не заметил никаких свежих признаков пребывания здесь человека за последнюю неделю. Если какие-либо следы и попадались, то они были значительно старше по времени, и поэтому мы их не принимали во внимание.
Розин дал команду на пятнадцатиминутный отдых. Сохраняя цепь, каждый, присев на рюкзак или подвернувшееся случайно дерево, вытянул уставшие ноги. Раньше от такого расстояния никто бы не устал, но сказывался режим жизни последних недель… Хотя мы постоянно двигались, но регулярное ожидание чего-то и сидение в автобусах, помещениях, засадах постепенно атрофировало мышцы и начало отнимать выносливость на длительных переходах. Было видно, что все устали. Кто-то достал из сухого пайка чудом сохранившуюся шоколадку, припасённую практичностью спецназовского ума именно на такой случай, и стал жевать, пополняя калории, кто-то пил из фляги воду. Все молчали, оглядывая пространство. Вверху деревья шелестели кронами, унося вдаль ленивое щебетание птиц. Они сейчас вели себя спокойно и по-хозяйски, не тревожась и не беспокоясь по поводу присутствия людей. По всему было видно, что в этом лесу мы пока одни.
Продолжив движение и пройдя за следующие несколько часов ещё столько же, остановились на более длительный привал и организовали обед. Каждый обходился тем, что было в рюкзаке. Розин созвал небольшое совещание.
– Что думаете, отцы-командиры? – спросил он.
– Места прекрасные, – за всех ответил Кшнякин, – практически почти в любом месте можно делать и базу [106], и схрон [107]…
– И жить здесь можно припеваючи, – добавил Юрий Игнатьевич.
– Если правильно организовать лагерь с охранением, предупреждением и техническими средствами… Достать здесь, без заранее проведённой разведки, невозможно, – продолжил уже я, – это именно то место, где они могут быть. Надо продолжать поиски. Они должны быть именно в таком месте… Курорт, а не горы. Склоны пологие, лес редкий и просматривается далеко, заросли хорошие, легко можно найти укромное местечко для скрытного нахождения, ручьёв много…
– Согласен! Предупредите людей, чтобы не расслаблялись. Через пять минут выходим…
В конце четвёртого перехода, когда до заката солнца оставался час, кто-то из наших офицеров наткнулся на явный след лагеря. Все остановились, пытаясь обследовать этот участок местности. Почти сразу же нашли плохо замаскированный тайник.
– Ну вот, что я говорил! – обрадовался я, – они могут быть только здесь. Вон, смотрите по карте: в трёх километрах внизу – дорога, в километре – грунтовка, плохая, но на грузовике проехать можно. Кстати, надо наши машины именно сюда подтянуть. Смотрите, в тайнике сколько всего складировано… Мы сами всё не утащим, надо машины вызывать.
В тайнике, действительно, было всего очень много. Главное, это – несколько ящиков мелкокалиберных патронов и россыпью, в самодельных коробках, – огромное количество снаряжённых охотничьих патронов. Очень много разнообразной еды: говяжья тушёнка, рыбные консервы, сухари, масло, крупы… Было видно, что закладка свежая, прошло всего несколько дней с момента последнего посещения человеком этого места. Снарядили целую вереницу грузчиков для переноски ящиков вниз, к дороге…
И вдруг с вершины холма, чуть спереди относительно нашего местонахождения, прозвучали выстрелы. Сначала по стволу рядом стоящего огромного дерева что-то ударило, и сверху посыпалась кора, потом послышался характерный свист от полёта пули – это был жакан, выпущенный из охотничьего ствола, и только затем прозвучали хлопки от выстрелов. Как будто бы кнут пастуха щёлкал из-за деревьев. Большинство наших и так были на земле, прикрывая переноску ценностей. Упали и мы. Группа носильщиков в этот момент была как раз внизу, у дороги. У тайника в этот момент, кроме меня, Розина, Инчакова, Кшнякина и командира группы «Москва» Романюка, никого не было… По крайней мере, не было видимых фигур. Наверное, наблюдатели, подошедшие к этому тайнику с другой стороны, увидели только нас и решили пугнуть и – пострелять. Вряд ли, если бы они видели всю нашу группу, более чем из сотни человек, решились бы открыть огонь…
Мы упали там, где стояли, пытаясь понять, откуда ведётся стрельба. Со стороны нашего охранения зазвучали одиночные выстрелы в сторону вершины, а снизу послышался бег десятка людей, спешивших к нам на помощь. Я так и не выстрелил, потому что не видел никого из тех, кто представлял опасность. Я просто вообще никого не видел… Организовали прочёсывание местности в сторону гребня холма и на ту сторону склона. В этом месте обратная сторона вершины оказалась очень скалистой, вся в оврагах и заросшая густой растительностью. Преследовать, искать именно в этом месте было невозможно. Тем более наступила ночь и стало практически темно. Единственную помощь нам оказала яркая, полная луна. Немного света, который она давала, позволяло в редком лесу ещё как-то видеть, куда ступает нога. Мы не знали, какое количество людей скрылось от преследования, и не представляли их замыслы. Мы, конечно, предполагали, что некая группа, находившаяся в укрытии на той стороне горы, пришла сюда, чтобы пополнить запасы еды… Вряд ли им нужны патроны или ещё что-то. Да и выстрелы они, скорее всего, сделали по глупости. Так, доказать себе собственное предназначение и свою неуёмную смелость. Никакого тактического смысла эта стрельба не несла. Всё произошло, скорее всего, так: увидели, выстрелили, подумали, испугались и убежали. Алик, как больший знаток местного характера, заметил тогда:
– Теперь их можно только на иранской границе перехватить… Я думаю, из-за страха они все теперь побегут в Иран…
Машины, которые пришли за нами примерно через час на грунтовую дорогу, по распоряжению командования сверху, готовы были отвезти нас в отряд. Мы с Инчаковым пытались уговорить Розина, чтобы, организовав группу, начать преследование бандитов немедленно. Валерий Витальевич говорил:
– Никуда они не денутся. Завтра дадут вертолёты, перекроем район и всех достанем. Не спешите. Горы всё же – их родина, а нам надо привыкнуть к местности после города.
Конечно, с командиром нельзя было не согласиться. Он прав. Завтра будет проще. Те шифровки, которые мы отправляли в Центр, по нашему мнению, должны были дать основание для принятия решения о начале осмысленной оперативно-боевой деятельности. Налаживание связей в городе, обнаруженная база и даже точное месторасположение вооружённой группы отряда самообороны фронта сегодня ночью давали этому подтверждение. А источники, из числа местных жителей, давали нам основание думать, что преступные вооружённые формирования, банды и подполье, если таковые здесь есть, в этом конкретном регионе, будут успешно ликвидированы. Для того чтобы выполнить эту работу, мы чувствовали силы и готовы были применить свои профессиональные знания…
– Завтра, если нам дадут хотя бы пару вертолётов, эту группу мы изловим, – говорил Розин, – и ни в коем случае не надо упускать городскую работу. Всё равно – главное происходит в городе. Здесь надо собирать информацию и влиять на ситуацию… Мы не позволим им
