— Ты пьян! Трус! Хиляк! Не хочу тебя больше видеть!
Вал убежала в спальню и заперла за собой дверь.
— Я сам поговорю с ним! — заявил Пинк.
Рис спокойно сидел на софе. Пинк схватил Вальтера за воротник и приподнял над креслом. Тот судорожно глотал воздух, пытаясь высвободиться, но Пинк спокойно понес его в ванную комнату. Рис слышал шум льющейся воды и бормотанье голосов. Когда Вальтер вновь появился в гостиной, с него стекала вода. Пинк кинул ему полотенце, и Вальтер принялся вытираться. Пинк вышел.
— Выпей, сопляк! — рявкнул вернувшийся Пинк и поставил перед Вальтером стакан томатного сока, после чего снова вышел.
— Я спущусь вниз за сигарами, — сказал Рис. — Извини, Вальтер.
Вальтер ничего не ответил. Рис встал и вышел из номера, оставив Вальтера в одиночестве. Пинк в это время гремел на кухне посудой. Вальтер встал и стукнул в дверь спальни Вал.
— Вал! — чуть слышно позвал он.
Ответа не последовало. Вальтер нажал на ручку и дверь открылась. Он вошел в спальню и закрыл за собой дверь. Вал лежала одетая на кровати, глядя на картину Ван Гога на противоположной стороне стены.
— Вал…
— Уходи!
Вальтер подошел поближе и остановился, положив руку на ее бедро.
— Да, я пьяный, Вал. Не гони меня. Я люблю тебя, Вал.
— Убери руку!
— Я люблю тебя, Вал.
— Хорош способ показывать мне свою любовь, — сухо проронила она.
— Хорошо, Вал, хорошо. Я пьян, — и он направился к двери. Вал видела, как он медленно зашагал к двери. Она вскочила с постели и подбежала к двери, загородив ему дорогу.
— Я пьян.
— Ты не ответил мне. Почему ты солгал инспектору Глюку? Ты же был в доме в 5.35!
— Да, — шепнул Вальтер.
— Вальтер! — сердце ее упало. Она схватилась за дверь, чтобы не упасть. Вал вспомнила, что в бюро среди ее вещей лежит его пистолет. — Вальтер, — прошептала она. — Я должна знать. Ты убил своего отца?
Вальтер молчал. Его язык беспрестанно облизывал пересохшие губы.
— Я пойду, — пробормотал он.
— Вальтер!
— До свидания! — удивительно резко бросил он.
— Вот как! — закричала Вал. Бросившись к бюро, она открыла ящик и достала пистолет. — Может быть, ты скажешь, где ты взял эту штучку?
— Выпал из кармана? — презрительно осведомился он. — Или ты сама его вытащила? Ерунда! — он взял пистолет и сунул в карман. — Угроза… угрожающие письма… дюжины писем… Сын человека, который разорил тысячи людей. Поэтому я приобрел пистолет. — Он опустил руки. — Я люблю тебя, но это мое личное дело.
Нет, это не Вальтер. Не тот Вальтер, которого она знала. Или это он? Иногда события показывают человека в истинном свете.
— Из-за тебя инспектор думает, что это мой отец был сегодня в «Сан-Суси»! — закричала она. — Почему ты не сказал, что это тебя видел Франк?
— Прости, Вал. Не задавай мне никаких вопросов. Никаких вопросов, Вал.
— Почему я должна тебе верить? Почему? После того, что ты сделал! И я не должна задавать тебе вопросов, когда твое молчание впутало моего отца в это дело? — она схватила его за плечи и положила голову ему на грудь. — О, Вальтер! — зарыдала она. — Мне все равно, что ты сделал, но только будь честным со мной. Доверься мне! Почему ты мне не доверяешь?
— Я был в доме отца, — он попытался справиться с непослушным языком.
— Если я скажу тебе… ты поймешь меня, Вал?
— Глюк подозревает моего отца. Одно твое слово могло отвести от него подозрения, но ты предпочел спасти свою шкуру.
Наконец, Вальтер успокоился. Он открыл рот, хотел что-то сказать, но передумал.
— Можешь идти, — отпустила его Вал.
Он не знал, не мог знать, что у Риса было алиби.
— Хорошо, — тихо сказал он.
Теперь он никогда не узнает! Если бы она сказала ему, как легко он бы себя почувствовал! Рис по-настоящему не находится в опасности, и Вальтер должен защищать себя. Когда он протрезвеет, она ему все выскажет. Вал знала, что ей можно доверять.
— Твой секрет будет в безопасности, — горестно вымолвила она. — Ну? Говори!
Вальтер схватился за воротник, как будто тот душил его, потом открыл дверь и вышел в гостиную. Немного задержавшись в ней, он вышел из номера, забыв шляпу. Вал схватила шляпу, выскочила за ним в коридор и швырнула шляпу ему в догонку.
— Пинк, я голодна, — сказала Вал, зайдя на кухню. — Что ты тут готовишь?
Пинк торопливо сунул что-то в карман и быстро проговорил:
— Ничего.
— Что ты спрятал? Покажи.
— Ничего, говорю тебе.
Она сунула руку в его карман. Пинк попытался вырваться, но Вал уже вытянула оттуда чековую книжку.
— О, извини, Пинк, я не думала… — она бросила взгляд на книжку и обнаружила, что она выписана на имя Риса Джардена.
— Папа решил вернуть деньги Вальтеру, — сказала она и умолкла. — Но это же другой банк, Пинк. Пасифик Коастел, банк Спета.
— Не суйся не в свое дело, пустышка, — он начал перекладывать фасоль на сковородку. — Не смотри туда! — рявкнул он, заметив, что Вал собралась открыть книжку.
Но Вал уже открыла ее. Там был депозитный лист. Глаза ее широко раскрылись. Не может быть! Ошибка! Нет, цифры как будто верные: 5.000.000. Она схватила Пинка за руку.
— Где ты взял это? Пинк, скажи мне правду!
— Это случилось утром, — произнес Пинк, отводя взгляд в сторону. — В небольшом гимнастическом зале «Сан-Суси». Я упаковывал клюшки для гольфа и среди мячей нашел вот это, в кармане сафьянового мешка.
— Об этом надо молчать, — пробормотала Вал. — Что будет… Люди скажут, что папа не разорен, а просто скрыл деньги.
Пинк возбужденно забегал по кухне.
— Я не знал, что делать с этим. Потом решил отдать в музей, но машинально сунул себе в карман.
— Спасибо, Пинк, — она сунула книжку в карман Пинка, но тут же вынула ее и стала рассматривать.
Хлопнула дверь.
— Вал! — позвал Рис.
Ему никто не ответил и он зашел на кухню.
— О, как вкусно пахнет! — восхитился он, снимая шляпу. — Снова зарядил дождь, — тут он умолк, заметив книжку. — Это Вальтера? — он переводил взгляд с одного лица на другое. — Почему вы молчите?
— Нет, — ответила Вал.
Рис уселся на табуретку и закурил сигару.
— Не волнуйся, кошечка, я наблюдал за ним. Он что-то скрывает, это правда, но это не то, что ты думаешь. Вальтер молчалив в таких делах, надеется только на себя и не о чем не распространяется. Я изучил его и уверен, что он не способен на подлость. Я не могу ошибиться в нем, дорогая.
— Хотела бы я знать, что не ошибаюсь в тебе, — равнодушно вымолвила Вал.
— Вал! — он удивленно уставился на дочь. — Пинк, что все это означает? Что случилось?
— А ты не знаешь? — проворчал Пинк.
— Я знаю только одно — вы оба играете в какие-то детские игры, но вы давно уже не дети.
Вал толкнула в его сторону чековую книжку. Он не взял ее, продолжая смотреть на них. В конце концов, щеки его стали бледнеть. Рис медленно взял чековую книжку, изумленно увидел свое имя, открыл ее, посмотрел на цифры, дату и подпись кассира…
— Что это? — ровным голосом спросил он. — Не смотрите же на меня так! Пинк, ты что-то знаешь об этом. Где ты ее взял?
— Это не мое дело, — пожал плечами Пинк.
— Я спрашиваю, где ты ее взял?
Пинк развел руками.
— Проклятье! Что тебе от меня нужно? Эту книжку с пятимиллионным депозитом я обнаружил сегодня утром в твоей спортивной сумке.
Рис взял одной рукой книжку, другой — сигару, и начал прохаживаться по кухне. Его лоб прорезали глубокие морщины. Бледность сменилась румянцем гнева.
— Я никогда не думал, что ты на такое способен, Рис, — с горечью проворчал Пинк.
Рис застыл на месте.
— Я сейчас лопну от злости, — сказал он, — хотя и не собираюсь выслушивать порицания. Это слишком дурно выглядит, но я ничего не могу сказать. — Пинк побледнел. — Я ничего не знаю об этом депозите. У меня никогда не было счета в банке Спета. Эти пять миллионов не мои. Вы понимаете это или нет?
Вал ощутила великий стыд и издала вопль от волнения. Пинк тоже был хорош. Сейчас он смущенно ерошил волосы.
Рис снова открыл книжку и еще раз внимательно изучил дату и подпись на депозите.
— Пинк, где я был в прошлую среду?
— Мы находились на яхте и плыли на Лонг Бич, чтобы показать ее тому апатичному парню, который отказался ее купить.
— Мы уехали в шесть утра и вернулись поздно ночью, так?
— Да.
Рис швырнул книжку на стол.
— Посмотри число. Депозит внесен в прошлую среду.
Пинк схватил книжку, посмотрел в нее и ничего не сказал. Затем он несколько раз проверил дату, как будто не верил своим глазам.
— Прости меня, папа, — насупилась Вал, обняв отца.
Наступило длительное молчание, которое прервал Рис.
— Это мог сделать только Спет. Утром он был у меня в гимнастическом зале, как я уже сообщил Глюку. Вероятно, он и засунул ее туда.
