– Улавливаю.
– Что-нибудь хочешь узнать еще?
– Не знаешь, как зовут девушку?
– Нет.
– Как же ей удается ввязаться в игру? Кто ее подначивает? Или делает здесь… свою игру?
– С мужчинами?
– Да.
Луи поскреб свою шевелюру:
– Лас-Вегас, братишка, отличается от других городов, и Невада – от других штатов. Девчонки приезжают сюда, чтобы развестись. Они вынуждены ждать, пока устроят себе место жительства. Хорошо, если все закончится быстро, а если нет? Время тянется медленно. Девушкам становится одиноко… И когда какой-нибудь смазливый парень кладет на нее глаз, она начинает думать: «А почему бы и нет, черт возьми…» Им тут нечем больше заняться… так или иначе, почти все они делают карьеру таким образом.
– Ты можешь вспомнить кого-нибудь, кто был вместе с той девушкой?
– Вроде нет. Но… погоди-ка, а ведь правда… Я вспоминаю одну, была здесь вчера, вроде бы вместе с той, кто тебя интересует. Нечто сногсшибательное.
– Можешь ее описать?
– Еще бы! Рыжая-рыжая! Не помню, какого цвета у нее глаза, но вся-то она рыжая, клубника со сливками. Ходит, и все у нее двигается, плавно-плавно, как желе на тарелке.
– Полная? – спросил я.
– Нет. Точно, нет. Скорей худенькая, но не костлявая. Женщины, бывает, доводят себя диетой… руки и ноги как спички, суставы у них застывают, ходят, будто деревянные. Та… совсем все иное у нее.
– Сколько лет?
– За двадцать.
– Сколько раз она сюда приходила?
– Пару раз. И оба – с твоей девушкой… Стой, я еще кое-что припоминаю. У нее нос как у кролика.
– Что ты хочешь этим сказать?
– Ты знаешь, как кролик двигает носом? Вот и у нее так, и, когда она была немного взволнована, ноздри так же подрагивали… Я это заметил. А вообще – очень привлекательная, стоило бы за ней приударить.
Я протянул руку:
– Спасибо, Луи.
– Да не за что. И никаких обид из-за плюхи?
Я отрицательно замотал головой.
– Если честно, – сказал Луи, – ты оказался слабоват. Заметь, ты совсем не держал шею. Когда дерешься, ты должен держать шейные мускулы, понимаешь! Коль удар пройдет сквозь твою защиту и ты будешь вынужден ловить его на подбородок – ты тогда не свалишься, удар пойдет вскользь. Понимаешь?
– Нет, Луи. И у меня сейчас нет времени вникать в такие вещи. Как-нибудь ты мне покажешь.
Он просиял.
– Правда, дружище? Ух ты, здорово б было. Да и хорошо б чуток потренироваться, вот тогда я кое-что тебе покажу. А для начала давай-ка попробуем старинный удар-блок.
И он опять принял боксерскую стойку, затанцевал по цементному полу.
– Ладно, ладно, Луи, – отмахнулся я. – Вернусь, тогда и покажешь.
Я направился к выходу из подвала. Часы показывали без пяти шесть.
Я снова поднялся в квартиру Хелен Фрамли. Лицо у меня болело. Кончиками пальцев я нащупал желвак с правой стороны, а под левой скулой – еще один. Может быть, они не так уж были заметны, но дергали и ныли будь здоров как.
Я позвонил и стал ждать.
Никто не ответил.
Позвонил снова.
Дверь в соседней квартире распахнулась. Женщина, с которой я разговаривал недавно, протянула:
– А, это вы, опять вы… Сейчас-то она дома. А я-то подумала: кто это звонит к нам?.. Так в чем дело? Не отвечает?
– Дайте ей время. Она могла и не услышать звонка.
– Хм! Я у себя слышу, а она – не слышит. Я ведь даже подумала, что вы нажали на наш звонок.
Из глубины квартиры раздраженный мужской голос прокричал:
– Ма, да отойди ты от двери, прекрати совать нос в чужие дела.
– Я в чужие дела не лезу… Я просто подумала, что зазвенел наш звонок…
– Отойди от двери!
И дверь захлопнулась.
Я опять позвонил к Хелен Фрамли.
Дверь осторожно приоткрылась. На дюйм, не больше, я смог заметить медную цепочку, натянувшись, она не пускала дверь открыться пошире, а за ней – холодные темно-серые глаза. И сразу же услышал удивленный возглас. Это была та самая девушка, из зала с автоматами.
– Как вы меня нашли?
– Могу я войти?
– Нет! Конечно нет… Чего вы хотите?
– То, что я хочу узнать, не имеет никакого отношения к тому, что произошло в «Кактусовой роще». Понятно? Но дело важное.
Девушка на мгновение заколебалась, затем сняла цепочку, не переставая изучать мое лицо.
– Не обращайте внимания, – сказал я. – Немного погодя лицо придет в норму.
– Он сильно вас ударил?
– Как видите, сильно. Я почувствовал себя строем кеглей, в который запустили шаром. Раньше я это просто видел, а теперь испытал на себе.
Девушка засмеялась и сказала:
– Ну, проходите вот сюда.
Я последовал за ней в маленькую гостиную. Она указала на стул.
– Это вы тут сидели, когда я позвонил? – поинтересовался я.
– Нет. Я сидела вон там.
Сиденье стула было теплым.
– Не возражаете, если я закурю?
– Пожалуй, нет. Я и сама курила, когда вы звонили.
И она взяла недокуренную сигарету из пепельницы, которая примостилась рядом с ее стулом, на полу.
Я сказал:
– Собираюсь выложить карты на стол. Начинать?
– Мне нравятся люди, которые поступают таким образом.
– Итак… я – частный детектив…
Ее лицо моментально стало равнодушным, покорно-вежливым.
– Что-нибудь не так? – спросил я.
– Н-н-ничего.
– Вы не любите частных детективов?
– Это зависит от того, за чем они охотятся, – нашлась девушка.
– Мне нужна информация…
– Я… боюсь, ничем не смогу помочь. Я…
Скрип дверной петли за моей спиной. Она бросила туда быстрый взгляд, отвела глаза, совсем замолкла, ожидая чего-то.
Я сказал, не поворачивая головы:
– Вы могли бы выйти и присоединиться к нашему обществу, Сид.
Быстрое движение позади. Кто-то встал прямо за спинкой моего стула.
– Ну-ка, выкладывай все карты на стол, братишка, – произнес мужской голос.
– Те, что вас касаются, уже на столе.
Я повернулся. Конечно, тот самый мужчина, бойкий парень в клетчатом спортивном костюме, что играл на машине по четвертаку. Теперь я заметил, что правое ухо у него слегка изуродовано. Он был явно не в своей тарелке – и потому опасен.
Я предложил ему составить компанию и добавил:
– Поговорим, ничего не утаивая.
– Вы сегодня вечером оказались в «Кактусовой роще» в необычное время, для дела… или это было просто везение?
Я предупредил:
– Не говорите так громко: соседка очень любопытна.
– Да, это уж точно, – подтвердила мисс Фрамли.
Мужчина в клетчатом пиджаке присел.
– Значит, так. Мы с ней молчим пять минут, и вам придется много чего рассказать за эти пять минут.
– Тогда вам останется минуты три-четыре. Я уложусь быстро… Меня зовут Дональд Лэм. Я работаю в детективном агентстве Б. Кул. Пытаюсь разыскать Корлу Бурк. И подозреваю, что мисс Фрамли знает, где она находится.
Лицо мисс Фрамли передернулось.
– Зачем это вы хотите ее разыскать?
– Это интерес моего клиента.
– Ишь какой умник. Кто он, клиент?
– Я не пытаюсь быть умником, но и не настолько туп, чтобы направо и налево разбалтывать имена наших клиентов.
Вмешался бравый мужчина:
– Ну так вот, мисс Фрамли не знает, где находится Корла Бурк, потому что она не знает никакой Корлы Бурк. Ясно?
– Почему же мисс Фрамли отправила ей письмо?
– Она не отправляла.
– Я знаю людей, которые подтвердят, что она это сделала, и знают это наверняка.
– Что ж, значит, они пьяны. Так вот, я говорю вам: она не посылала никакого письма.
Мисс Фрамли решила подать свой голос:
– Я в самом деле не знаю, кто такая Корла Бурк. Вы уже второй человек, кто спрашивает меня о ней.
– А кто был первым? – резко спросил Сид.
– Инженер с плотины.
Его глаза сверкнули.
– Почему ты мне о нем ничего не рассказала?
– А с какой стати?.. Я даже не поняла, про что речь. Он ошибся, и все. – Тут мисс Фрамли повернулась ко мне: – И я думаю, что он вам и посоветовал спросить у меня, почему вы и здесь.
– А как звали того человека? – спросил я.
Она взглянула на Сида.
– Валяй, говори, если хочешь, – процедил он.
– Я, право, не знаю, как его зовут. Он не назвался.
– Вы лжете, мисс Фрамли.
Она вспыхнула:
– С какой стати я буду тебе лгать, подумаешь, важная шишка. – И тут же иным тоном: – Вы что, хотите узнать про каждого коммивояжера, что приходит сюда и пытается продать новый пылесос?
Мужчина гнул свое:
– Откуда вы взяли, что именно она написала то письмо?
– Некоторые люди сообщили мне об этом.
– Что за люди?
– Это те, кто обратился в наше агентство. А наше агентство послало меня.
– Кто же эти люди? Я об этом спрашиваю.
– Вам придется поинтересоваться в агентстве.
Тогда он спросил Хелен Фрамли:
– Но ты же и верно не писала никакого письма?
– Нет, конечно же нет.
Он вновь повернулся ко мне:
– Как это вы там назвали меня, каким именем?
– Не понимаю.
– Когда я появился, вы произнесли имя.
– А! Я назвал вас Сид. Разве вас не так зовут?
– Нет.
– Извините, значит, я ошибся. Как же вас зовут?
