Должен вам заметить, хорошие казино всегда заботятся о своих клиентах. Менеджер сказал мне буквально следующее: «Вы плохо себя чувствуете, поэтому послушайте моего совета, возвращайтесь домой и отдохните. Мы будем рады видеть вас снова, когда вам станет лучше, тогда вы снова сможете пустить в оборот эти деньги. Кому-то повезет – казино или вам. Но сейчас вам нужно вернуться домой и лечь в постель».
– Вы послушались совета?
– Я сел в машину, сразу вспомнив, где оставил ее. Вообще помнил все совершенно ясно, так, как сейчас рассказываю обо всем вам. Я приехал в этот мотель и с тех пор никуда отсюда не выхожу, не считая ресторана напротив. Боюсь показываться в городе, опасаюсь с кем-то общаться. Понимаю, что, наверное, следовало бы обратиться в полицию сразу, как только ко мне вернулась память, но ведь я погасил чужой чек… И оказался теперь вот в тупике. Знаете, есть еще одно обстоятельство… Если я доживу до своего тридцатипятилетия и не буду обвинен ни в каких проступках и преступлениях, то получу большие деньги. Но есть один чертов мужик, который, пока он управляет всеми моими деньгами, будет просто счастлив выдернуть у меня из-под ног этот «золотой» ковер. Поэтому я твердо решил оставаться здесь сколько удастся. Это место удобно тем, что я могу сойти за приехавшего сюда ради быстрого развода и выжидающего положенные шесть недель. Мне никто не задает никаких вопросов, ну и сам я не выдаю никому никакой информации.
– Вы не правы в одном, – заметил я.
– В чем же?
– По условиям завещания вы лишаетесь наследства после тридцати пяти лет не в случае совершения преступления. Вы должны быть признаны виновным в совершении преступления.
– И в чем же разница?
– В этом самом она и есть, – ответил я. – Если вы будете сидеть тихо, не станете уклоняться от выдачи властям, если не совершите ни одной ошибки и наймете лучшего адвоката – словом, протянете всю эту канитель как можно дольше, у вас будет хороший шанс выиграть время.
– И что меня ждет в таком случае потом?
– А потом, когда вам исполнится тридцать пять, вашим теперешним попечителям придется считаться с тем, что вас признали невиновным в совершении тяжкого преступления, и предъявить вам баланс общей суммы капитала.
– А потом?
– Черт возьми, потом вы станете обладателем наследства и сможете начать настоящую борьбу с ними.
Гейджа вдруг осенило:
– А собственно, почему вы рассуждаете подобным образом? Вы что, разве из полиции?
Я отрицательно покачал головой.
– Вы же сказали, что вы из страхового агентства?
– Я частный детектив и старался разыскать вас. Вы знаете Сандру Иден?
– Знаю ли я ее?! – При этих словах глаза его буквально засияли. – Как она? Как Элеонор?
– Прекрасно. Они очень обеспокоены вашим исчезновением, кроме того, сидят без денег.
Тут он схватился за голову.
– Я столько раз думал о них! Хотел связаться с ними, но боялся это делать. Знаю, что они сидят без денег. Я должен как-то им передать… хоть немного.
– Ну, ладно, – сказал я. – Теперь вы все вспомнили…
– Да, вспомнил.
– Давайте проследим ваш путь шаг за шагом. Где вы находились в тот момент, когда пришли в себя?
– Я оказался на проселочной дороге, где-то в горах. Слышал шум хвойного леса и горного потока. Хорошо помню плеск бегущей по камням воды. Помню, хотелось подойти к ней умыться, но что-то заставляло немедленно бежать с того страшного места. Такого безотчетного страха, поверьте, я никогда в своей жизни не испытывал. Простите, а как ваше имя?
– Меня зовут Дональд Лэм… Так продолжим наш разговор. Как вам кажется, вы далеко в тот момент находились от мощеной дороги?
– Думаю, милях в двух.
– Какого рода была грунтовая дорога?
– Жесткая, вся в кочках, машину на них все время подбрасывало, скорее всего, дорога шла через горы, на высоте, я чувствовал это по разреженному воздуху. Сосны шумели, и я видел только их верхушки. Была еще ночь.
– И когда грунтовая дорога кончилась и началась мощеная, вы повернули на подъем?
– Да, так и было, дорога пошла вверх.
– Что же потом?
– Я проехал около двадцати миль.
– Вспомнили, где вы заправлялись?
– Не сразу, у меня бак оказался полным.
– А подъем продолжался долго?
– Дорога петляла, подъемы и спуски чередовались. Потом я выехал на мощеную дорогу, а по ней – в долину, уже рассвело, вокруг лежали фермерские поля, и вскоре я увидел указатель. «Рино – сорок миль» – было написано на нем.
– Сколько же часов вы провели в пути, пока увидели этот знак?
– Не помню точно, очевидно, эта часть моего сознания еще не совсем прояснилась. Помню только, ехал весь день.
– За время пути вы заправлялись?
– Да, дважды, а может быть, и трижды, не уверен.
– Вы о чем-нибудь спрашивали сотрудников станции, где останавливались?
– Нет, я просил залить полный бак, платил и молча уезжал. Вам трудно, мистер Лэм, понять мое состояние. Вам приходилось когда-нибудь просыпаться утром после глубокого сна, когда не сразу осознаешь, где находишься? Чувствуешь, что проснулся, однако не понимаешь, где ты. Я же не в постели нежился, а с полным провалом памяти вел машину, нервничал, у меня болела голова, и меня трясло от страха. Голова и до сих пор болит.
– У вас была на лице кровь?
– Да! Помните, я сначала остановился у ресторана? Вот тогда-то, заказав себе кофе, я пошел в туалет, заперся там и посмотрел на себя в зеркало. Весь в крови!.. Я мочил бумажные полотенца и вытирал кровь с лица.
– Много ее оказалось на пиджаке?
Гейдж подошел к вешалке, снял пальто и показал мне.
– Видите ли, я старался отмыть кровь холодной водой сначала с плеча, но пятна остались, посмотрите.
– Да, интересную историю вы мне рассказали!
– Вы мне не верите?
– Пойдемте лучше позавтракаем, – предложил я. – А потом я вас оставлю, сам же поеду и еще кое-что проверю.
– Что же вы собираетесь проверять, мистер Лэм?
Я посмотрел ему прямо в глаза.
– Хочу установить, что вас так напугало. От чего вы бежали так спешно.
Он смутился. Я попытался поймать его взгляд, но Гейдж упорно уклонялся от моего прямого взгляда.
– У вас есть какие-нибудь соображения на этот счет?
– Куда там! Ничего, кроме дикого, панического страха, который и сейчас еще леденит мне спину!
– Хорошо, тогда пойдемте завтракать. Вам надо побриться и выпить кофе. Полагаю, вы отдаете себе отчет в том, что ни одно жюри присяжных вам не поверит?
– Да, я догадываюсь.
Приехав в аэропорт Рино, я сел на самолет до Сакраменто, из Сакраменто пересел на самолет до Бейкерсфильда. Там арендовал машину и поехал назад в горы, внимательно следя за боковыми дорогами. Агентство по сдаче машин в аренду брало деньги за километраж, и каждый раз, как на спидометре проскакивали очередные десять миль, я представлял себе лицо Берты, когда я ей покажу чек на мои расходы.
Я не представлял, что в горах так много проселочных дорог, ведущих в небольшие долины. Когда я уже решил было прекратить свои поиски, то нашел эту дорогу. Она проходила чуть в стороне, мимо брошенной кем-то старой кабины машины, лежащей без колес, прямо на своем днище. Невдалеке слышался шум воды, бегущей вдоль поросшего соснами каньона.
Я вышел из машины и прошелся вдоль потока, вниз по течению, но ничего примечательного не обнаружил. Только в воздухе стоял какой-то странный запах. Я поднялся вверх по течению – запах усилился. Через несколько минут я нашел то, что было причиной этого зловония. Вид был достаточно неприятный для глаз.
Оглядевшись по сторонам, я влез в свою машину и поехал к автотрассе, потом по ней – к Бейкерсфильду, где и разыскал офис шерифа. Там оказался его заместитель. Я предъявил свои документы.
– Хочу заявить о том, что я нашел труп.
– Где?
Заместитель шерифа потребовал рассказать об увиденном во всех деталях, я вынул карту и показал место, где его обнаружил.
– Как же это вдруг вы его нашли? – спросил он подозрительно.
– Дело в том, что если вы свяжетесь с полицейским дорожным патрулем штата Калифорния, то узнаете, что они ищут этого человека довольно давно. Им было приказано обнаружить место, где машина могла сойти с дороги, перевернуться… Я не могу знать точно, но думаю, что это труп Малкольма Г. Бакли, который посадил в свою машину двух попутчиков, добиравшихся автостопом до Лос-Анджелеса, после чего он исчез.
– А его машина? – спросил заместитель шерифа.
– Насколько я могу судить, поблизости машины не было. Я старался особенно не затаптывать следы.
Заместитель шерифа задумался на минутку.
– Проехав через столько городов, вы могли бы заявить об этой находке в десяток различных полицейских участков, где есть такие же заместители шерифов, – недовольно поморщился он.
– Конечно, мог. Но я хотел сообщить в главное управление полиции.
– Почему именно нам?
– Потому что я в этом заинтересован и не желаю, чтобы какой-то неопытный полицейский взялся за расследование этого дела, хочу, чтобы оно велось отсюда, из главного управления.
