За первые два дня Леша проделал значительную работу и вручил Мегрэ донесение о всех допросах, которые успел провести.
Мегрэ поместился в углу ресторана, который все утро был свободен, и детально изучил бумаги, переданные ему Леша.
Затем, бросив тревожный взгляд на м-ра Пайка, спросил:
— У вас в Англии случается, что ваши коллеги по Скотленд-Ярду бегают по улицам, как новички?
— Я знаю по крайней мере трех или четырех, которых никогда не увидишь в кабинете.
Тем лучше! Мегрэ тоже не собирался сидеть на месте. Он начинал догадываться, почему поркерольцев всегда можно встретить в одних и тех же местах. Это был инстинкт. Их невольно притягивали солнце и красота пейзажа. Вот, например, сейчас Мегрэ и его спутник без всякой цели вышли на улицу, почти не отдавая себе отчета в том, что спускаются к гавани.
Мегрэ был убежден, что, если бы случай заставил его провести остаток дней на острове, он каждое утро совершал бы ту же прогулку и в этот час в зубах у него была бы лучшая из трубок, которые он выкуривает за день. Там, по другую сторону залива, возле мыса Жьен, «Баклан» выгружал пассажиров. Даже невооруженным глазом удавалось различить катер, казавшийся маленьким белым пятнышком.
Немой скоро погрузит ящики с овощами и фруктами для мэра и для кооператива, мясо для мясника и мешки с почтой. Люди, вероятно, сядут на катер, как сделали это накануне Мегрэ и м-р Пайк, и, без сомнения, так же ослепнут от восторга, увидев морское дно.
Матросы на большой белой яхте драили палубу песком. Это были люди средних лет; время от времени они ходили пропустить рюмочку к Морену Бородачу: они не якшались с портовым людом.
Справа от порта по другому склону скалы извивалась тропинка, которая вела к хижине. Дверь хижины была открыта.
На пороге сидел рыбак. Голыми пальцами ног он придерживал натянутые сети, а в его ловких, как у вышивальщицы, руках сновал челнок, при помощи которого он чинил сети.
Здесь и убили Марселена. Оба полицейских заглянули внутрь. Посреди хижины стоял огромный котел, каким в деревнях пользуются при приготовлении пойла свиньям. Здесь он был наполнен какой-то коричневой смесью, и в нем кипятились сети, чтобы предохранить их от действия морской воды.
Старые паруса, должно быть, служили Марселену подстилкой. По углам в беспорядке валялись горшки с краской, бидоны с машинным маслом и керосином, железный лом, старые весла.
— Другим тоже случается здесь ночевать? — спросил Мегрэ у рыбака.
Тот равнодушно поднял голову.
— Иногда в дождь здесь ночует старый Бенуа.
— А если нет дождя?
— Тогда он предпочитает ночевать на свежем воздухе, в разных местах. Иногда в бухточке или на палубе парохода, иногда на скамейке на площади.
— Вы его сегодня видели?
— Недавно он проходил вон там.
Рыбак указал на тропинку, которая шла на некоторой высоте вдоль берега моря и с одной стороны была обсажена соснами.
— Он был один?
— Мне показалось, что вскоре к нему присоединился господин из «Ковчега». Тот, что носит полотняный костюм и белую фуражку.
Рыбак имел в виду Шарло.
— И он прошел обратно?
— Да, примерно с полчаса назад.
«Баклан» по-прежнему казался белым пятнышком в лазури, но теперь это пятнышко уже отчетливо отделилось от берега. Множество лодок усеивало море, одни стояли неподвижно, другие медленно плыли, оставляя позади себя светящийся след.
Как и накануне вечером, Мегрэ с м-ром Пайком спустились в гавань, прошли по молу и машинально глянули на мальчонку, пытавшегося поймать морского угря с помощью коротенькой удочки.
Когда они достигли лодки голландца, Мегрэ заглянул в нее и был удивлен, увидя там Шарло, беседовавшего с де Грефом.
М-р Пайк по-прежнему молча следовал за комиссаром. Ожидал ли он чего-то, что должно было произойти? Пытался ли угадать мысли Мегрэ?
Они дошли до конца мола, повернули обратно и снова прошли мимо «Цветка любви». Шарло все еще был там.
Трижды они промерили стометровый мол и только на третий раз увидели, как Шарло вышел на палубу яхточки, простился и ступил на доску, служившую сходнями.
Мегрэ с м-ром Пайком были совсем близко от него.
Они чуть не столкнулись. В этот час автобус из Жьена должен прибыть в Йер. Люди, приехавшие на похороны, выпьют по рюмочке, а потом отправятся в морг.
— Вот так встреча! А я вас сегодня все утро искал.
— Как видите, я не покидал острова.
— Вот об этом мне и нужно с вами побеседовать. Я не вижу никакой необходимости задерживать вас здесь. Кажется, вы говорили, что приехали сюда только на два-три дня и остались из-за смерти Марселена. Инспектор счел нужным задержать вас тут. А я возвращаю вам свободу.
— Благодарю.
— Прошу только предупредить, где я смогу вас найти в случае, если вы мне понадобитесь.
Шарло, куривший сигарету, задумчиво посмотрел на кончик ее.
— В «Ковчеге», — наконец ответил он.
— Значит, вы не уезжаете?
— Сейчас нет. — И, подняв голову, он посмотрел в глаза комиссару. — Вас это удивляет? Кажется, вам это Даже неприятно? Но, надеюсь, мне это дозволено?
— Не смею вам мешать. Признаюсь, мне только любопытно, что заставило вас изменить первоначальное намерение.
— Профессия меня не очень связывает. Не так ли? У меня нет ни конторы, ни завода, ни торгового дома. Нет ни рабочих, ни служащих, которые бы меня дожидались. А здесь так хорошо! Разве вы не находите?
Он и не пытался скрыть иронии.
По дорожке к гавани спускался мэр, по-прежнему в длинной серой блузе, толкая перед собой ручную тележку. На обычных местах уже стояли зазывалы из «Гранд-отеля» и почтальон в форменной фуражке.
«Баклан» теперь дошел до середины пролива и через четверть часа должен был пристать к берегу.
— Долго вы беседовали со старым Бенуа?
— Увидев вас сейчас возле хижины, я сразу подумал, что вы меня об этом спросите. Вы, конечно, будете допрашивать старика. Я вам не могу помешать. Только хочу заранее предупредить, что он ничего не знает. Во всяком случае, я в этом, кажется, убедился, а ведь понять его язык не так уж легко. Быть может, вам в этом смысле больше посчастливится.
— Вы пытаетесь что-нибудь разузнать?
— Возможно, то же, что и вы.
Это был почти вызов, хотя и брошенный добродушно.
— С чего бы вас это заинтересовало? Марселен говорил с вами?
— Не больше, чем с другими. Он всегда со мной немного робел. Ведь ни одна шестерка не чувствует себя свободно с паханом.
Сейчас придется объяснить значение слова «пахан» м-ру Пайку, который, видимо, отложил его про запас в какую-нибудь клеточку мозга.
Мегрэ тоже вошел в игру, говорил небрежно, легкомысленным тоном, словно бросал ничего не значащие слова.
— Скажите, Шарло, вы знаете, почему убили Марселена?
— Я знаю примерно столько же, сколько вы. И, поверьте, делаю, вероятно, те же выводы, но с другого конца.
Шарло улыбался, щурясь от солнца.
— Жожо говорила с вами?
— Со мной? Разве вам не сказали, что мы ненавидим друг друга, как кошка и собака.
— Вы спали с ней и чем-то ее обидели?
— Она не захотела. Как раз это-то нас и разделяет.
— Я только думаю, Шарло, не лучше ли вам вернуться в Пон-дю-Лас.
— Благодарю за совет, но я предпочитаю оставаться здесь.
От «Северной звезды» отделилась шлюпка. Можно было различить силуэт Морикура, садившегося на весла. Он был один. Видимо, как и другие, торопился к приходу «Баклана», чтобы получить на почте свою корреспонденцию.
Шарло, наблюдавший за выражением лица Мегрэ, казалось, в то же время наблюдал и за его мыслями. Когда комиссар посмотрел на лодку голландца, он бросил:
— Странный парень. Однако не думаю, чтобы это был он.
— Вы имеете в виду убийцу Марселена?
— От вас ничего не скроешь. Учтите, что убийца сам по себе меня не интересует. Но во всех случаях, кроме драки, никого не убивают без причины. Не так ли? Даже тогда, и особенно тогда, когда этот человек заявляет каждому встречному, что он друг комиссара Мегрэ.
— Вы были в «Ковчеге», когда Марселен говорил обо мне?
— Все там были. Я имею в виду тех, кто интересует вас в данное время. А у Марселена, особенно после того как он выпивал несколько стаканов, был достаточно пронзительный голос.
— Вы не знаете, почему он говорил обо мне именно в тот вечер?
— В этом-то все дело. Представьте, это был первый вопрос, который я себе задал, когда узнал о смерти Марселена. Я стал думать, к кому относились слова бедняги. Вы понимаете?
Мегрэ все прекрасно понимал.
— И нашли вы подходящий ответ?
— Нет еще. Если бы мне удалось его найти, я вернулся бы в Пон-дю-Лас ближайшим пароходом.
— Вот не знал, что вам нравится играть роль сыщика-любителя.
— Шутите, комиссар.
