– И закончу. Все равно шила в мешке не утаишь. Фремонт К. Сейбин на протяжении порядочного времени чувствовал себя совершенно несчастным. Они с женой фактически давно разошлись. Он мечтал о свободе, а его жена – о деньгах.
По некоторым соображениям мистер Сейбин хотел, чтобы данная история сохранялась в тайне. Он не доверил дело ни одному из своих постоянных адвокатов, но обратился к некоему Вильяму Десмонду, не знаю, знакомо ли вам это имя?
– Да, знаю, – кивнул головой Мейсон, – стряпчий, пользующийся заслуженным уважением. Продолжайте, Вейд. Итак, что же произошло?
– Как я уже сказал, было достигнуто соглашение о том, что миссис Сейбин получит развод в Рино. Как только она представит нотариально заверенную копию свидетельства о расторжении брака, мистер Сейбин должен был выплатить ей наличными сто тысяч долларов. В соглашении предусматривалось, что все дело будет завершено как можно незаметней: мистер Сейбин устроит так, что ни в одну газету не просочится ни строчки.
– Выходит в конце концов, что миссис Сейбин вовсе не уезжала в кругосветное путешествие? – спросил Мейсон.
– Нет, конечно, нет. Как я уже говорил, она доехала всего лишь до Гонолулу, а потом возвратилась назад и поехала в Рино, где ей полагалось прожить шесть недель, получила решение о разводе и возвратилась в Нью-Йорк. Именно по этому поводу мистер Сейбин позвонил мне пятого вечером. Он сказал, что все устроилось и что миссис Сейбин должна встретиться со мной в Нью-Йорке и передать бумаги. Как я только что объяснил по телефону, Стив ожидал меня в аэропорту со своим самолетом, готовым в любую минуту подняться в воздух. Мы прибыли в Нью-Йорк днем шестого. Я отправился прямиком к банкирам, куда меня направил мистер Сейбин, а также в адвокатскую контору, представляющую интересы мистера Сейбина в Нью-Йорке. Я хотел, чтобы они предварительно проверили законность копий со свидетельства о разводе, прежде чем я выплачу такие колоссальные деньги.
– И они это сделали?
– Да.
– Когда вы выплатили отступного?
– Вечером в среду, седьмого числа, в отеле в Нью-Йорке.
– Как эти деньги были выплачены?
– Наличными.
– Чеком, аккредитивами или…
– Наличными. Я передал миссис Сейбин сто банкнот по тысяче долларов каждая. Так потребовала миссис Сейбин.
– У вас есть расписка?
– Да, конечно.
– Ну, а что случилось с заверенной копией свидетельства о разводе?
– Она тоже у меня.
– Почему вы не рассказали мне об этом раньше? – спросил Чарлз.
– Я хотел дождаться прихода мистера Мейсона.
Мейсон повернулся к миссис Сейбин:
– Что скажете? Это верно?
– Не мешайте Ричарду наслаждаться его ролью до конца. Свой основной монолог он уже произнес, пусть продолжит далее.
– К счастью, я настоял на том, чтобы деньги были выплачены в присутствии свидетелей. Я сделал это потому, что опасался, как бы она не выкинула один из своих номеров.
– Покажите мне копию свидетельства, – попросил Мейсон.
– Вы должны были дать ее мне! – возмутился Чарлз.
– Прошу прощения, – принялся извиняться секретарь, – но мистер Сейбин строго-настрого приказал, чтобы этот документ я отдал лично ему в руки. Я не имел права ни при каких обстоятельствах о нем кому-то упоминать. Мое поручение было настолько конфиденциальным, что о нем не знал никто, кроме поверенных мистера Сейбина в Нью-Йорке. Признаться, он прямо предупредил меня, чтобы я ничего вам, Чарлз, не рассказывал. Теперь, как я понимаю, положение вещей изменилось. Либо вы, либо миссис Сейбин будете распоряжаться всем капиталом, так что я, если останусь в прежней должности, должен буду следовать вашим указаниям.
Мейсон взял сложенную бумагу из рук Вейда. Сейбин смотрел на нее через плечо секретаря. Прочитав документ, Мейсон заметил:
– Похоже, что он в полном порядке. Составлен по форме и все такое прочее.
– Я же говорил, что его проверяли нотариусы в Нью-Йорке.
Миссис Сейбин хохотнула.
– В таком случае эта женщина вовсе не вдова моего отца. Как я понимаю, мистер Мейсон, она не имеет права на долю в состоянии. То есть в том случае, если это не оговорено в завещании, – сказал Чарлз.
И снова раздался издевательский смех миссис Сейбин.
– Ваш защитник помалкивает. Вы перестарались, Чарлз, убили его слишком рано!
– Я его убил?! – возмутился Чарлз.
– Я, кажется, выразилась достаточно ясно!
– Мама, пожалуйста, осторожней в выражениях! – взмолился Стив.
– Я более чем осторожна. Но я говорю правду. Не молчите же, мистер Мейсон, почему вы не хотите сообщить им дурную новость?
Мейсон поднял голову и встретился с тревожным взглядом Сейбина.
– Что случилось? – осторожно спросил тот. – Разве свидетельство недействительно?
– То есть как это недействительно? – взорвался Вейд. – Его проверяли в Нью-Йорке нотариусы. На этом основании я выплатил сто тысяч долларов!
Мейсон спокойно заговорил:
– Как вы могли заметить, джентльмены, свидетельство о разводе было выдано во вторник шестого числа. В бумаге не помечено, в котором часу шестого она была написана.
– Какое это имеет значение? – спросил Сейбин.
– Только то, что если Фремонт К. Сейбин был убит до того, как оформили развод, эта бумага неправомочна. Миссис Сейбин стала его вдовой сразу же, как его убили. Нельзя получить развод от мертвеца.
Последующая тишина была нарушена пронзительным смехом миссис Сейбин.
– Я же сказала вам, Чарлз, вы поспешили его убить.
Чарлз медленно опустился на свое место.
– Но, – продолжал Мейсон, – в том случае, если ваш отец был убит после того, как был получен документ о разводе, положение меняется.
– Он был убит утром, – с уверенностью сказала миссис Сейбин, – после того, как возвратился с рыбной ловли. Ричард Вейд обсудил со мной все эти факты на предварительном совещании. Эти факты нельзя ни исказить, ни изменить… и никто не посмел этого сделать.
Мейсон сказал:
– Установить время не так-то просто, миссис Сейбин. Тут принимается во внимание несколько фактов.
– Совершенно верно. И это уже моя забота. Я не потерплю, чтобы эти факты были подтасованы или искажены. Мой муж был убит до полудня шестого июля, а я получила свидетельство о разводе не ранее половины пятого.
– Но в свидетельстве о разводе, разумеется, не указано, когда было получено это свидетельство, – сказал Мейсон.
– Ну, прежде всего мои слова что-то значат, не так ли? – фыркнула она. – Мне-то известно, когда я получила развод… Ну и соответствующую бумагу из Рино можно получить в любую минуту.
Сейбин обеспокоенно посмотрел на Мейсона.
– Следствие показывает, что мой отец погиб около полудня, возможно, около одиннадцати часов.
Миссис Сейбин ничего не сказала. Она с торжествующим видом раскачивалась в большом кресле. Чарлз повернулся к ней:
– Вы с легкостью обвиняли меня бог знает в каких злодеяниях. А чем вы сами были заняты в это время? Уж если у кого и имеется мотив для убийства, так это у вас!
Ее улыбка была почти ликующей.
– Не позволяйте гневу затуманивать себе рассудок, Чарлз! Это же вредно для вашего кровяного давления. Не забывайте, что говорил вам врач. Понимаете, Чарлз, я находилась в Рино, хлопотала о разводе. Суд был назначен на два часа, и мне пришлось ждать еще два с половиной часа, пока не подошла моя очередь. Боюсь, что вам придется поискать какую-нибудь очень хитрую лазейку, прежде чем вы сумеете повесить на меня это преступление.
Мейсон миролюбиво заметил:
– Я хочу вас всех поставить в известность о том, что еще не стало всеобщим достоянием. Власти в Сан-Молинасе, по-видимому, вскоре обнаружат те факты, о которых пока известно мне одному. Я считаю своим долгом вас всех с ними ознакомить.
– Мне нет никакого дела до ваших фактов, – пожала плечами миссис Сейбин, – меня на пушку не возьмешь.
– Я и не собираюсь этого делать. Фремонт К. Сейбин пересек мексиканскую границу и сочетался браком с библиотекаршей из Сан-Молинаса. Ее зовут Эллен Монтейз. Все полагают, что попугай, найденный в хижине возле тела мистера Сейбина, – это Казанова, к которому мистер Сейбин был так сильно привязан. На самом деле по причинам, которые я не успел выяснить, мистер Сейбин приобрел другую птицу в Сан-Молинасе, а Казанову оставил у мисс Монтейз. Казанова находится с пятницы второго сентября и по сей день у мисс Монтейз.
Миссис Сейбин поднялась с места.
– Ну, вряд ли это меня касается, и вряд ли мы чего-нибудь здесь еще добьемся. Ричард Вейд, вы еще пожалеете, что нарушили мои указания и предали мои интересы. Не сомневаюсь, что теперь начнется бесконечная волокита по поводу того, когда я получила свидетельство о разводе… Как я понимаю, мой муженек к тому же еще и двоеженец, не так ли? Ладно, Стив, поехали. Пусть эти джентльмены посидят и потолкуют без нас. Не сомневаюсь, что, как только я уйду, они постараются найти доказательства того, что Фремонт был убит лишь поздним вечером шестого числа. Но для этого надо подтасовать улики. Так что, Стив, нам и правда следует подумать об адвокате. Надо защищать свои интересы.
