Энн Мередит задумчиво кивнула головой.
— А как вы считаете, почему доктор Робертс это сделал? — спросила она немного погодя.
— Такой уж он человек, — не задумываясь, ответила миссис Оливер.
— А вам не кажется… — Энн Мередит запнулась. — Не стал бы доктор… Я хочу сказать, что ему было бы куда легче подсыпать какой-нибудь яд.
— Вовсе нет. Яд и любые лекарства прямо указали бы на доктора. Вспомните, например, как часто они оставляют в машинах по всему Лондону чемоданчики с опасными для жизни лекарствами и дают возможность красть их. Нет, как раз оттого, что он доктор, он принял все меры предосторожности, чтобы не связать никоим образом свое преступление с медициной.
— Понимаю, — сказала Энн как-то неопределенно, с сомнением в голосе.
— А как по-вашему, почему ему вдруг захотелось убить мистера Шайтану? У вас есть на этот счет какая-нибудь идея?
— Идея? Да, у меня полным-полно всяких идей. Но, вообще-то говоря, в этом вся и трудность. Я всегда сталкиваюсь с подобными трудностями, потому что я никогда не могу думать лишь об одном сюжете. У меня всегда в голове по меньшей мере пять вариантов, и тогда-то начинаются мучения и страдания, какой из них выбрать Я могу придумать шесть весьма подходящих причин для этого убийства. Но вся беда в том, что у меня нет ни малейшей возможности узнать, которая из них правильная. Ну, прежде всего, возможно, мистер Шайтана являлся ростовщиком. Уж очень у него был елейный вид. И Робертс попался ему в лапы. Он убил его, потому что не мог достать денег, чтобы выплатить долг. А еще можно предположить, что Шайтана обесчестил его дочь или сестру. Или Робертс был двоеженцем, а Шайтана узнал об этом. А возможно, что Робертс женился на какой-нибудь двоюродной сестре Шайтаны и через нее теперь получит в наследство все его деньги. Или… Сколько я уже назвала причин?
— Четыре, — сказала Фода.
— Или вот еще. Это действительно весьма правдоподобно: предположим, что Шайтана знал кое-что о прошлом Робертса. Может быть вы и не обратили внимание, но Шайтана за ужином говорил довольно странные вещи И после этого наступила какая-то неловкая пауза.
Энн перестала играть с гусеницей.
— Мне кажется, я ничего подобного не заметила.
— А что он говорил? — спросила Фода.
— Что-то о несчастных случаях и о ядах. Неужели вы не помните?
Левая рука Энн впилась в ручку кресла.
— Да, кажется, что-то припоминаю, — сказала она неуверенно.
Фода вдруг сказала:
— Дорогая, тебе нужно надеть пальто. Помни, что теперь уже не лето. Пойди оденься.
Энн покачала головой.
— Мне совсем тепло.
Но говоря это, она чуть заметно дрожала.
— Теперь вы понимаете мою мысль, — продолжала миссис Оливер. — Я бы сказала так: один из пациентов доктора случайно отравился. Но на самом деле это, конечно, была проделка доктора. И смею вас уверить, он погубил немало людей вот таким способом.
Щеки Энн вдруг залила краска.
— Разве врачи всегда стремятся убить своих пациентов? Вот так всех подряд. Ведь это могло бы пагубно сказаться на их практике?
— Для этого, конечно, должны быть свои причины, — довольно неопределенно ответила миссис Оливер.
— Я считаю, что подобная мысль нелепа, — решительно сказала Энн. — Абсолютно нелепа и мелодраматична.
— Ой, Энн! — воскликнула Фода, стараясь как-то оправдать ее.
Она взглянула на миссис Оливер, и в глазах у нее появилось что-то похожее на взгляд умной собаки. «Постарайся и пойми», говорили эти глаза, «постарайся и пойми».
— А я думаю, что это гениальная мысль, — призналась Фода. — И к тому же, доктор мог ведь узнать о каком-нибудь новом яде, не оставляющем следа в организме, правда ведь?
— О! — воскликнула Энн, и обе собеседницы разом повернулись к ней.
— Я вспомнила еще кое о чем. Мистер Шайтана говорил что-то относительно благоприятных возможностях, которые есть у врачей в их лабораториях. И, очевидно, он что-то под этим подразумевал.
— Это говорил не мистер Шайтана, — сказала миссис Оливер, покачав головой.
— Об этом говорил майор Деспард.
Шаги на дорожке в саду заставили ее обернуться.
— Вот это да! — воскликнула она. — Легок на помине.
Майор Деспард только что показался из-за угла дома.
Глава тринадцатая
Второй посетитель
При виде миссис Оливер майор Деспард, казалось, был застигнут врасплох. Не смотря на загар, было видно, как лицо его залилось яркой краской румянца. От волнения он говорил отрывисто.
— Прошу прощения, мисс Мередит. Звонил в ваш звонок. Никто не открыл. Ехал мимо, подумал, дай загляну на минутку.
— Извините, что вам пришлось долго звонить, — ответила Энн. — У нас здесь нет служанки. Только по утрам приходит женщина убирать.
Она познакомила его с Фодой. Фода сразу же сказала:
— Пойдемте пить чай. Здесь становится прохладно. Лучше посидеть в доме.
Все направились в дом. Фода исчезла в кухне.
— Это просто совпадение, что мы здесь встретились, — сказала миссис Оливер.
— Да, — неторопливо ответил Деспард.
Его задумчивый оценивающий взгляд был устремлен на миссис Оливер.
— Я вот только что говорила мисс Мередит, — начала миссис Оливер весьма довольная собой, — что мы должны выработать совместный план действий. Я имею в виду это убийство. Конечно, его совершил доктор. Вы со мной не согласны?
— Ничего не могу вам сказать. Слишком мало сведений.
У миссис Оливер появилось выражение лица, которое явно говорило: «Такой же, как все мужчины!». Все трое почувствовали себя скованно и неловко. Миссис Оливер довольно быстро это поняла, и когда Фода принесла чай, она поднялась и сказала, что ей нужно ехать обратно в город. Нет, нет, очень любезно с их стороны, но чай она пить не будет.
— Я оставлю вам свою карточку, — сказала она. — Вот, здесь написан мой адрес. Будете в городе, заходите, мы еще раз все обсудим и посмотрим, не сумеем ли мы придумать что-нибудь остроумное, чтобы добраться до сути этого дела.
— Я провожу вас до ворот, — сказала Фода.
Когда они уже подходили к воротам, пройдя по дорожке через весь сад, из дома выбежала Энн Мередит и догнала их.
— Я все обдумала, — сказала она. Ее побледневшее лицо выглядело необычно решительным.
— Что именно, моя дорогая?
— Чрезвычайно любезно с вашей стороны, миссис Оливер, что вы взяли на себя все заботы. Но я предпочитаю вообще ничего не предпринимать. Потому что, все это было так ужасно. Я просто хочу об этом забыть.
— Дорогая моя девочка, весь вопрос в том, разрешат ли вам это забыть.
— О, я прекрасно понимаю, что полиция не бросит дело на произвол судьбы. Возможно, они приедут и сюда и будут задавать мне массу вопросов. Я к этому готова. Но сама я не хочу даже и думать об этом. И не хочу, чтобы обо мне упоминали в связи с этим преступлением. Возможно, я говорю очень резко, но именно так я обо всем этом думаю.
— О, Энн! — вскрикнула Фода Довс.
— Я могу понять ваши чувства, но я вовсе не уверена, что это разумно, — сказала миссис Оливер. — Если дело оставить лишь на усмотрение полиции, возможно, мы никогда так и не узнаем правду.
Энн Мередит пожала плечами.
— А какое это, собственно, имеет значение?
— Какое значение? — воскликнула Фода. — Конечно, это имеет значение. Даже очень большое, ведь правда, миссис Оливер?
— Несомненно. Я тоже так думаю, — сухо сказала миссис Оливер.
— А я не согласна, — упрямо сказала Энн. — Никто из тех, кто меня знает, никогда не подумает, что это сделала я. И я не вижу надобности вмешиваться в это дело. Пусть им занимается полиция.
— Ох, Энн, ты совсем не бореи, — сказала Фода.
— И все же именно так я отношусь к этому делу, — ответила Энн.
Она протянула руку миссис Оливер.
— Спасибо вам, миссис Оливер. Очень хорошо, что вы о нас побеспокоились.
— Конечно, раз уж вы так настроены, мне больше нечего вам сказать, — веселым тоном произнесла миссис Оливер. — А я, во всяком случае, буду действовать энергично. До свидания, дорогая. И если передумаете, приезжайте ко мне в Лондон.
Она забралась в свою машину, завела мотор и тронулась с места, весело помахав рукой двум девушкам. Фода вдруг бросилась вслед машине и вспрыгнула на подножку.
— Когда вы приглашали в Лондон, — быстро, еле переводя дыхание, выпалила она, — вы имели в виду только Энн или меня тоже?
Миссис Оливер начала тормозить.
— Конечно, я имела в виду вac обеих.
— О, спасибо. Не останавливайтесь. Возможно, на днях я и приеду. Тут есть кое-что… Нет, нет не останавливайтесь. Я и так соскочу.
Она спрыгнула с подножки, помахала рукой и побежала обратно к воротам, где ее поджидала Энн.
— В чем дело? — спросила Энн.
— Ну, разве она не прелесть? — восторженно произнесла Фода. — Мне она очень понравилась. И у нее такие странные чулки, ты не заметила? Я уверена, что она просто необыкновенно умна. Да так оно и должно быть. Написать столько книжек! Вот будет интересно, если она, а не полиция или кто-то еще, раскроет всю правду.
