– Без ножа зарезала! – воскликнула она.
– Но как она может вас преследовать? – негодующе вскричала Элси. – Боже мой! Вы же не арестовали ее и ничего не сделали.
– Она сумасшедшая! Все выяснилось прямо в кабинете Белдера, перед нашим уходом. Эти письма к миссис Белдер писала Салли Брентнер бог знает зачем. Даже в голову не могло прийти ее заподозрить. Никто и никогда не узнает, почему она это сделала.
– Вы перед ней извинились?
– Я не причинила ей никакого вреда, разве что она проронила несколько фальшивых слезинок.
– Но в иске сказано, что Белдер ее уволил, – заметила Элси. – Для чего ему понадобилось ее увольнять, если все выяснилось?
– Не знаю. Но он мог это сделать и по какой-то другой причине. Они поругались перед тем, как мы с Селлерсом пришли к нему в офис.
– Откуда вы знаете?
– Я видела, как она плакала. А не кажется ли тебе, что этот ловелас воспользовался моими словами, чтобы избавиться от этой девчонки?
– Вполне возможно.
– Хорошо. Сейчас я это выясню, – заявила Берта.
– А как она может через суд преследовать нашу компанию? – спросила Элси. – Ведь Дональд не имеет к этому никакого отношения.
– Скажут, что я действовала не только от своего имени, но и от имени компании. Я могу задержать ход этого дела, поскольку Дональд в Европе… Нет. Будь я проклята, если я сделаю это. Я появлюсь сама, от имени компании. Дональду незачем беспокоиться. Все закончится до того, как он успеет что-нибудь узнать. – Берта взглянула на часы. – Мне надо повидать Эверетта Белдера и дать ему пищу для размышлений. Я выясню, что за всем этим скрывается. Он не может использовать меня и умыть руки. Вот что выходит, когда хочешь вести тихую жизнь. Я берусь за дело, которое считаю легким, пытаюсь избавиться от него, когда оно становится трудным, и тут мне предъявляют судебный иск на сто тысяч долларов за ущерб.
– А вы, – спросила Элси, когда Берта направилась к дверям, – назвали ее прохвосткой?
Берта распахнула дверь, повернулась и сказала:
– Ты чертовски права, я назвала ее прохвосткой. – И негодующе застучала каблуками, удаляясь по коридору. Ей удалось поймать такси прямо у выхода.
– Рокэвей-Билдинг, – сказала она, запихнув себя в машину, – и поторапливайтесь.
В офисе Эверетта Дж. Белдера Берта нашла новую секретаршу: высокую худую женщину, которой было за сорок, с худым лицом, нескладной фигурой, острым выступающим подбородком, длинным с горбинкой носом и чопорными манерами.
– Доброе утро. Мистер Белдер у себя?
– Простите, кто его спрашивает? – Слова произносились с особенной интонацией, и простой вопрос становился длинным и чересчур официальным.
– Берта Кул.
– У вас есть визитная карточка, мисс Кул?
– Миссис Кул, – сказала Берта, повышая голос. – Мне нужно видеть его по делу. Я не назначала время встречи, потому что была здесь прежде. Поупражняйтесь в ораторском искусстве на ком-нибудь другом. А я войду.
Берта прошла через приемную, проигнорировав попытку новой секретарши задержать ее.
Она распахнула дверь.
Эверетт Белдер сидел, откинувшись на спинку стула, положив ноги на стол, и держал перед лицом раскрытую газету.
– Прекрасно, мисс Хоррисон, – сказал он. – Положите письма на стол. Я подпишу их позже.
Он перевернул газетный лист.
Берта Кул захлопнула дверь с такой яростью, что картины на стенах затряслись.
Эверетт Белдер удивленно опустил газету.
– Боже мой! Это миссис Кул! Почему вы не передали через мисс Хоррисон, что пришли?
– Потому что я спешу, а она слишком медленно говорит. Уберите газету и расскажите-ка, что за муха вас укусила, когда вы увольняли Имоджен Дирборн?
Белдер медленно сложил газету и хмуро взглянул на Берту.
– Я полагаю, что имею право отказывать в работе моим служащим, когда сочту нужным, миссис Кул.
Берта сердито бросила:
– Меня не интересует, когда вы уволили ее и как вы это сделали. Но она предъявила мне иск на сто тысяч долларов, утверждая, что я опорочила ее репутацию и из-за этого она лишилась работы.
Белдер наклонился вперед и с глухим стуком опустил на пол ноги.
– Что она сделала, миссис Кул?
– Предъявила мне иск на сотню тысяч долларов.
– Я не могу в это поверить.
– Это как хотите. Бумаги были переданы мне сегодня утром.
– Что она пишет?
– Что я назвала ее прохвосткой, заявила, что она влюблена в вас и потому послала эти письма. Она утверждает, что вы уволили ее именно поэтому.
– Проклятая маленькая лгунья! Она знает куда больше.
Берта поудобнее уселась на стуле. В первый раз напряженные морщинки вокруг глаз разгладились.
– Вот из-за чего, – сказала она, – я здесь. Почему вы ее уволили?
– В этом нет ничего личного, – сказал Белдер. – Хотя что-то и есть.
Берта сердито сказала:
– Перестаньте ходить вокруг да около. Почему вы ее уволили?
– Одна из причин заключается в том, что она была слишком красива. Она не только красива, но и уверена в своей красоте и поэтому вела себя провокационно.
– Ну и что же из этого?
– Когда у вас свояченица такая же наблюдательная и внимательная, как Карлотта, и теща такая же подозрительная, как Тереза Голдринг, то может выйти очень много.
– Это они сказали вам, чтобы ее уволили?
– Нет. Не поймите меня неправильно, миссис Кул. Они ничего определенного по этому поводу не говорили. Имоджен была милой секретаршей. Такая компетентная молодая женщина, но у нее были некоторые привычки, некоторые…
Берта подалась вперед, впившись глазами в глаза инженера по маркетингу.
– У вас с ней вчера разразился скандал, и она плакала перед тем, как мы пришли с сержантом Селлерсом. Не потому ли, что вы сказали ей, что она уволена?
– Нет.
– Я знаю, что между вами произошло какое-то объяснение. Если вы сказали ей, что она уволена или что вы не намерены больше держать ее на службе, до того, как я появилась на сцене, тогда этот иск всего лишь шантаж. Можете вы это понять? Мне нужно знать, что она была уволена не из-за моих слов.
– Могу вас заверить, миссис Кул, что она была уволена по другой причине.
Берта Кул в раздражении откинулась на спинку стула.
– Может быть, у вас такое правило – увольнять секретарш без определенной причины?
– Хорошо, миссис Кул, я буду с вами предельно откровенным и скажу, что есть несколько причин. Я не могу точно назвать самую важную. Во всяком случае, эта девушка больше, чем следовало бы, была уверена в своей красоте. И тот, кто входит в офис и видит ее, немедленно начинает думать… ну вы знаете о чем. И еще одно, – продолжал Белдер, – она была неосторожной.
– То есть?
– Она обнародовала информацию, которую не имела права распространять.
– Что именно она обнародовала?
– Ну, конечно, миссис Кул, я… Давайте оставим это, здесь нет ничего, чему я мог бы уделить внимание.
Лицо Берты покраснело.
– Вы рассказываете мне сказку про белого бычка. Все это похоже на карусель. И каждый раз, когда мы подходим к тому месту, где заедает пластинка, я переставляю иглу и прослушиваю все заново. Прошу прощения, если кажусь нетерпеливой. Давайте разберемся. Она была неосторожной. В чем? Она обнародовала информацию. Что это за информация? Почему она была неосторожной? Она красива. Что за неосторожность в том, чтобы быть красивой? Кому она сообщила информацию? Возможно, она вела себя провокационно. Всякий, кто пришел бы в офис, мог подумать, что… Валяйте дальше. Когда вы начнете уставать от уверток, может быть, что-нибудь скажете.
– Это касается того, что она сказала моей теще, – проговорился Белдер.
Глаза Берты сверкнули.
– Уже горячее. Что она сказала миссис Голдринг?
– Что я хочу пойти на компромисс в тяжбе с Нанли, как только отыщу Мейбл, и что ищу ее по этой причине.
– Ну и что же здесь не так? – спросила Берта.
– Все.
– Я вас не понимаю.
– Во-первых, когда миссис Голдринг узнала о компромиссе, она принялась вставлять мне палки в колеса из принципа. Во-вторых, я говорил ей, что люблю Мейбл и что для меня будет означать ее уход. Я думал, что хотя бы что-то вернет Мейбл и поможет разрешить сложившуюся ситуацию. Теперь миссис Голдринг думает, что мои интересы имеют финансовый характер. Ну, вы можете понять то затруднительное положение, в котором я нахожусь.
– Почему вы не сказали теще, что я советовала: что вы надеетесь, что Мейбл вас не бросила, но если это так, то есть и другие женщины?
– В принципе, миссис Кул, это хороший совет, но в данном случае он не сработал. Все звучит очень логично у вас в кабинете, но когда я возвращаюсь домой и вижу тещу… В общем, я подумал, что другой путь лучше, вот и все.
– Понятно. Вы приняли к сведению мой совет, но не последовали ему, так?
– В известном смысле да.
– Прекрасно. Давайте вернемся к вашей секретарше. Она проболталась, и вы об этом узнали. Кто вам сказал?
– Господи боже мой! Как я об этом узнал! Моя теща закатила страшную истерику. Она кричала и упрекала в том, что у меня только финансовый интерес и жена нужна только для того, чтобы вытянуть из нее деньги.
