Тебе подсунули что-то в зубчатую передачу мои идиоты.
Им бы просто спустить одно колесо, чуть открутить клапан на другом, чтобы воздух выходил медленно. А потом бы появиться, когда ты застрял на дороге с двумя спущенными колесами. Забрать тебя тогда было бы проще простого. А потом один из парней прикрутил бы клапан, накачал колесо, отогнал твой фургон, тот автомобильчик, и все! Не отыскать. А теперь? Что подумает автомеханик, когда найдет посторонний предмет в моторе? Ты бы исчез вместе с тем автомобильчиком. А раз ты исчез, все решили бы, что это ты забрал порошок. Парни опростоволосились, да и ты — не лучше. Тебя мои парни крепко связали, но ты бы мог закинуть ноги на стол подрыгаться, пока нож не выпал бы из кармана штанов, потом ты бы перевернулся, ухватил его пальцами и перерезал веревки, и никто бы этого не заметил.
Роб почувствовал, что краснеет от злости — мог ведь с легкостью проделать все, о чем говорит этот человек, но не догадался.
Мужчина убрал ногу с запястья Роба.
— Ну ладно, Роб, — сказал он, — поворачивайся!
Поглядим, что там у тебя с другой стороны. Погоди-ка, а что во внутреннем кармане? Ну да. Бумажник, водительское удостоверение и… а это что такое? Блокнот!
Верзила взял блокнот, отошел и повернулся так, чтобы через плечо падал свет.
— А ты педант, парень! Скорее всего, ты ведешь аккуратные записи. Да, так и есть. Расходы… номера дорожных чеков, номер паспорта. Знаешь, Роб, мне кажется, что если ты что-то спрятал, то обязательно сделаешь отметочку… особенно если прятать пришлось срочно где-нибудь в дороге. Поглядим, Роб. Перевернем лист с расходами, проверим последний лист. Последний в блокноте. Так, так, так! А вот и схема дорожной развилки. Ну, Роб, ты даешь! Тебе осталось только объяснить мне, что означают эти значки. Нет, погоди! Тебе не придется ничего говорить. Дорожные столбы… цифры обозначают номера дорог после развилки… так… количество дорожных столбов… линии с расстояниями. Да чтоб тебя, Роб! Это же дорожный знак прямо на автостраде, который мы запросто вычислим по указанным расстояниям. Ну, Роб, уже лучше! Гораздо лучше! Слушай, за пару часов мы все выясним, но мне сдается, я на верном пути. Определенно на верном. Конечно, там может быть ловушка. Но вряд ли. Теперь все зависит от тебя, Роб. Ты уже взрослый мальчик, и мы вполне можем пооткровенничать. Один из моих парней поедет все проверить. Если это ловушка, тебе не поздоровится. Знаешь, Роб, всякой там мелодрамы и угроз я не люблю, но если это ловушка, тебе вряд ли понравится то, что с тобой сделают. В машинном отделении есть два старых ведущих вала килограммов по пятьдесят каждый и уйма проволоки. Мы крепко прикрутим тебя к валам, чтобы ты прямо прирос к ним, и бросим глубоко-глубоко на дно. Мы рискуем всего одним человеком. Если порошок на месте, он найдет его, а если это ловушка… ну, Роб, мы же не расстаемся, ты тут, с нами.
Высокий помолчал, взглянул на Роба и вдруг нанес ему несколько сильных ударов по ребрам.
— Отвечай, когда с тобой разговаривают! — рявкнул он.
— Это не ловушка… — простонал Трентон.
— Так-то лучше, — сказал мужчина. Потом он вышел и запер дверь, оставив свет включенным.
Полицейский лежал в кювете, прикрывшись темным пледом так, чтобы едва были видны лоб, глаза и нос.
Было холодно. Сырость земли проникала сквозь одежду и плед.
Рядом с ним по дороге проезжали машины, сначала раздавался чуть слышный шум колес и двигателя, постепенно он становился все громче, затем сверкали фары, и машина уносилась прочь.
Полицейский несколько раз менял положение, чтобы не затекли конечности. Он то и дело посматривал на светящийся циферблат часов, с нетерпением ожидая момента, когда его сменит Уоллингтон.
В это время Уоллингтон сидел в машине на обочине, а в двух милях на противоположной стороне дороги ждали еще двое. Всем было строжайше запрещено курить, чтобы красный огонек сигареты случайно не выдал их присутствия.
С западной стороны подъехал автомобиль, притормозил, приблизился к обочине и дальше поехал совсем медленно. Лучи фар, пляшущие по неровному ежику травы, заставили полицейского, лежавшего в кювете, глубже нырнуть под темный плед.
У него была военно-полевая переносная рация с блоком питания, ее черный провод бежал по кювету и через пару сотен ярдов проходил под проволочным ограждением.
Полицейский, повернув рукоятку, настроил ее и стал слушать.
Почти мгновенно ему ответил голос коллеги:
— Ларри, что случилось?
— Клиент явился, — ответил Ларри. — Готовьте машины.
— Отлично. Можешь описать автомобиль?
— Пока нет. Видны только фары и свет фонаря. Они что-то ищут. Не отключай связь. Сейчас взгляну. — Полицейский осторожно отогнул угол пледа, вглядываясь в темноту, и сказал: — Они приближаются. Обнаружили дорожный знак и, судя по всему, считают дорожные столбы. Теперь осматривают землю. Черный седан… большой. Возможно, пуленепробиваемые стекла.
— Сколько их?
— Один с фонарем и второй… погоди, похоже, это женщина.
— Понял. Жди, — откликнулся полицейский по другой рации. Он вызвал штаб-квартиру полицейского управления, находившуюся в пятидесяти милях, и передал кодовый сигнал: — Машинам 16 и 19 особый сигнал «24».
В тот же миг патрульные завели автомобили, чтобы моторы прогрелись и были готовы к погоне. Наблюдатель снова вышел на связь, и Ларри, прижимаясь к земле, доложил:
— Мужчина начал копать. Женщина пересекла дорогу. По-моему, в направлении сада. Потерял ее.
— Держи меня в курсе. Жду.
Ларри слышал, как наблюдатель говорит по другой рации с диспетчером:
— Дайте особый сигнал «25».
Через секунду в машинах, стоявших наготове, раздался голос диспетчера, который монотонно, как все диспетчеры всегда сообщают самые важные новости, произнес:
— Машинам 16 и 19 особый сигнал «25». Подтвердите информацию.
Машины тут же ответили, подтвердив получение сигналов «24» и «25» и готовность начать преследование.
Скрючившись в кювете, Ларри дождался, пока лопатка ударилась о металлическую крышку. Через секунду по земле пробежал луч фонарика — неизвестный возвращался к своему автомобилю.
Ларри предупредил по радиотелефону коллег:
— Если бы не та женщина, я уже был бы готов дать следующий сигнал. Она перешла через дорогу и не вернулась.
— Готов к сигналу «26» — для мужчины?
— Так точно.
— Понял. Он не уйдет. Ждем еще. Берем обоих, когда вернется женщина.
— Нет, она не вернется. Она явно ушла на разведку.
Берите мужчину. Он заводит мотор. Сигнал «26».
Ларри слышал по рации, как Уоллингтон обращается к главному диспетчеру:
— Машина 7 сообщает в штаб: особый сигнал «26» для машин 16 и 19.
Полицейский, затаившийся в кювете, слишком долго ждал возвращения женщины. Мужчина в седане уже тронулся с места.
Отбросив плед и приготовив пистолет, Ларри пригнулся и бросился к проволочному ограждению.
Он направил на машину луч фонаря.
— Полиция! — крикнул он. — В чем дело?
— Ни в чем, босс.
— Почему остановились?
— Просто так.
— Стоять. Приготовить документы.
Автомобиль рванулся вперед.
Ларри направил на него пистолет, но, усмехнувшись, опустил дуло.
Автомобиль летел в темноту. Водитель, бледный и встревоженный, стремительно переключал скоростные передачи, вдавив в пол педаль газа.
Полицейский ждал. Луч мощного фонаря шарил по саду на противоположной стороне дороги. Ему было показалось, что он заметил какое-то легкое движение, но он не был уверен до конца. Сад тянулся по косогору.
Прямо за ним возвышался заросший холм.
Полицейский упорно водил лучом фонаря по саду. Но ничего не обнаружил.
Водитель седана с трудом перевел дыхание. Сердце его бешено колотилось, во рту пересохло. Он чуть не попался, но ему удалось вырваться. Теперь он в безопасности.
Неожиданно фары мчавшейся машины осветили полицейского, стоявшего посередине дороги. Красный сигнальный фонарь ослепил напуганного водителя. Он выхватил из кармана пистолет. Сжав зубы, надавил на тормоз.
Автомобиль с визгом остановился.
С одной стороны к седану подошел Уоллингтон; с другой осторожно приближался второй полицейский.
Водитель опустил стекло и спросил:
— В чем дело?
Это я у вас хочу спросить, — сказал Уоллингтон. — Почему не остановились по требованию патрульного?
Водитель рассмеялся:
— Да какой патрульный? Это чья-то дурацкая шутка?
Уоллингтон открыл дверцу машины.
— Ладно, босс. Вот держите! — И он вскинул пистолет.
Дальше все произошло с невероятной быстротой. Ручища крепыша Уоллингтона схватила преступника за запястье. Оружие упало, рука водителя седана беспомощно повисла. Он закричал от боли и вывалился из автомобиля.
Уоллингтон отбросил его пистолет, не спеша снял со своего ремня наручники.
