наконец понял: впервые за столько лет на рамах не было металлических решеток, по улице не брели шеренги арестантов в черных робах, а ездили блестящие лимузины, которые вор видел на зоне лишь по телевизору…
Там, в лагерной жизни, все было привычно и предсказуемо. Жизнь катилась по размеренной колее, и колея эта даже нравилась многим арестантам. Старый урка почему-то вспомнил об очень уважаемом блатаре, оттянувшем в его отряде двадцать два года. Уже имея на руках справку об освобождении, он прямо в прилагерном поселке ограбил винно-водочный отдел магазина, выпил всю водку и тут же сдался подоспевшим ментам. Многие тогда задавались вопросом: для чего этот уважаемый человек с огромным жизненным опытом поступил столь опрометчиво? Зачем было выставлять магазин сразу после откидки, да еще в поселке, населенном вертухаями и лагерными операми? Фомин, как «смотрящий» зоны, тоже этого не понял. И лишь после повторного суда, когда неудавшийся грабитель вновь пошел на привычную шконку и успокоился, до Монаха наконец дошло: этот блатарь страшно боялся свободы и потому предпочел мотать срок до конца жизни в привычных ему условиях…
Размышления Фомина прервал звонок в дверь. Быстро одевшись, урка открыл. На пороге стоял нестарый еще мужчина в роскошном костюме, лицо которого показалось на удивление знакомым…
– Валера? Ну, привет…
– Извините… вы вообще кто? – Фомин изучающе смотрел на гостя, явно не узнавая.
– Ты что – совсем память потерял? Мы же в одном классе когда-то учились, три года за одной партой. Ты еще пацанам из параллельного за меня физиономии корректировал. Мы и после школы дружили, пока ты в девяностом не сел. Мне тут сказали, что ты наконец освободился, вот я и решил навестить… Неужели забыл?!
– Гладенький? – не поверил Монах. – Ну, здравствуй…
Игорь Гладышев действительно был его другом детства. Несмотря на огромную разницу характеров, мировоззрений и образа жизни, Гладышев и Фомин всегда симпатизировали друг другу. Малолетнему уркагану импонировала начитанность Игорька, его старомодная порядочность и готовность в любой момент прийти на помощь. Чистенькому школьнику отпетый хулиган Фомин казался героем; ведь он мог делать такие вещи, на которые у Игорька просто не было силы духа и выдержки.
Глядя на Игоря, Монах невольно поразился, как же изменился его школьный приятель, фантазер, рисовальщик фрегатов и победитель всех математических олимпиад. Теперь это был солидный господин с выпирающим брюшком и ранними залысинами.
– Какие планы на сегодня? – Войдя в квартиру, Игорь осмотрел более чем спартанскую обстановку и неопределенно хмыкнул.
– Пока никаких. Отдыхаю после отсидки за колючим орнаментом, – уклончиво ответил хозяин. – А у тебя какие-то предложения?
– Можно было бы ко мне смотаться, посидеть, отдохнуть, – улыбнулся Гладышев.
– К тебе – это куда?
– На Рублевку. У меня там небольшой коттедж.
Конечно же, Монах прекрасно знал, что теперешнее Рублевское шоссе – не столько место жительства, сколько идеологический символ, и потому искренне удивился:
– У тебя там дом? Чем же ты занимаешься, Гладенький?
– Я банкир, – невозмутимо ответил тот.
– Ты смотри… Капиталист, значит?
– Называй как хочешь. Но мне мой бизнес нравится. По крайней мере, будет что детям отставить.
– Да рано тебе еще о смерти-то думать!
– Как сказать… Времена такие теперь пошли, что ни в чем нельзя быть уверенным. Раньше, в девяностые, были почти исключительно бандитские «крыши». Тогда все было просто и понятно: ты отстегиваешь, тебя не трогают. А теперь – и лубянские, и ментовские, и кремлевские… Про разные подводные камни и говорить не хочется. Сам, наверное, уже знаешь.
Пока Гладышев сокрушался о временах и нравах, Монах заварил дегтярной черноты чай.
– А ты кому платишь? – без обиняков поинтересовался он. – Ну, «крыша» какая? Менты, бандиты или гебье?
– Я, честно говоря, и сам не знаю, кто они. – Игорь взял чашку и благодарно кивнул. – По всем прикидкам вроде бы как бандиты. Охранная фирма, лицензия на оружие и все такое прочее. Так и в девяностые было. Но это уже не те бандиты. Что-то у них там нечисто. Видимо, волосатые руки где-то совсем наверху. И дербанят они меня по-черному.
– Ты ко мне за этим пришел? – прищурился Монах.
– Нет. Ты сам меня спросил. Да и просто встретиться захотелось. Давно же не виделись.
– Ладно, придумаем что-нибудь, – кивнул вор. – Ты вот что… Устрой мне как-нибудь встречу с твоей «крышей». Интересно взглянуть, что за ботва…
– Спасибо, Валерка, – благодарно улыбнулся банкир. – Только прошли те времена, когда ты мог заступиться за меня перед другими мальчишками, размахивая направо и налево кулаками.
– Это будет просто разговор, – настойчиво гнул свою линию авторитет. – Считай, что у меня такой профессиональный интерес. У тебя ведь тоже… Как старшого зовут из твоих «крышных»?
– Леша Дюк. Он же Алексей Зеленцов.
– Ты смотри! – Монах искренне удивился совпадению, однако ничем это не высказал. – Прекрасно его знаю. У нас на зоне сидел, в девяносто седьмом «откинулся», кажется. И пропал, с концами. Кажется, он московский. Обожди-ка…
Набрав номер Бура, Фомин поинтересовался, как и когда можно выйти на Дюка.
– Сейчас Дюк довольно известная на Москве личность, – отозвался тот. – Соскучился, пахан, что ли? Так могу с его пацанами хоть сегодня созвониться. На какой день договариваться?
– Спроси, когда ему удобно. Человек-то занятой, понимаю… – прищурился вор.
– Понял. Кстати, я тут к тебе собрался. Через полчаса буду. Выходи прямо к подъезду.
– Так что, Игорь, договорились. – Авторитет принялся переодеваться, давая таким образом понять, что разговор закончен. – Ты по своим каналам тоже скажешь своим «крышным»: мол, есть такой Валера Монах, к вам небольшой базар имеет. Только не говори, что ты мой старый товарищ и что я – вор. И не сейчас, а когда я тебе скажу. Идет?
Встав у окна, Валера смотрел, как от его подъезда отчаливает огромный пуленепробиваемый лимузин с джипом охраны. Странно было осознавать, что этот зачуханный «ботаник» Гладышев, у которого Фомин списывал алгебру и которого защищал от местных гопников, ездит теперь на такой машине…
Время поджимало – Бур должен был появиться с минуты на минуту. Спускаясь по лестнице, Монах скользнул равнодушным взглядом по неприметным мужикам в оранжевых робах коммунальщиков. Склонившись у подоконника, они сосредоточенно ремонтировали батарею. Уже спускаясь, Фомин ощутил явственный толчок под колено и невольно потерял равновесие, а когда сообразил что и к чему, руки его резким рывком завели за спину, и на запястьях защелкнулись наручники.
Первый «коммунальщик» грамотным движением подогнул скованные руки пахана чуть наверх, второй извлек из кармана алую сафьяновую корочку:
– Федеральная служба безопасности, московское управление. Гражданин Фомин Валерий Николаевич, вы задержаны. Спокойно, спокойно… Поговорим и, возможно, отпустим.
Уже по пути к гэбэшной машине Монах поискал глазами «Хаммер» Бура – было бы очень некстати, если бы пацана загребли вместе с ним.
– А вашего друга мы задержали еще пять минут назад, – улыбнулся один из «коммунальщиков». – Они уже по дороге на Лубянку…
Ознакомительная версия.
