– А! Я назвал вас Сид. Разве вас не так зовут?
– Нет.
– Извините, значит, я ошибся. Как же вас зовут?
– Гарри Биган.
– Извините, Гарри Биган.
– А кто вам сказал, что меня зовут Сид?
– Я думал, это ваше имя.
Он хмуро и медленно заявил:
– Зарубите себе на носу: меня зовут Гарри Биган. По прозвищу Быстрый Кулак… И не желаю, чтобы меня называли как-нибудь иначе.
– Ладно. Мне все равно, как вас называть.
В глазах Гарри Бигана зажглись крошечные мерцающие огоньки. Он был действительно красивый парень, и огоньки-искорки делали его лицо еще красивей. Так небо отсвечивает в горном озере, когда ветер нагоняет рябь. Но лицо было и оставалось злым.
– Ну, если бы я узнал, что ты меня обманывала…
Она вмиг взъерошилась:
– Выкинь из своей башки раз и навсегда, что я тебя боюсь, что ты можешь запугать меня. Я не твоя прислуга. У меня своя жизнь. И у нас… общее дело, сотрудничество, понял? И больше ничего!
– Да ну?
– Именно так!
– Запомним. – Он снова обратился ко мне: – Я хочу узнать побольше про этого… вашего клиента.
– Такие справки – у шефа агентства, Берты Кул. Звоните в «Сал-Сагев».
– Этот клиент сейчас в городе?
– И насчет этого вам придется узнать у Берты Кул.
– Видно, мне придется вплотную заняться этим вашим клиентом.
– Я бы не советовал, особенно после того, что мне о вас рассказал Клейншмидт.
– Кто такой?
– Здоровенный полицейский, лейтенант, который скрутил меня в два счета, когда пошла драка в «Роще».
– Да вы-то как вляпались в нее? Зачем было соваться в чужое дело?
– А я никуда и не совался. Просто зашел и сорвал банк.
– А зачем доить пятицентовую машину, когда под руку просились и по десять и по двадцать пять?
– У меня были только никели, вот я на них и играл.
Я увидел, как внимательно он меня изучает. Озадаченное лицо жулика повеселило частного детектива.
– Значит, вытащили фальшивую заклепку и успели выбросить ее?
– Да ничего я не знаю ни о каких фальшивых заклепках! Бросал монетки без всякого результата, вдруг выскочила пара вишен, и следующим никелем я уцепил банк.
– А потом?
– Потом подошел Зеленый Халат, и мы начали… спорить.
– Ну, и?..
– Потом появился управляющий, или хозяин казино, вместе со стражем закона. Он и есть лейтенант Уильям Клейншмидт. Они забрали меня наверх в кабинет и вывернули наизнанку.
– Что-нибудь нашли?
– Медяков немало…
– Вы знаете, что я имею в виду. Струну от пианино, дрель, что-нибудь еще в этом роде…
Тут вмешалась мисс Фрамли:
– Кулак! Оставь его. Он, я думаю, и вправду не из наших.
– Не будь так самоуверенна… Так что они обнаружили?
– Они обнаружили, – заговорил я монотонно, – что я прибыл в Лас-Вегас два часа назад на самолете. Они обнаружили, что я полгода как не был здесь, что я частный детектив, что работаю у Берты Кул и что эта Берта Кул находилась в отеле «Сал-Сагев» в ожидании донесения от меня.
Кулак усмехнулся:
– Вот будет потеха, если он и впрямь говорит правду.
– Клейншмидт уверился, что я говорю правду.
– Он осел, этот ваш Клейншмидт.
– И Брекенридж, хозяин, тоже не усомнился, что я говорю правду.
– Вы хотите сказать, что вы просто околачивались в «Роще» и не знали, что машины расстроены?
– Это соседка сообщила мне, где я могу найти Хелен Фрамли.
Мои собеседники обменялись взглядами. Кулак тихо свистнул.
– Откуда она узнала? – спросила, будто сама у себя, девушка.
– Она мне сказала, что видела вас там несколько раз. Проходила, мол, мимо и видела.
– Вот бы хоть для разнообразия она не вмешивалась в чужие дела, – зло сказала девушка. – Это она рассказала вам, что и Кулак здесь?
Я заметил:
– Я и без нее знал, что он в стенном шкафу… – Боксер снова насмешливо присвистнул. – Стул был теплый. Мисс Фрамли говорит, что курила сигарету, а на сигаретах, ни на одной в этой пепельнице, нет никаких следов помады.
Кулак воскликнул:
– Клянусь богом, он в самом деле сыщик!
– Так поделитесь со мной хоть какими-то сведениями о Корле Бурк, – вернулся я к главной своей теме.
– Нечем делиться, честное слово, – ответила девушка. – Кроме того, что я прочла в газетах.
– Вы прочли то, что газеты сочли нужным сообщить?
– Да.
– Местные газеты?
Она взглянула на сообщника, отвела взгляд в сторону.
И тут Кулак сказал:
– Хватит. У вас нет прав допрашивать ее.
– Но я не веду допрос, я задаю вопросы. На это я имею право?
– Нет! Черт возьми, нет!
– Послушайте меня… Я не думаю, чтоб в газетах Лас-Вегаса было что-то опубликовано о Корле Бурк. Газеты Лос-Анджелеса тоже не уделили факту ее исчезновения особого внимания, потому что человек, за которого она собиралась выйти замуж, богат, но не настолько выдающаяся личность, чтобы вызывать общий интерес. Исчезла девушка… Обыкновенное исчезновение.
– Но она же, – кивок на мисс Фрамли, – ясно говорит тебе, что ничего об этом не знает!
– За исключением того, что она прочла в газетах, – возразил я.
Кулак помрачнел:
– Послушай, парень, ты зашел слишком далеко, понимаешь?
– Не понимаю.
– Тогда сейчас, возможно, кое-что произойдет, чтоб улучшилась твоя сообразительность.
– Моя работа стоит денег, Гарри. Люди, которые наняли мое агентство искать Корлу Бурк, готовы платить.
– Прекрасно, пусть платят.
– И если Большое судебное жюри Лос-Анджелеса решит, что за этим исчезновением кроется нечто большее, чем простое нежелание выйти замуж, будут вызваны свидетели…
– Прекрасно. Пусть их вызывают.
– И свидетель будет давать показания под присягой. Лжесвидетельствование, вы знаете, карается строго. Так вот, я здесь в качестве вашего друга. Вы можете рассказать мне все, что знаете, а я постараюсь найти Корлу Бурк. И тогда не будет Большого жюри, понимаете? Я могу не вмешивать вас во все это дело, если вы поможете мне выполнить задание агентства. Если же вы появитесь перед Большим жюри Лос-Анджелеса, ситуация станет другой.
– Черт с ним! Я не желаю знать ни какое-то Большое жюри, ни какое-то агентство.
Я закурил сигарету.
Хелен Фрамли нерешительно произнесла:
– Ну ладно, что ж, я расскажу вам.
– Заткнись, – сказал Гарри Биган.
– Я знаю, что делаю. Дай мне сказать, Кулак.
– Ты слишком много говоришь.
– Нет, нисколько. Даже недостаточно… Так вот, послушайте, мистер Лэм. Я, как и всякая женщина, любопытна. Ну, и после того как этот мистер Дирбор… кажется, так… этот инженер начал задавать мне вопросы, я решила уже сама, что выясню, чем он так интересуется. Я написала одному своему знакомому в Лос-Анджелес, чтобы тот прислал мне вырезки из газет.
– Так, – одобрил я, – это уже теплее. Ну и что там в вырезках?
– Они были присланы мне по почте.
– Что же из них выяснилось?
– Ничего такого, что бы вам не было известно.
– Я не читал газет, – возразил я. – Мне только недавно поручили это дело. Эти вырезки у вас при себе?
– Они в ящике комода.
– Вы могли бы дать мне их посмотреть?
– Не смей, – сказал Кулак.
– Да перестань ты, Кулак. Не вижу причины, почему бы ему не посмотреть газетные вырезки.
Она вскочила и ловко, я бы сказал – с изяществом, увернулась от протянутой руки Кулака, исчезла в спальне, а спустя мгновение вернулась с ворохом газетных вырезок. Я их просмотрел. Они были скреплены канцелярской скрепкой. Линия отреза была очень неровной, как если бы их вырезали в спешке.
– Могу я их взять на несколько часов? – попросил я. – Я верну их вам утром.
– Нет! – тут же отказал бравый Кулак.
– Ну что ж, возьмите их обратно.
– Я не понимаю, почему нет? – спросила мисс Фрамли.
– Послушай, крошка! Мы не собираемся помогать закону. Если та девушка сбежала, значит, у нее были на то свои причины. Давай не будем лезть в чужие дела и останемся чистыми. – Кулак повернулся ко мне: – И все же… я не до конца вам верю… С игральными автоматами что-то у вас не гладко. Вы в самом деле не занимаетесь или раньше не занимались нашим рэкетом?
Я отрицательно покачал головой.
– Даже как помощник?
– Когда дело доходит до игральных автоматов, я как ребенок в лесу. Мой опыт – это «Золотой герб» – ресторан, где я обычно питаюсь в Лос-Анджелесе и где находится в одном из отдельных кабинетов игральная машина. Берта Кул бесится, глядя, как я просаживаю деньги на этой машине. Каждый раз, когда я прихожу туда, я начинаю шарить по карманам в поисках медяков. Обычно я проигрываю пятнадцать-двадцать центов.
– Так вам и надо, – сказал Кулак. – Машины в ресторанах охотятся за быстрой выручкой. Они не годятся для спокойных клиентов. Они ставят ролики на звездочки, так что выиграть две вишни и колокольчик там трудно, тем более сорвать банк или получить в награду за успешную игру особую медаль.
Я возразил:
– Похоже, некоторые выигрывают и больше, – не такие, как я, игроки. Женщина, управляющая игротекой, рассказывала мне о некоторых коммивояжерах, которым здорово везет и на той машине. Три или четыре раза срывали банк.
