– Подождите! – закричал Наннели. – Вы не можете!..
Харви Кловер смотрел на меня удивленными глазами. Он вытянул руку ладонью вверх по направлению к Ивану:
– Одну минутку, Наннели, одну минутку! Лэм говорит. Дайте ему договорить!
– Малкольм Бакли зарабатывал много денег, но был разорен. Он застраховался на сто пятьдесят тысяч долларов на случай смерти от руки убийцы. Он и его жена спланировали хитроумное преступление.
Все началось с того момента, когда они столкнулись с человеком, который был удивительно похож на Бакли, просто его двойник. Его зовут Эмос Гейдж. Они изучили его привычки, контакты, друзей, которые стали бы его искать в случае исчезновения. Если бы у нас с вами было время и желание, возможно, мы бы обнаружили, что они наняли частного детектива для слежки за ним. Они выяснили, в числе прочих обстоятельств, что он периодически страдал запоями.
Когда Гейдж попал на станцию обслуживания и хотел автостопом добраться домой, Малкольм Бакли оказался в нужное время в нужном месте. Это стало началом осуществления задуманного плана.
Он подобрал Гейджа и посадил его на переднее сиденье своей машины. Они поехали в сторону Карвер-Сити.
Через несколько миль на дороге они подобрали таинственную блондинку, которая на самом деле была Дафни Бакли, женой Малкольма Бакли. Она была в парике, с голубыми контактными линзами и в узком обворожительном платье, чтобы четче обозначить прелести своей несравненной фигуры.
Она села на заднее сиденье. Бакли остановился в Сентрал-Крик, будто бы для того, чтобы накормить своих пассажиров. На самом деле ему надо было сделать тот, ставший всем известным, звонок миссис Бакли, которая якобы находилась дома. Этот звонок давал ей прекрасное алиби.
Бакли делал вид, что разговаривает по телефону, но на самом деле линия была мертва. Потом он вернулся к столу, и вместе с попутчиками они отправились дальше. Когда уже ехали по дороге к Роммели, миссис Бакли ударила Гейджа по затылку короткой палкой. Они съехали с автострады на проселочную дорогу и вынули из багажника ручку от домкрата. Скорее всего, они собирались разбить ему лицо и оставить так его тело, рассчитывая, что после того, как начнется разложение, лицо станет неузнаваемым. Они вынули из карманов мистера Бакли все его мелкие вещи и переложили в карманы Гейджа, чтобы по ним можно было решить, что это Малкольм Бакли.
И в этот момент Малкольм не выдержал вида крови и того, что они вдвоем сотворили. Его вырвало. Возможно, он направился к ручью, чтобы умыться. И тут-то его жена поняла, что связалась со слабаком, который не сможет довести их план до конца. Если она добьет Эмоса Гейджа, ее муж расколется после первых же допросов и выложит полиции все.
Зачем же рисковать собой?
Все, что ей требовалось, – мертвый муж и его страховка. Эта идея осенила ее, и она воплотила ее в жизнь. Приготовленная ручка домкрата и дурнота мужа от одного осознания содеянного пришлись весьма кстати. Но не успела она добраться до Гейджа, чтобы вынуть из его карманов документы Бакли и вернуть их снова по принадлежности, как Эмос пришел в себя, с трудом вскарабкался в машину и был таков. Но эта неудача показалась ей не такой уж и важной: миссис Бакли стала обладательницей трупа стоимостью в сто пятьдесят тысяч долларов. Теперь вину, кроме таинственной блондинки, мог разделить и Эмос Гейдж.
Поэтому она и явилась в Роммели в гараж с просьбой прислать ремонтную машину для поломанного «Роадрейсера». Она полагала, что ремонтная машина выедет на место поломки и, так ничего и не найдя, вернется обратно. Однако молодой человек, работавший в гараже, показался ей симпатичным. Они выпили по чашке кофе, разговорились, и к тому времени, как ей надо было уходить, Том Аллен уже не видел необходимости посылать ремонтную машину.
Наннели попытался что-то сказать, перебив меня, но, видел я, уже взял себя в руки.
– Помощник шерифа Харви Кловер, прекрасный полицейский, обнаружил зеркало Тома Аллена, которым пользовалась мистическая блондинка. На нем был отчетливо виден отпечаток мизинца, который в дальнейшем был определен как отпечаток мизинца правой руки Дафни Бакли.
Я замолчал и глубоко затянулся сигаретой.
– Послушайте, – обратился ко мне Фрэнк Мэлони, – мы хотим услышать подтверждение сказанного вами от…
Кловер вскочил.
– Джентльмены, – сказал он, – мы не знали, что Дональд Лэм собирается вам все рассказать. Он работал рука об руку с нашей полицией, но мы пока не были готовы делать подобные заявления. Мы бы попросили вас немного подождать.
– Подождать с подобным материалом! – воскликнул Мэлони. – Да вы просто сошли с ума!
Кловер повернулся к нему:
– Убирайтесь отсюда! Все это зашло слишком далеко! Черт бы вас побрал, Лэм! У вас не было права выпускать кота из мешка!
– Я думал, вы хотите сделать заявление прессе. Разве не для того вы здесь их всех собрали?
– Убирайтесь все отсюда, все! Мы сделаем официальное заявление через полчаса. Так ведь, Наннели?
– Давайте лучше, скажем, минут через сорок, – ответил окружной прокурор.
Берта Кул прочла газету и посмотрела на меня.
– Ах ты, маленький сукин сын! Как, черт возьми, ты обо всем этом догадался, Дональд?
– Дафни Бакли внезапно стала нервничать. Врач посоветовал ей уехать к океану отдохнуть, а окружной прокурор освободил ее от дачи показаний в суде. Я сложил два плюс два, кроме того, я не мог объяснить совпадений в этом деле, пока не стал внимательно обдумывать мелкие факты.
Ключ к разгадке просматривался с самого начала, когда Сандра Иден сказала, что она пришла к своей подруге-библиотекарю и попросила порекомендовать хорошее сыскное агентство. По ее совету Сандра и пришла к нам. Бакли так все устроила, что мы приняли участие в игре. Это не могло быть простым совпадением. Это могло только означать, что люди Бакли проверяли Сандру и весь сценарий строился в соответствии с этим. Тело Бакли слишком долго не находили. Его вдова нервничала. Это ее выдавало и подтверждало мои догадки.
– Зажарь меня вместо устрицы! – закричала Берта Кул. – И ты выпустил кота из мешка там, в Бейкерсфильде, и Дафни пришлось во всем признаться и потом выпить пол-упаковки снотворных таблеток.
– Это лучше, чем угодить в газовую камеру или отсиживать в тюрьме всю оставшуюся жизнь.
Берта взяла в руки чек, лежавший перед ней на столе.
– Страховая компания имеет специальную статью, по которой детективные агентства, раскрывшие попытку мошенничества, получают определенную сумму от величины страховки. Вот чек на десять тысяч долларов!
– Это все мелочи! Вспомни об Эмосе Гейдже, который скоро получит свои семьсот пятьдесят тысяч!
– Иногда мне кажется, Лэм, что ты один из самых умных сукиных сыновей в мире!
– Я думаю, деньги тебе не помешают? – спросил я Берту Кул. – Они совсем неплохая приправа к жизни. Без эдакого острого соуса жизнь кажется пресноватой, не правда ли?
– Ты меня пугаешь, Дональд, а не деньги. Буду с тобой откровенна. Если бы не моя жадность, я давно бы прекратила наше партнерство, пока еще не совсем потеряла остатки своей независимости.
– Но ты ведь не собираешься этого делать?
– Нет, черт возьми! Можешь съездить к своему Гейджу за этим великолепным соусом… Для себя! Ну… и мне передашь немного.
