– Хотелось бы верить, – вздохнул Катлер.
– Можете поверить. Я уже проходил через подобное раньше. Это обычная процедура – все за один день.
– Понимаете, мне не хотелось бы, чтобы вокруг моего дела вертелась полиция. Свои частные проблемы предпочитаю улаживать самостоятельно.
– Весьма разумно.
– Ведь если полиция начнет задавать мне вопросы, наружу могут всплыть факты, которые нежелательно обнародовать.
– Такие, как?..
– Ну, этот развод, например.
– Глупости, – сказал я. – Развод оформлен законно. Правда, огласки не избежать. Газеты, конечно же, напечатают об этом отчет.
– Знаю, – согласился он и поморщился.
– Продолжайте, что еще?
– Моя жена.
– А что с ней?
– Ну разве вы не понимаете?
– Нет. Мне казалось, вы не знаете, где она.
– Не та жена!
– Ого! Значит, вы женились снова?
– Да. Несколько затруднительное положение, не так ли?
– Ну это вряд ли следует называть затруднительным положением, но звучит любопытно. Рассказывайте дальше.
– Эдна оставила меня и уехала в Новый Орлеан. Я развелся с ней и получил временное постановление о разводе. Эти дела обычно тянутся очень долго, а любовь не ждет. Я встретил мою нынешнюю жену. Мы отправились в Мексику и поженились. Нам следовало подождать окончательного постановления. Теперь это настоящий скандал!
– Ваша теперешняя жена в курсе дела?
– Нет. Она взвилась бы до потолка, если бы что-то заподозрила. Вдруг Голдринг передал бумаги не той женщине, ну вы ведь понимаете?.. Вам кое-что известно. Скажите, что именно?
– Ничего, что могло бы помочь вам.
– Я готов заплатить вам кучу денег за ценные сведения.
– Мне очень жаль.
Он встал.
– Подумайте. Если в ходе расследований вы наткнетесь на нечто такое, что пригодится мне, буду вам очень благодарен.
– Если «Кул и Лэм» сделают что-нибудь для вас, вам не понадобится никого благодарить, – сказал я. – Вы просто получите счет.
Он рассмеялся:
– О’кей, пусть будет так.
Мы обменялись рукопожатиями, и он вышел из отеля.
Заведение Джека О’Лири оказалось типичным маленьким ночным клубом, дюжины которых разбросаны по Французскому кварталу. В нем шли представления, а гостей принимали полдюжины специально нанятых девушек. Столики были расставлены в трех залах, соединенных арками. Снаружи находилась стеклянная витрина с рекламными изображениями участников представления.
Было еще рано, и клуб почти пустовал – там лишь находилось несколько солдат и матросов да четыре-пять пожилых пар, явно туристов, стремившихся насладиться «зрелищем» и пришедших пораньше.
Я выбрал столик, уселся и заказал коку и ром. Когда мне подали заказанное, я уставился в темную глубину напитка с чувством мрачного одиночества.
Через несколько минут ко мне подошла девушка:
– Привет, кислятина!
Я выдавил улыбку:
– Привет, глазастая!
– Ну так-то лучше! Тебя, похоже, надо немного развеселить?
– Верно.
Она облокотилась на спинку стоявшего напротив меня стула, ожидая приглашения. Девушка не думала, что я встану, и, казалось, была удивлена, когда я сделал это.
– Как насчет выпивки? – спросил я.
– С удовольствием, – ответила она и, когда я ее усаживал, победно огляделась, проверяя, видели это ее товарки или нет.
Неизвестно откуда вынырнул официант.
– Виски с обыкновенной водой, – заказала девушка.
– А вам? – спросил официант.
– У меня уже есть.
– Если с вами за столиком сидит девушка, вы получаете два напитка за один доллар, а иначе – за те же деньги только один напиток, – сказал он.
Я протянул ему доллар с четвертью и сказал:
– Отдайте мой напиток девушке. Двадцать пять центов – вам, и не беспокойте меня некоторое время.
Он расплылся в улыбке, взял деньги и принес девушке бокал среднего размера, наполненный жидкостью бледно-желтого цвета. Она даже не пыталась притворяться и опрокинула бокал, будто выполняла поденную работу, а затем отодвинула в сторону. Я протянул руку, до того как девушка успела схватить его, и понюхал.
Она произнесла рассерженно:
– Почему вы все думаете, что очень сообразительны, когда так делаете? Конечно, это просто холодный чай. А чего ты ожидал?
– Ожидал, что это будет холодный чай.
– Значит, ты не разочарован? Если мой желудок выдерживает это, тебе не следует выражать недовольство.
– Я его и не выражаю.
– Большинство бывает недовольно.
– Я – нет.
Сунув руку в карман, я вынул пятидолларовую купюру, показал ей напечатанную на ней цифру, затем сложил ее так, что она уместилась в моей ладони, и протянул руку к собеседнице.
– Мэрилин сегодня здесь?
– Д. Мэрилин – это та девушка, что стоит у пианино. Она птица высокого полета. Руководит нами и рассаживает по столикам.
– Это она послала тебя сюда?
– Да.
– А что случилось бы, начни мы ссориться?
– Мы не стали бы ссориться. Для ссоры нужны двое. Если ты покупаешь выпивку, с чего это мне ссориться с тобой.
– Ну а если бы мы все же не поладили?
– Тогда ты не стал бы покупать мне выпивку, – усмехнулась она, – а я не сидела бы здесь в таком случае.
– Если бы ты ушла, Мэрилин отправила бы тебя назад?
– Нет. Она попробовала бы послать другую девушку, а если бы ты и тогда не расслабился, то позволила бы тебе скучать в одиночестве до тех пор, пока в клуб не набилось бы много народу. Как только понадобился бы столик, они отделались бы от тебя. Ты это хотел узнать?
Ее рука придвинулась к моей.
– Да, я действительно хотел узнать большую часть того, что ты мне поведала, – сказал я. – А как тебя зовут?
– Розалинд. Что ты еще хочешь?
– Хочу, чтобы Мэрилин села за этот столик.
Глаза моей собеседницы слегка сузились.
– Думаю, смогу это устроить.
– Каким образом?
– Скажу ей, что тебе нравится ее стиль, ты все время смотришь на нее, вместо того чтобы флиртовать со мной, и я подумала, что она смогла бы подзаработать кое-какие комиссионные, до того как в клуб набьются люди. Она на это клюнет.
– Ты и вправду сможешь это устроить?
– Попробую.
Ее пальцы коснулись моих, и пятидолларовая бумажка поменяла хозяина.
– Что-нибудь еще? – спросила она.
– А Мэрилин, – осведомился я, – она – ничего?
– Вообще-то ничего, но в последнее время без спонсора. Она здорово налетела и пережила стресс. Надо быть просто дурой, чтобы увлечься в этом мире рэкета!
– Как лучше всего найти к ней подход?
– К Мэрилин?
– Да.
– Это не трудно, – усмехнулась девушка. – Купи ей выпить и сунь доллар, когда никто не будет смотреть.
– А что у нее за любовная история? Этот парень завоевал ее не тем, что покупал для нее выпивку, верно?
– Нет, мужчина, который покупает для нее выпивку, – паразит. Хочешь, скажу тебе кое-что?
– Говори.
– Я дам тебе совет. Ты, похоже, правильный парень. Не заигрывай с Мэрилин.
– Но мне нужно от нее кое-что.
– Не добивайся…
– Нет, мне всего лишь нужно получить от нее кое-какие сведения.
– О!
Некоторое время царило молчание. Я поймал взгляд официанта, подозвал его жестом и снова вручил доллар с четвертью, сказав:
– Еще один напиток для леди.
– Не надо было этого делать, – сказала она, когда официант отошел.
– Почему?
– Потому что Мэрилин может не поддаться на приманку, которую я собираюсь ей подбросить. Это сработает только в том случае, если ты не будешь покупать мне выпивку. Если же продолжишь угощать меня, то мне совершенно наплевать, на кого ты там смотришь, и она это прекрасно знает.
– Корысть? – спросил я, улыбаясь.
– Ты чертовски прав. Я корыстна. А ты подумал, что это любовь с первого взгляда?
Я рассмеялся.
Она произнесла немного задумчиво:
– А ведь так вполне могло бы случиться. Ты славный малыш. Редко встретишь того, кто обращается с нами как с дамами. Мэрилин повернулась. Начинай глазеть на нее. А я притворюсь недовольной.
Я уставился на Мэрилин, высокую, стройную девушку с очень темными волосами, несколько глубоко посаженными черными глазами и ртом, накрашенным так, что губы казались толстым малиновым мазком на ее оливково-смуглом лице.
Сначала она отворачивалась, а затем внезапно посмотрела в нашу сторону и заметила, что девушка, сидевшая напротив меня, подает ей какой-то знак. Через мгновение она открыто взглянула на меня, и я уловил импульс, исходивший от ее темных, ярко блестевших глаз. Отведя взгляд, Мэрилин встала так, чтобы я мог хорошенько рассмотреть удлиненные линии ее фигуры, до того туго обтянутой красным шелком, будто он был мокрым.
– У нее сегодня подавленное настроение, – сказала Розалинд. – Она стала свидетельницей этого нашумевшего убийства.
– Ты хочешь сказать, убийства адвоката?
– Да.
– Черт побери! И что она об этом знает?
– Мэрилин слышала выстрел как раз в тот момент, когда открывала ключом дверь своей квартиры.
– И что же – сознание того, что она слышала выстрел, который стал причиной гибели какого-то человека, так ее расстроило?
