— Минуточку, шеф? То есть Норт — Икс? — уточнил Хемингуэй.
— Никто не Икс. Если предположить, что на дорожке миссис Норт видела мужа, временные границы убийства Флетчера становятся шире, с 21:45 до 22:01.
Хемингуэй захлопал глазами:
— Так и второй вариант рассказа миссис Норт — полное вранье? Когда на сцене появляется Карпентер?
— После убийства.
— Нужно найти Карпентера, — немного подумав, объявил сержант.
— Конечно. Вы кому-нибудь это поручили?
— Да я почти весь отдел по его следу направил, только, если он целый год вел себя тише воды, ниже травы, найти его будет непросто.
— Еще меня тревожит орудие убийства. По мнению коронеров, удары наносились тупым предметом вроде утяжеленной палки. Череп Флетчера, как вы знаете, проломлен. Однако и Гласс, и миссис Норт утверждают, что мужчина, которого они видели, в руках ничего не держал. Показания миссис Норт, разумеется, можно проигнорировать, но как быть с показаниями Гласса? Самое естественное для убийцы — сразу избавиться от орудия преступления, а наши люди чуть ли не с лупой весь сад прочесали, но ничего не обнаружили.
— Как насчет самого кабинета? Были там бронзовая фигурка или пресс-папье, которые убийца мог сунуть в карман?
— По словам дворецкого, ничего не пропало. На столе стоит массивное пресс-папье, но, насколько я понимаю, его уже позднее принес ваш хулиганистый дружок Невилл Флетчер. О нем, кстати, я собираюсь навести справки.
— Позднее принес? — встрепенулся сержант. — Насколько я понимаю Невилла, именно так он поступил бы, если… если бы убил дядю этим самым пресс-папье. Молодой Флетчер счел бы это верхом остроумия.
— Не слишком ли хладнокровно?
— О, хладнокровия Невиллу не занимать. Ума, кстати, тоже. Если Эрнеста убил он, миссис Норт наверняка видела его по пути из… Или сейчас мы считаем правдой ее первую историю?
— Если рассматривать в качестве убийцы Невилла, то придется. Но тут появляются два серьезных контраргумента. Во-первых, на двери кабинета отпечатки пальцев миссис Норт, а как они туда попали, если она ушла не через ту дверь? Во-вторых, если правдой считать ее первую историю, получается, мужчина вошел в кабинет около 21:45 и покинул Грейстоунс в 22:02, ведь не могли же два разных визитера навестить Флетчера за семнадцать минут! Да и когда Невилл успел бы убить дядю? После того, как Гласс увидел уходящего Икса, и до того, как сам Гласс вошел в кабинет? По-моему, это на грани фантастики.
— Да уж. — Хемингуэй задумчиво потер подбородок. — После вашего замечания меня тоже смущает отсутствие орудия убийства. Тяжелую палку убийца мог сунуть в штанину, но тогда бы он хромал, что Гласс непременно заметил бы. А что убийца мог принести в кармане? Гаечный ключ?
— Только если убийство было предумышленным. Просто так тяжелые гаечные ключи в карманах не носят. Почему-то мне это убийство предумышленным не кажется. Не представляю, кто замыслит разбить человеку голову в его собственном кабинете, да еще вечером, а не ночью.
— И я не представляю, — кивнул сержант. — Мы весь каминный прибор осмотрели — и кочергу, и щипцы, и совок. Видимо, убийца ловко избавился от орудия преступления, чем бы оно ни было. Не мешало бы мне самому на кабинет взглянуть. И с дворецким поболтать. От слуг что только не услышишь.
— Непременно поезжайте в Марли! — велел Ханнасайд. — Нельзя оставлять Грейстоунс без наблюдения. Я тем временем проверю счета Невилла Флетчера, местонахождение мистера Норта в ночь убийства и таинственные дела Эрнеста Флетчера с чистосердечным мистером Баддом.
— Насыщенное получится утро, — предсказал Хемингуэй. — Что, расширяются горизонты? Начали с одного мужчины, а теперь у нас дама, ее ревнивый муж, черный маклер, погибшая танцовщица кабаре, преступник и подозрительный племянник. А ведь мы только в девять утра за дело взялись. Такими темпами через пару дней подозреваемых будет пруд пруди. И зачем только я в полицейские подался?.. — Хемингуэй сложил бумаги. — Если бы убийство хоть немного вписывалось в досье Чарли Карпентера, я бы поставил на него. Как считаете, он охотился на покойного Эрнеста, с тех пор как из тюрьмы вышел?
— Трудно сказать, но вполне возможно, раз покровителя Энжелы даже ваша белокурая Лили не знает.
— Ага, — задумчиво проговорил сержант. — Карпентер случайно узнал о самоубийстве Энжелы и решил, что предоставляется отличный шанс потрясти покойного Эрнеста. Если поразмыслить, эта версия отлично вяжется со второй историей миссис Норт — в ней ведь Эрнест говорил, что Икс ошибся? Ну, очевидно одно — нужно разыскать Карпентера.
— Его пусть Скотланд-Ярд ищет, а вы с утра оправляйтесь в Марли, вдруг что интересное услышите. Кстати, — Ханнасайд поднялся, его глаза лукаво блеснули, — если натолкнетесь на энергичную молодую особу с моноклем, Бог вам в помощь. Это младшая сестричка миссис Норт, она детективы пишет.
— Что?! Хотите сказать, под ногами у меня будет путаться писательница?
— Не исключено.
— Вот здорово! — съязвил сержант. — Казалось бы, Ихавод — тяжелый крест, добавки не надо. В очередной раз убеждаюсь: если судьба не сломила тебя сразу, наверняка попробует снова.
Ханнасайд засмеялся.
— Отправляйтесь домой изучать Фрейда, Хейвлока Эллиса[28] или кого вы там изучаете. Надеюсь, это поможет.
— Изучать, ага! Да у меня времени не хватит. — Сержант потянулся за шляпой. — Вечерок будет еще тот!
— Лучше отдохните. У вас был тяжелый день. Чем займетесь?
— Библию буду зубрить.
Ханнасайд допоздна засиделся в кабинете, изучая бумаги Эрнеста Флетчера, а то, что он из них выяснил, уже в девять часов следующего утра привело его в контору мистера Эйбрахама Бадда.
В приемной ждать не пришлось. Секретарь отнесла визитку Ханнасайда своему начальнику, тотчас вернулась с глазами навыкате, готовая в красках рассказать об этом таинственном посетителе, едва соберется подходящая аудитория, и дрожащим голосом попросила следовать за ней.
Едва Ханнасайда провели в кабинет, мистер Бадд вскочил с вращающегося кресла навстречу дорогому гостю. Он настолько соответствовал описанию, которое дал сержант Хемингуэй, что суперинтендант с трудом подавил улыбку. Толстенький, низенький, лоснящийся, Бадд каждой порой источал навязчивое дружелюбие. Он пожал Ханнасайду руку, усадил на стул, предложил сигару и несколько раз повторил, что рад его видеть.
— Очень рад встрече, суперинтендант! Какая трагедия! Какое чудовищное зверство! Известие буквально раздавило меня. Я так и сказал сержанту в Скотланд-Ярде — раздавило, — с чувством повторил Бадд. — Ибо я уважал мистера Флетчера. Да, сэр, я уважал его. Какой ум! Какая деловая хватка! Талант! Я всегда говорил: у мистера Флетчера талант предпринимателя. И вот этого человека нет…
— Пожалуй, вы правы, — сухо отозвался Ханнасайд. — Вы тесно сотрудничали с покойным, да?
Взгляд умных глазок мистера Бадда и характерный для его народа жест одновременно выражали и согласие, и отказ.
— В чем заключалось ваше сотрудничество? — спросил Ханнасайд.
Мистер Бадд подался вперед и, положив локти на стол, ответил заговорщицким тоном:
— Строго между нами, мистер Ханнасайд. — Он хитро взглянул на суперинтенданта. — Дела своих клиентов я не обсуждаю ни с кем на свете, особенно дела мистера Флетчера, но когда происходит подобное, правила, конечно, отменяются. Я деликатен, иначе нельзя. Кем бы я был, если бы не деликатность? В этом кресле точно не сидел бы. В то же время я на стороне закона и порядка и осознаю: мой гражданский долг — помогать полиции любыми возможными способами. Поэтому сегодня я нарушу правило молчания. Вы, мистер Ханнасайд — человек широких взглядов и огромного жизненного опыта. Вы понимаете: не все, что происходит в Сити, освещается «Файненшнл таймс». — Бадд затрясся от удовольствия и добавил: — Далеко не все.
— Я прекрасно сознаю, что не слишком щепетильному человеку с положением мистера Флетчера — он ведь был членом советов и правлений, верно? — удобнее нанять маклера, чтобы от его имени покупал акции, а самому оставаться инкогнито, — заметил Ханнасайд.
— Вы хорошо осведомлены, да, мистер Ханнасайд? — спросил Бадд, подмигнув. — Если коротко, то все правильно. Вы можете не одобрять такой выбор, я могу его не одобрять, только к нам с вами дело не относится, так?
— К вам это очень даже относится, ведь мистер Флетчер постоянно вас нанимал.
— Верно, — кивнул Бадд, — я не отрицаю. Какой смысл отрицать? Моя задача — выполнять указания клиентов. Этим я и занимаюсь, мистер Ханнасайд, не задавая лишних вопросов.
— По-моему, так не всегда получается, — парировал Ханнасайд.
— Что вы имеете в виду? — обиделся Бадд. — Не нравится мне это, мистер Ханнасайд. Совсем не нравится.
