– Не беспокойся, Нелл. Ты куда счастливее меня. Ты оптимистка и живешь в этом жестоком, порочном мире, надеясь на лучшее.
На самом деле я была в этом уже далеко не так уверена, как прежде.
Глава четвертая
Интересное поручение
Раздвинув занавески, Шерлок Холмс глянул на Бейкер-стрит:
– Насколько я понимаю, Уотсон, нас собирается навестить именитый американец, – заметил он.
– Я даже не подозревал, что такие существуют, – буркнул я.
Время от времени привычка Холмса угадывать род занятий и происхождение наших посетителей, прежде чем они позвонят в дверь, начинала казаться мне утомительной, особенно когда я был погружен в чтение свежего выпуска «Дейли телеграф» за 1881 год.
– Ну хорошо, тогда успешный американец! – веселым голосом поправил себя Холмс. – Вы, Уотсон, еще раз продемонстрировали вашу способность куда лучше меня подбирать правильные слова, описывающие ту или иную бытовую сторону жизни. Да оторвитесь, наконец, от газеты! Ступайте сюда и посмотрите сами. Будет занятно выслушать ваше мнение.
– Однако особой необходимости вы в нем не испытываете, – проворчал я, не желая заглатывать наживку. Мне никогда еще не удавалось сравниться с Холмсом в наблюдательности, не говоря уже о том, чтобы превзойти его.
– Этот пышущий здоровьем пожилой джентльмен в черном явно сбит с толку наличием в нашем адресе буквы «би». Сразу видно, что он к нам, – сообщил мой друг.
– Насколько я понимаю, вы догадались, что этот человек направляется к нам, потому что он сверялся с адресом.
– Ага, Уотсон, вы, как я погляжу, усваиваете мои методы.
– Но как вы догадались, что он американец?
– У меня по сравнению с вами, старина, было одно преимущество. Я на протяжении нескольких минут наблюдал за нашим гостем. Так вот, он пришел к нам пешком!
– Пришел пешком? Невероятно!
– При этом он слишком хорошо одет. Он не бедняк, который не может позволить себе поездку на кэбе. Значит, на его родине пешие прогулки приветствуются. Должен вам сказать, что подобное времяпровождение особой популярностью пользуется как раз у богатых американцев. Они считают, что прогулки держат их в форме, и потому предпочитают их поездкам в экипаже.
– Он похож на судью, – заметил я, обратив внимание на шелковый цилиндр и расстегнутый жесткий воротничок, видневшийся за бархатными отворотами длинного пальто.
– Думаю, Уотсон, перед нами коммерсант, причем из тех, кто обязан достатком самому себе. Посмотрите, с каким достоинством он держится, обратите внимание на его прямую спину. Эта осанка приобретенная, наш гость словно пытается выглядеть выше, чем он есть на самом деле. Цилиндр и воротничок свидетельствуют о его почетном статусе. Кроме того, только нью-йоркские шляпники делают цилиндры, столь сильно напоминающие короны. Да, наш гость – настоящий аристократ коммерческого мира, в котором я сам лишь нищий. При этом порой он склонен к риску, а порой – осторожен, как вы. Посмотрите, какие короткие у него бачки. Не сомневаюсь, он точно так же стриг их во времена своей молодости, до тридцати лет. Тогда наша королева Виктория была еще девочкой.
Через несколько мгновений один раз требовательно звякнул дверной колокольчик. Минуту спустя миссис Хадсон проводила в гостиную нашего гостя.
– Мистер Шерлок Холмс? – промолвил он с сильным американским акцентом, переводя взгляд с меня на моего друга.
– К вашим услугам, мистер Тиффани, – с улыбкой поклонился Холмс.
– Вас предупредило агентство Пинкертона? – промолвил пожилой господин, потрясенный тем, что Холмс, по всей видимости, его ждал.
– Нет, агентство Пинкертона со мной не связывалось. Я вообще никогда не имел с ним дела.
– Однако именно там мне порекомендовали обратиться к вам.
– Вы слышите, Уотсон? – Холмс с явным удовольствием повернулся ко мне. – Насколько я могу судить, слухи о моих дедуктивных способностях преодолели Атлантический океан и дошли до Америки. Позвольте представить вам своего помощника, доктора Уотсона, – сказал он гостю, после чего пояснил мне: – Уотсон, перед вами Чарльз Льюис Тиффани, джентльмен, приводящий женщин по всему миру в такой восторг, что ему позавидовал бы сам Казанова.
– Очень приятно, – с уважением пробормотал я. Фамилия Тиффани была на слуху как в Лондоне, так и в Нью-Йорке.
Живые голубые глаза мистера Тиффани имели оттенок ляпис-лазури. Римский нос свидетельствовал об упрямом характере, а цветущий вид никак не вязался с седыми бакенбардами. Для человека, разменявшего восьмой десяток, коммерсант выглядел на удивление бодрым и пышущим здоровьем.
– Если агентство Пинкертона не поставило вас в известность о моем визите, как, скажите на милость, мистер Холмс, вы узнали, кто я такой? – спросил он.
Сыщик показал на газету «Дейли телеграф», которую я отложил в сторону:
– Когда самый выдающийся и успешный американский ювелир приезжает в Лондон, он обычно занимается поисками старинных украшений для новых клиентов. О таком событии обычно пишут в газетах, а я, принимая во внимание особенности моей профессии, обязан их изучать.
– Лондонские газеты не публиковали моей фотографии.
– Дорогой сэр, цилиндры, подобные тому, что вы носите, делает лишь один-единственный шляпник во всем Нью-Йорке. Так что в фотографиях надобности нет. Кроме того, у вас на кармашке для часов имеется значок в форме буквы «Т». Присаживайтесь, мистер Тиффани, – чарующим голосом предложил Холмс. Именно таким обольстительным тоном мой друг заговаривал с посетителями, когда хотел узнать, с чем они к нам пожаловали. – Мне крайне интересно узнать, что привело вас в мою скромную обитель.
Пожилой джентльмен снял шляпу и, немного подумав, протянул ее сыщику. Мой друг взял ее, кинул взгляд на внутреннюю поверхность отделанных шелком полей и с удовлетворением улыбнулся.
– Как я и предполагал, – кивнул он. – Вам не приходило в голову, мистер Тиффани, сколь многое может сказать о человеке его головной убор? Я посвятил этой занятной теме небольшое исследование, что объясняет мое знакомство с работами лучших шляпников Европы и, разумеется, Соединенных Штатов и Канады.
– Насколько я могу судить, мистер Холмс, вы, как и я, с педантичностью относитесь к своей работе, – промолвил Тиффани. – Я тоже держу руку на пульсе мировых рынков.
– Правда, мистер Тиффани, подобна бриллианту. Камень ценен, только когда обладает определенной чистотой, цветом и весом. Правду, как и бриллианты, можно отыскать где угодно. А я как раз торгую правдой.
– Странно, что вы упомянули именно бриллианты. Это опять ваша дедукция, которой вы приводите всех в замешательство?
Холмс с застенчивым видом развел руками:
– На этот раз лишь случайное совпадение, сэр.
– Так вот, мистер Холмс, дело как раз в бриллиантах. Они мне нужны, причем в большом количестве. – Тиффани опустился в мягкое кресло, которое Холмс всегда предлагал клиентам. – За сумму, что я готов потратить, можно выкупить саму королеву, если ее, не приведи господь, кто-нибудь похитит.
Холмс изогнул бровь и сложил пальцы домиком в знак того, что он – само внимание. Прославленный ювелир продолжил:
– Европа является одним из крупных поставщиков драгоценных камней для моей компании. Время от времени ряд правящих домов выставляет на торги драгоценности из королевской казны. При этом не буду отрицать, что мы покупаем и превосходные новые самоцветы, буквально только что из шахты. Признаться, лично мне нравятся разноцветные полудрагоценные камни, которыми часто пренебрегают. Что же касается бриллиантов, то у каждого из них непременно должна быть романтическая история. Она делает товар более притягательным – в каждом из нас живет тяга к приключениям.
– Ну разумеется, – промолвил Холмс, сверкая глазами. Его впалые щеки горели румянцем от волнения.
– Вам доводилось слышать о Бриллиантовом поясе?
– Уотсон, дайте мой справочник.
Я протянул Холмсу его личную энциклопедию, содержавшую море самых разных сведений о преступном мире и всем, что с ним связано.
Некоторое время мой друг молча перелистывал страницы:
– Я не могу найти у себя упоминаний об этом поясе, однако, если мне не изменяет память, он принадлежал несчастной Марии-Антуанетте.
– Изумительно, мистер Холмс. Даже пребывая в неведении, вам удается демонстрировать недюжинные познания. Совершенно верно, этот предмет принадлежал именно ей. Как вы уже поняли из названия, он выглядел как кушак или, если изволите, пояс, состоящий из бриллиантов. Каждый камень в отдельности не представлял собой ничего особенного, но будучи вместе вставленными в оправу, они выглядели совсем иначе. Что это была за цепь! Королева крепила ее к талии в дни приемов и торжеств, когда надевала парадные платья. Поговаривали, что край цепочки доставал до пола.
