— Я не заходил в эту комнату с тех пор, как ты последний раз приходил ко мне, Шерлок, но улица не меняется, — сказал Майкрофт. — Она была такой же и вчера.
— И все же, — пробормотал Шерлок, — она изменилась. Старые интриги забыты, возникли новые.
Майкрофт указал рукой.
— Посмотрите на этих двух типов у обочины. Не замышляют ли они чего дурного?
— Ты имеешь в виду фонарщика и бухгалтера?
— Их самых.
— Не думаю. Фонарщик утешает бухгалтера, которого недавно уволили.
— Похоже, что так. Бухгалтер, несомненно, найдет другое место, но так же быстро его потеряет и снова окажется на улице.
Я не смог удержаться и прервал их разговор.
— Погодите, погодите, — сказал я, невольно повторяя свои обычные возражения, — это уж чересчур!
— Уотсон, Уотсон, — с укоризной сказал Майкрофт, — я не ожидал от вас подобной близорукости после стольких лет сотрудничества с Шерлоком. Даже с такого расстояния вы не можете не видеть следов чернил, красных и черных, на пальцах одного из собеседников! А это ведь профессиональное отличие бухгалтера.
— Обратите внимание также, — вмешался Холмс-младший, — на чернильное пятнышко на его воротнике, где он коснулся материи пером, и на его помятый костюм, который в остальном имеет вполне респектабельный вид.
— Разве так трудно заключить из этого, мой дорогой Уотсон, — вставил Майкрофт с вкрадчивостью, которая всегда так раздражала меня, — что этот человек неряшлив и в работе, не задерживается долго на одном месте — его увольняют?
— Об этом свидетельствует газета, которая торчит из кармана сюртука, раскрытая на колонке объявлений о найме. Отсюда вывод: он безработный, — добавил Холмс.
Я поднял руки.
— Сдаюсь, как всегда! Но то, что его собеседник — фонарщик, это, конечно, просто предположение?
— Тут признаки более техничны, — сказал мой друг Холмс. — Посмотрите на его правый рукав. Видите, на внутренней стороне, начиная от манжеты и выше, материя потерта до блеска.
— Безошибочный признак фонарщика, — сказал Майкрофт.
— Поднимая шест, чтобы зажечь огонь в газовом фонаре, — объяснил Шерлок, — он постоянно трет нижним концом шеста эту часть рукава. Весьма просто, Уотсон!
Прежде чем я успел ответить, настроение Холмса изменилось, и он, нахмурившись, отвернулся к стене.
— Хотел бы я, чтобы проблема, которой мы занимаемся, была столь же легкоразрешима. Она и привела нас сюда, Майкрофт.
— Выкладывай детали, — ответил его брат с улыбкой. — Не хочу зря терять время…
Двадцать минут спустя, удобно устроившись в покойных креслах, мы погрузились в молчание. Оно было прервано Майкрофтом.
— Картина четко обрисована, Шерлок, в пределах возможного. Но думаю, ты сам способен решить загадку.
— Не сомневаюсь, но времени мало. Надо во что бы то ни стало предотвратить новые преступления. Ты мог бы подсказать деталь, которая позволила бы мне сэкономить день, а то и два.
— Тогда давай точно перечислим, что тебе известно или, вернее, что неизвестно. У тебя в руках отнюдь не все элементы головоломки.
— Конечно.
— И все же ты уже что-то нащупал. Недаром тут же было совершено опасное нападение на тебя и Уотсона. Если только ты не считаешь это простым совпадением.
— Никоим образом!
— Я тоже не думаю. — Майкрофт потянул себя за ухо. — Конечно, не надо большого ума, чтобы понять, кто такой Пьер.
— Разумеется, — ответил Холмс. — Он — второй сын герцога Шайрского — Майкл.
— Что касается тяжелых травм, полученных Майклом, то отец может не знать об этом. Но лорду Карфаксу, конечно, известно, что Майкл находится в приюте. Он, вне всякого сомнения, узнал своего младшего брата.
— Не сомневаюсь, — сказал Холмс, — что лорд Карфакс был не вполне откровенен.
— Он меня заинтересовал. Мантия филантропа — отличное прикрытие для злого умысла. Вполне возможно, что именно лорд Карфакс позаботился о том, чтобы Майкл был взят под опеку доктором Мэрреем.
— Равно как и о нанесении ему увечий, — угрюмо добавил Холмс.
— Возможно, но тебе надо найти недостающие элементы головоломки, Шерлок.
— Время, Майкрофт, время! Вот в чем моя проблема. Я должен быстро найти ту нить, которая поможет размотать клубок.
— Я полагаю, тебе надо тем или иным способом заставить Карфакса раскрыться.
Тут я вмешался.
— Позвольте мне задать вопрос.
— Сделайте одолжение, Уотсон. Мы вовсе не собирались устранять вас от расследования.
— Я мало чем могу помочь, но мне думается, что наша главная задача — установить личность Джека Потрошителя. Поэтому я спрашиваю вас: считаете ли вы, что мы уже встретили убийцу? Что кто-то из людей, с которыми мы вступили в контакт — Потрошитель?
Шерлок Холмс улыбнулся.
— Есть ли у вас кандидат на эту далеко не почетную роль, Уотсон?
— Если бы я был вынужден сделать выбор, я остановился бы на слабоумном. Но, должен сознаться, я никак не предполагал, что он Майкл Осборн.
— На каких основаниях вы выносите ему приговор?
— Боюсь, ничего конкретного. Но я не могу забыть картину, свидетелем которой был, когда мы покидали морг на Монтегю-стрит. Если помните, доктор Мэррей велел «Пьеру» прикрыть тело несчастной. В том, как тот это сделал, не было ничего обличающего, но при виде его движений у меня мурашки пошли по коже.
Наступила пауза, во время которой братья обдумывали высказанное мною мнение. Затем Майкрофт серьезно сказал:
— Весьма уместное соображение, Уотсон. Я бы только заметил, что трудно, о чем вам, конечно, известно, интерпретировать поступки, порожденные больным умом. Однако ваше инстинктивное отвращение может быть более ценно, чем вся наша логика.
— Ваше мнение, конечно, следует учесть, — сказал Холмс.
У меня, однако, сложилось впечатление, что ни тот, ни другой не придали большого значения моим словам, а просто хотели сказать мне приятное.
Майкрофт с трудом поднял свое грузное тело.
— Тебе надо собрать больше фактов, Шерлок.
Холмс стиснул руки.
Я подумал, что на всем протяжении встречи с Майкрофтом его брат не походил на того энергичного, самоуверенного Шерлока Холмса, каким я его знал. Я обдумывал причину этого, как вдруг услышал, как Майкрофт тихо сказал:
— Я думаю, что знаю источник твоего замешательства, Шерлок. Ты должен покончить с этим. Ты слишком субъективен в этом деле.
— Не знаю, о чем ты, — сказал Холмс довольно холодно.
— Совершено пять самых чудовищных преступлений века, и, может быть, их число увеличится. Если бы ты занялся этим делом раньше, то мог бы предотвратить некоторые из них. Вот что гложет тебя. Сознание вины может притупить самый могучий ум!
Холмсу нечего было возразить. Он нетерпеливо дернул головой и сказал:
— Пошли, Уотсон. Игра началась. Мы должны загнать дикого зверя.
— И притом хитрого, — сказал Майкрофт с явным предостережением.
Затем добавил:
— Шерлок, ищи женщину с изуродованным лицом. А также одно из недостающих важных звеньев — жену Майкла Осборна, которая пользуется такой дурной репутацией. О чем это говорит?
Холмс сердито посмотрел на брата:
— Ты в самом деле думаешь, Майкрофт, что я лишился способности мыслить? Конечно, это значит, что речь идет об одной и той же женщине.
С тем мы покинули клуб «Диоген».
ПОСЛАНЕЦ КУИНА ВЕДЕТ РАССЛЕДОВАНИЕ
Дверной звонок имел форму бутона розы с листьями из слоновой кости. Грант Эймс с силой нажал его, и появилась девица в ядовито-зеленой вечерней пижаме.
— Хелло, Мэдж. Был неподалеку, и вот я здесь.
Она просияла. Удлиненное аристократическое лицо молодого человека вызывало у нее приятные мысли о его богатстве.
— И поэтому вы решили заскочить, — изрекла она таким тоном, словно сама вывела формулу теории Эйнштейна. Она распахнула дверь так широко, что та ударилась о стену.
Грант осторожно двинулся вперед.
— Недурное у вас здесь гнездышко.
— Обыкновенная удобная квартира работающей девушки. Я прочесала всю Ист-Сайд, то есть буквально всю, пока, наконец, не нашла ее. Безумно дорого, но я просто не могу жить нигде, кроме Аппер Ист.
— Я и не знал, что вы надумали работать.
— А как же. Я консультант. Вы пьете виски?
«Сыщику надо жать до конца, если он хочет что-то выведать», — подумал Грант.
— И где же вы консультируете?
— В отделе рекламы на фабрике.
— Конечно, на фабрике вашего отца?
— Конечно.
Мэдж Шорт была дочерью «Изящной обуви Шорта», но будущую добычу ей предстояло разделить с тремя братьями и двумя сестрами. Она кивнула хорошенькой рыжеволосой головкой, протягивая Гранту виски с содовой.
— А где находится фабрика?
— В Айове.
— И вы туда ездите?
— Дурачок! Здесь же есть контора на Парк-авеню.
— Детка, вы меня удивляете. Я представляю вас в совсем другой роли. На каком-нибудь литературном поприще.
— Вы что, шутите?
Грант осмотрел комнату. Нигде не было видно ни книг, ни журналов, но в конце концов это было не обязательно.
