Сэр Уолтер кивнул, но никто из остальных не поддержал его.
— Ничего не понимаю, — недоумевал генерал. — Ведь достаточно было кому-нибудь из нас позвонить Аллоа, и самозванец оказывался в ловушке?
Сэр Уолтер сухо рассмеялся.
— Это лишний раз доказывает, как умны наши враги, — сказал он. — Скажите-ка мне, кто из вас отважился бы позвонить ему?
Все опять промолчали, а я вспомнил, что об Аллоа говорили как о человеке упрямом и раздражительном.
— Пусть так, — не сдавался генерал, — но какая польза нашим врагам от того, что их шпион присутствовал на нашем совещании?
— Хороший шпион, — ответил ему Руайе, — обладает фотографической памятью, как, например, ваш историк Маколей. Между прочим, за все время, пока он был здесь, самозванец не сказал ни слова, только быстро просматривал бумаги.
— Значит, у нас нет другого выхода как изменить диспозицию, — вздохнув, сказал сэр Уолтер.
Уиттекер вдруг помрачнел и, помолчав, сказал:
— К сожалению, мы не можем изменить географию.
— Я так откровенно говорил о планах своей армии и флота, — поддержал его Руайе, — что положение можно поправить только ценой головы этого шпиона. И он, и его сообщники должны быть немедленно арестованы.
— Это все равно, что найти иголку в стогу сена, да еще ночью, — не удержался я.
— Кроме того, — добавил Уиттекер, — они могут уже сегодня отправить донесение почтой.
— Нет, — возразил Руайе, — вы не знаете их порядков. Шпион получает вознаграждение сообразно своим личным заслугам и постарается доставить свое донесение сам. Так что у нас с вами, дорогие мои, есть небольшой шанс. Надо закрыть все порты и усилить береговую охрану. В море не должен выйти ни один человек — от этого теперь зависит судьба и Великобритании, и Франции.
Мне были по сердцу слова этого неунывающего, энергичного француза, единственного, кто предложил хоть какой-нибудь план действий. Но реально ли было взять под контроль тысячи и тысячи островков, разбросанных по побережью нашей страны?
И тут вдохновение посетило меня.
— Куда вы дели записную книжку Скаддера? — закричал я, обращаясь к сэру Уолтеру. — Быстрее, там есть одно место, которое нам поможет.
Сэр Уолтер открыл сейф и вручил мне записную книжку. Вот оно, это место:
— Тридцать девять ступенек, — прочитал я вслух и затем опять повторил, — тридцать девять ступенек, которые я сам лично сосчитал, прилив в 10.17 пополудни.
Уиттекер, высокопоставленный чиновник из адмиралтейства, смотрел на меня так, словно я только что бежал из сумасшедшего дома.
— Вот он ключ к загадке, — почти кричал я. — Скаддер знал, где логово этих негодяев. Надо найти место, где максимум прилива бывает в десять часов семнадцать минут пополудни.
— Значит, они уже исчезли, — сказал генерал.
— Нет, — возразил я, — немцы всегда следуют однажды принятому плану. Знаю я их, они, наверняка, сейчас злорадствуют, что у них все идет как по маслу. Должна же быть в адмиралтействе карта, на которой помечены приливы?
— А ведь это и в самом деле шанс, — просиял Уиттекер. — Едемте в адмиралтейство.
Мы расселись по двум машинам и поехали. Сэра Уолтера с нами не было, он направился в Скотленд-Ярд, чтобы — как он выразился — «привести в состояние боевой готовности Мак-Гилливри».
По гулким пустым коридорам мы прошли в библиотеку. Вскоре сюда был доставлен один из служащих. Он быстро отыскал книгу, в которой регистрировались приливы на побережье Великобритании. Книга была вручена мне. Невероятно, но получалось, что именно я возглавляю операцию.
Все оказалось совсем не просто. Прилив, достигавший своей максимальной высоты в десять часов семнадцать минут пополудни, имел место более чем в пятидесяти точках.
Надо было найти какую-то путеводную нить в этом лабиринте. Я обхватил голову руками и задумался. Что имел в виду Скаддер, когда написал слово «ступеньки»?
Очевидно, какое-то место, где есть не одна, а несколько лестниц, среди которых он выделял ту, что имела ровно тридцать девять ступенек.
Почему было так важно, чтобы прилив достигал в этот момент, т. е. в 10.17, своей максимальной высоты? В эту точку должно было зайти судно с большой осадкой? Я проверил: ни из одного порта Великобритании не было рейса в 10.17. Но если это так, то, значит, речь шла о какой-то маленькой бухте, для которой высота прилива не имела значения. И при чем здесь ступеньки?
Тогда я посмотрел на все это с точки зрения наших врагов. Чем скорее они могли выбраться из страны, тем лучше. Я промерил по карте расстояния до Остенда, Антверпена и Роттердама. Получалось, что шпионы должны стартовать с восточного побережья Англии, где-то между Кромером и Доувером.
Я прекрасно сознавал, что мне далеко до Шерлока Холмса. Но я знал за собой одно ценное качество: когда я, казалось, упирался в глухую стену и не видел никакого выхода, начинала работать моя интуиция, и выход все-таки находился.
Поэтому я взял лист чистой бумаги и написал на нем следующее:
ДОСТОВЕРНО ИЗВЕСТНЫЕ ФАКТЫ
1. В том месте, о котором идет речь, есть несколько лестниц. Среди них есть одна, которая насчитывает ровно тридцать девять ступенек.
2. Прилив достигает в этом месте своей максимальной высоты в десять часов семнадцать минут пополудни.
Взяв другой лист, я написал на нем:
ДОГАДКИ
1. Отплытие приурочено к 10.17 пополудни.
2. Место, из которого должно произойти отплытие, какая-то небольшая бухта.
3. Возможный транспорт: яхта, рыбачья лодка и т. д.
4. Место находится где-то между Кромером и Доувером.
Закончив эти записи, я посмотрел на сидевших за одним со мной столом людей. Господи! Думал ли я когда-нибудь, что за мной будут с надеждой следить глазами министр кабинета его величества, генерал, высокопоставленный чиновник адмиралтейства и, наконец, заместитель начальника французского генерального штаба?
Приехал сэр Уолтер и привез с собой Мак-Гилливри. Он сообщил нам, что на всех железнодорожных станциях и во всех портах полиции дано указание искать тех трех мужчин, которые говорили со мной на дороге в Шотландии. Впрочем, Мак-Гилливри считал, что эта мера может ни к чему не привести.
— Послушайте, — обратился я к Уиттекеру, — нельзя ли переговорить с человеком, хорошо знающим восточное побережье?
Уиттекер сказал, что инспектор береговой службы живет в Клапэме. Он сам поехал за ним на машине, а все стали бродить по библиотеке, обсуждая между собой наши проблемы. Я сидел один и курил трубку.
В первом часу приехал Уиттекер и привез инспектора. Им оказался прекрасно образованный морской офицер. Мне было неудобно задавать ему вопросы, и с ним говорил министр обороны.
— Скажите, пожалуйста, не знаете ли вы такого места на побережье, где имелись бы ступеньки, по которым можно было бы спуститься на берег или к воде?
Инспектор задумался. Потом спросил:
— Какие ступеньки вы имеете в виду, сэр? Те, что вырублены в скале?
Сэр Артур, не зная, что дальше сказать, посмотрел на меня.
— Да, — сказал я, — те самые.
Инспектор опять задумался и молчал более минуты.
— Не знаю, что вам и сказать. Вспомнил. Недалеко от Норфолька, в Браттлшеме, есть поле для гольфа и там в скале вырублены ступеньки, чтобы можно было достать мяч.
— Нет, это не то, — сказал я.
— Есть еще ступеньки для зрителей на морских курортах, чтобы зрителям было удобно смотреть на морской парад.
Я покачал головой.
— Это должно быть какое-то не очень посещаемое место, — сказал я.
— Ну тогда я не знаю. Может быть, это Рэфф?
— Где это? — спросил я.
— Это полуостров в Кенте, недалеко от Бредгейта. Там над обрывом имеется несколько вилл, и от каждой идут вниз, к пляжу, ступеньки.
Я схватил книгу и нашел в ней Бредгейт. 15 июня прилив достигал здесь максимальной высоты в десять часов двадцать семь минут пополудни.
— Кажется, мы попали, наконец, в точку, — сказал я, волнуясь. — Вы не знаете, когда прилив максимален в Рэффе?
— Не могу сказать точно, сэр, — ответил мне инспектор. — Но я снимал там однажды летом дом, и иногда выходил ночью в море на рыбную ловлю. Думаю, что минут на десять раньше, чем в Бредгейте.
Я захлопнул книгу и обвел всех взглядом.
— Если там окажется лестница с тридцатью девятью ступеньками, то загадка решена, — сказал я. — Вы не разрешите мне взять вашу машину, сэр Уолтер? И я хотел бы обсудить с вами кое-какие детали, мистер Мак-Гилливри.
Интересно, что официальное назначение на пост руководителя операции я получил от генерала Руайе.
— Я думаю, — сказал он, — мистер Ханней справится с поставленной перед ним задачей.
В половине четвертого мы были уже в Кенте. Черные, освещенные полной луной рощи то и дело мелькали мимо нас. Рядом со мной на сиденье машины находился Скейф, один из лучших сотрудников Мак-Гилливри.
