— Да, сэр, — сказал шпик. — Я правильно понимаю, что вам нужна сиделка со стройными ногами, сэр?
— Не совсем, — поправил его Лестер Лейт. — Мне нужна сиделка, жующая резинку. Если еще и ее средства передвижения будут привлекательными, Скаттл, это будет дополнительное преимущество.
— Но по какой причине вам понадобилась сиделка? То есть я имею в виду, сэр, вы ведь не больны?
— Нет, — сказал Лейт. — Я чувствую себя вполне здоровым, Скаттл. Спасибо.
— Поэтому, — продолжал шпик, — прошу прощения, сэр, но, если взять на работу сиделку, это может… э-э… показаться довольно странным, не так ли?
— Возможно, и так, — согласился Лестер. — И все же, с другой стороны, Скаттл, мне трудно представить, что может лучше примирить меня с постоянным Присутствием сержанта Экли, чем общество молодой женщины со стройными нижними конечностями и привычкой безмятежно жевать резинку.
Шпик быстро заморгал маленькими черными глазками, стараясь понять, что имел в виду Лейт.
— Поэтому, — продолжал тот, — раз наем сиделки, как ты выразился, может показаться странным, я буду настаивать на найме жующей резинку секретарши, Скаттл. Пометь себе, нужно позвонить в агентства по найму насчет ловкой, знающей, заядлой жевательницы резинки, миловидной секретарши, которая жевала бы как корова и разбрасывала бы ее где попало… Вот, Скаттл, возьми карандаш и запиши то, что я тебе продиктую.
— Да, сэр, — проговорил изумленный шпик.
— Открыта вакансия с хорошей зарплатой, — стал диктовать Лестер Лейт, — для миловидной молодой женщины со стройными средствами передвижения. Предпочтение отдается милой, приятной, добродушной, уступчивой молодой женщине, которая ни при каких обстоятельствах не станет нервничать; опытной, ловкой, знающей, заядлой жевательнице резинки, желательно любящей оставлять ее где попало, умеющей надувать из резинки пузыри и громко их лопать. Зарплата триста долларов в месяц и все дорожные расходы… Записал, Скаттл?
— Да, сэр. — В голосе потрясенного шпика слышалось недоверие.
— Прекрасно, — заметил Лейт. — Обзвони агентства по найму, а теперь давай вернемся к Мэйнуэрингу.
— Мэйнуэринг прошел таможню вечером тринадцатого, сэр. Ничего запрещенного к провозу таможенники не нашли. Тогда было около семи часов, и начинало темнеть. Мэйнуэринга ждал его шофер. Он…
— Минуточку, Скаттл. Мэйнуэринг ведь не брал своего шофера с собой в эту поездку, верно?
— Не брал, сэр. Шофер оставался присматривать за домом.
— Понятно. Продолжай, Скаттл.
— Ну вот, шофер погрузил в машину ручную кладь, и они поехали к дому Мэйнуэринга. Когда они были где-то в районе Восемьдесят шестой улицы, у них спустило заднее правое колесо. А когда шофер вышел из машины сменить его, он обнаружил, что сломан домкрат. Он знал, что через полдюжины кварталов есть гараж, и Мэйнуэринг сказал, что, пока шофер ходит в гараж, он подождет вместе с мисс Клейтон в машине. Шоферу пришлось туго, потому что гараж оказался закрыт. Он считает, что отсутствовал, наверное, минут тридцать. Грабитель напал на Мэйнуэринга всего через несколько минут после того, как шофер ушел. На самом деле шофер видел, как этот бандит проехал мимо, он обратил на него внимание, в частности, из-за его телосложения. Тот был большой, толстый, массивный, смуглый. Шофер даже видел, как он выглядит, сэр! Он единственный видел его. Нападавший надел маску, лишь когда поравнялся с машиной Мэйнуэринга.
— Почему же шофер обратил на него такое особенное внимание, Скаттл?
— Потому что надеялся, что тот остановится и подбросит его до гаража, сэр. Шофер был в ливрее, он сошел с тротуара и знаком попросил остановиться. Сам шофер довольно щуплый, сэр, и он, естественно, обратил внимание на тучность другого.
— И тот не остановился, Скаттл?
— Нет, сэр. Как утверждает шофер, тот, похоже, ехал быстро и целенаправленно. Когда шофер увидел его смуглое лицо, в голове у него промелькнуло: а не преследует ли тот машину Мэйнуэринга. Но он отбросил эту мысль как сильно притянутую за уши. Однако, без всякого сомнения, это и был тот человек, который напал на Мэйнуэринга и убил обезьяну.
— Убил обезьяну! — воскликнул Лестер Лейт. — Ты хочешь сказать, что только это он и сделал?
— Да, сэр. Он убил обезьяну. Похоже, именно с этой целью он и хотел напасть на машину.
— И ничего не взял?
— Нет, сэр.
— Странно. Этот человек был в маске?
— Да, сэр, в маске, но сиделка совершенно уверена, что он — уроженец Южной Индии. Она и Мэйнуэринг согласно утверждают, что он был очень толстый, хотя двигался быстро как кошка. Он приехал на машине, которая была украдена.
— Откуда стало известно, что машина украдена?
— Дело в том, что шофер, возвращаясь с домкратом, снова видел эту же машину. Теперь она на большой скорости покидала место преступления. Он заметил, что ее ведет человек в маске, скрывающей лицо, поэтому на всякий случай запомнил номер машины. И, конечно, сообщил его полиции, как только узнал о нападении. В полиции выяснили, что машина украдена. Позже на Девяносто третьей улице была обнаружена и сама машина. Ее там бросили.
— На Девяносто третьей улице, — нахмурился Лестер Лейт. — Минуточку, Скаттл. Ведь там находится станция пригородных поездов?
— Да, сэр, думаю, что да, сэр. Это станция, где останавливаются почти все прибывающие и отбывающие поезда, и там садятся пассажиры, которым не хочется толкаться на центральном вокзале.
— И у обезьяны оказалось распорото брюхо, Скаттл?
— Да, сэр.
— А как зовут шофера, Скаттл?
— Дикин. Парсли Б. Дикин, сэр.
— Фотографии есть?
— Да, сэр. Вот одна, сэр.
С фотографии на Лейта смотрело худое продолговатое лицо с резкими чертами, выдающимися скулами и большими глазами.
— Довольно молодой для шофера, а, Скаттл?
— Не думаю, что он молод, сэр. Он худощав, поэтому и выглядит молодо: эффект стройной фигуры, знаете ли.
— Понятно, — задумчиво нахмурился Лейт. — И после того, как обезьяна была убита, ей вскрыли брюхо?
— Так точно, рассекли почти пополам, а потом швырнули назад в машину. Мэйнуэринг признался, что все время боялся покушения на жизнь обезьяны со стороны какого-нибудь религиозного фанатика. По его словам, эта обезьяна храмовая, и считается, что ее жизнь посвящена жрецам Ханумана. В Индии, если обезьяна, прошедшая такое посвящение, покидает храм, жрецы считают это предательством точно так же, как и по отношению к жрецу, который посвятил свою жизнь служению богу обезьян, а потом пытается покинуть храм и жить где-то еще.
— Какой-то варварский обычай, Скаттл, — сказал Лестер Лейт.
— Да, сэр. Варварский, сэр. Абсолютно варварский.
— А другие свидетели были, Скаттл?
— Таких, что видели лицо этого человека, — нет, сэр. Одна молодая женщина видела мельком толстого мужчину с брюшком и в маске, скрывавшей все лицо, когда он ехал на машине. Но она не может вспомнить даже марку машины. Считает, что это был седан. А на самом деле этот человек ехал на купе. Машину украли около шести часов вечера. Из-за того, что этот человек так старался скрыть цвет своей кожи, полиция сделала вывод, что он, вероятно, был смуглым.
— И на этот вывод, Скаттл, их, конечно, натолкнули показания шофера, — усмехнулся Лейт.
— Да, сэр. Полагаю, что так и есть, сэр. Но, если вы помните, и Мэйнуэринг, и сиделка считали, что это уроженец Южной Индии, сэр.
Лестер Лейт поднял руку, призывая к молчанию:
— Подожди минуту, Скаттл: мне нужно подумать.
Он на несколько секунд застыл в кресле: абсолютно бесстрастное лицо, узкие щелки задумчиво прищуренных глаз. Слуга-шпик, взгромоздив свои обширные формы на край кресла, задумчиво смотрел на Лестера Лейта.
Тот вдруг неожиданно заговорил:
— Скаттл, принесите мне, пожалуйста, телефонную книгу и выясните, какие поезда отправляются со станции «Девяносто третья улица» между семью и половиной десятого вечера. Эта информация нужна мне сейчас же.
— Хорошо, сэр, — проговорил шпик, исчезая в сторону звукоизолированной комнатки, где находился телефон. Через пять минут он вернулся: — Поезд отходит от центрального вокзала в семь двадцать, сэр, делает остановку на «Девяносто третьей улице» в семь пятьдесят, в восемь десять приходит на узловую станцию Белтинг, в восемь тридцать он в Роббинсдейле, а в девять тридцать в Бикон-Сити. После этого он становится курьерским и начинает делать остановки только после полуночи. На этих остановках он лишь подбирает пассажиров в пригороде.
— Отлично, Скаттл, — сказал Лейт. — Подключи параллельный телефон и поставь сюда на стол телефонные аппараты.
Когда шпик выполнил его просьбу, Лестер Лейт позвонил в багажное отделение на узловую станцию Белтинг:
