– Иль-д'Ор, – задумчиво промолвил комиссар, – находятся как раз напротив Йера – это идиллическое и уединенное место.
– Господи, и как только Рут могла оказаться настолько глупой?! – с горечью воскликнул ван Олдин. – Вся эта болтовня о работе над книгой о драгоценностях! Должно быть, он с самого начала охотился за рубинами.
– Существует несколько знаменитых рубинов, – пояснил Пуаро, – ранее являвшихся коронными драгоценностями России, они уникальны по своим качествам, а их стоимость поистине сказочная. Ходили слухи, что рубины недавно перешли во владение какого-то американца. Можем ли мы сделать вывод, мсье, что их приобрели вы?
– Да, – ответил ван Олдин. – Я приобрел их в Париже дней десять тому назад.
– Простите, мсье, вы какое-то время вели переговоры об их покупке?
– Чуть более двух месяцев. А что?
– По-видимому, об этом стало известно, – предположил детектив. – По следам подобных драгоценностей всегда идет целая толпа.
Лицо миллионера исказила судорога.
– Я вспомнил, как пошутил с Рут, подарив ей рубины: сказал, чтобы она не брала их с собой на Ривьеру, так как я не хочу, чтобы ее из-за них ограбили и убили. Никогда не думал, что так оно и случится!
Последовало сочувственное молчание.
– Давайте расположим факты по порядку, – бесстрастно призвал Пуаро. – Согласно нашей теперешней теории, они таковы. Граф де ля Рош знает, что вы купили эти драгоценности. Он с легкостью убеждает мадам Кеттеринг взять камни с собой. Следовательно, это и есть тот человек, которого Мейсон, по ее словам, видела в поезде в Париже.
Остальные трое молча кивнули.
– Мадам удивляется при виде его, но он быстро справляется с ситуацией, – продолжил детектив. – Мейсон отсылают в отель, а из вагона-ресторана заказывают корзину с обедом. Мы знаем от проводника, что он приготовил постель в первом купе, но не входил во второе, а там вполне мог кто-то скрываться. Никто не знает о присутствии графа в поезде, кроме мадам, – он постарался, чтобы даже горничная не видела его лица. Она могла нам сообщить только то, что мужчина был высоким и темноволосым. Итак, они остаются одни, и поезд мчится в ночи. Не должно быть ни криков, ни борьбы, так как ваша дочь считает этого человека своим возлюбленным. – Он обернулся к ван Олдину: – Смерть, мсье, очевидно, была почти мгновенной. Мы не будем на этом задерживаться. Граф забирает драгоценности, а поезд вскоре прибывает в Лион.
Следователь одобрительно кивнул:
– Конечно. Проводник там не выходил, так что убийце не составило труда незаметно покинуть поезд и отправиться другим назад в Париж или куда ему вздумалось. Скорее всего, преступление сочли бы делом рук обычного железнодорожного грабителя, если бы не письмо, найденное в сумочке мадам. О графе никто бы не упомянул.
– С его стороны было оплошностью не обыскать сумочку, – заметил комиссар. – Он, несомненно, думал, что мадам уничтожила письмо. Хранить его было крайне неосмотрительно.
– И все же, – промолвил Пуаро, – граф должен был предвидеть подобную неосмотрительность.
– Что вы имеете в виду?
– Нам ведь известно, что он знает женщин fond[27]. Как же он не смог предвидеть, что мадам сохранит это письмо?
– Да, в этом что-то есть, – с сомнением произнес следователь. – Но в таких обстоятельствах человек не владеет собой и не в состоянии мыслить логически. Mon Dieu! – с чувством добавил он. – Если бы преступники всегда действовали разумно, как тогда мы их ловили бы?
Детектив улыбнулся.
– Дело мне кажется ясным, – продолжил Карреж, – но с доказательствами будет нелегко. Граф – скользкий тип, и если горничная его не опознает…
– Что очень маловероятно, – вставил Пуаро.
– Верно. – Следователь потер подбородок. – Тут нас ожидают трудности.
– Если он в самом деле совершил преступление… – начал детектив.
– Вы сказали «если»? – удивленно перебил его комиссар.
– Да, мсье Ко, я сказал «если».
Комиссар резко взглянул на него, затем сказал:
– Вы правы. Мы слишком торопимся. Возможно, у графа имеется алиби. Тогда мы будем выглядеть глупо.
– К слову сказать, – отозвался Пуаро, – хотя это не имеет значения. Естественно, если он совершил преступление, то обеспечил себе алиби. Человек с опытом графа не пренебрегает предосторожностями. Нет, я сказал «если» по вполне определенной причине.
– По какой же?
Маленький бельгиец многозначительно указал вверх пальцем:
– По причине психологии.
– Что-что? – недоуменно переспросил комиссар.
– Психологически версия выглядит неубедительно. Граф – негодяй? Да. Мошенник? Да. Охотник за женщинами? Да. Намерен украсть драгоценности мадам? Снова да. Но способен ли такой человек на убийство? Я отвечаю: нет! Человек типа графа всегда труслив – он предпочитает не рисковать. Как говорят англичане, он ведет нечестную игру, но убийство – тысячу раз нет! – И Пуаро неудовлетворенно покачал головой.
Однако судебный следователь был не склонен с ним согласиться.
– Всегда наступает день, когда такие люди теряют голову и заходят слишком далеко, – рассудительно заметил он. – Несомненно, это имело место и в нашем деле. Мне не хочется возражать вам, мсье Пуаро…
– Я всего лишь высказал свое мнение, – поспешил объяснить тот. – Разумеется, дело в ваших руках, и вы можете поступать, как считаете нужным.
– Меня вполне удовлетворяет версия, что убийца – граф де ля Рош, – заявил Карреж. – Вы согласны со мной, мсье комиссар?
– Абсолютно.
– А вы, мсье ван Олдин?
– Да, – ответил миллионер. – Этот человек – законченный мерзавец.
– Боюсь, нам будет нелегко его поймать, – заметил следователь, – но мы сделаем все от нас зависящее. Сейчас же отправим телеграфом все необходимые инструкции.
– Позвольте мне избавить вас от лишних хлопот, – предложил Пуаро.
Все уставились на него. Маленький человечек очаровательно улыбнулся.
– Моя профессия – все знать, – объяснил он. – Граф – благоразумный человек. В настоящее время он находится в Антибе, на арендованной им вилле «Марина».
Глава 16
Пуаро обсуждает дело
Все с уважением посмотрели на Пуаро. Маленький человечек, несомненно, выигрывал с большим счетом. Комиссар рассмеялся, но его смех звучал не слишком искренне.
– Вы учите нас нашему ремеслу! – воскликнул он. – Мсье Пуаро знает больше, чем полиция!
Детектив с притворной скромностью устремил взгляд в потолок.
– Все выяснять – всего лишь мое маленькое хобби, – пояснил он. – Естественно, у меня есть на это время. Я ведь не обременен делами.
Комиссар покачал головой:
– Что касается меня… – И он выразительным жестом изобразил заботы, лежащие на его плечах.
Пуаро внезапно обратился к ван Олдину:
– Вы согласны с этой точкой зрения, мсье? Вы уверены, что убийца – граф де ля Рош?
– Вроде бы все указывает на это… Да, пожалуй, уверен.
Несколько осторожный ответ заставил судебного следователя с любопытством взглянуть на американца. Почувствовав этот изучающий взгляд, миллионер тряхнул головой, словно отгоняя назойливую мысль.
– А как насчет моего зятя? – спросил он. – Вы сообщили ему новости? Насколько я понял, он в Ницце.
– Разумеется, мсье. – Поколебавшись, комиссар скромно осведомился: – Вам, конечно, известно, мсье ван Олдин, что мсье Кеттеринг также был одним из пассажиров «Голубого поезда» в ту ночь?
Миллионер кивнул:
– Я узнал об этом перед отъездом из Лондона.
– Он утверждает, – продолжал комиссар, – будто понятия не имел, что его жена едет тем же поездом.
– Еще бы! – мрачно усмехнулся ван Олдин. – Ему бы пришлось скверно, если бы он столкнулся с ней там.
Трое мужчин вопросительно посмотрели на него.
– Никто не знает, с чем приходилось мириться моей бедной девочке! – с горечью произнес миллионер. – Дерек Кеттеринг ехал в поезде не один – с ним была леди.
– Вот как?
– Да, танцовщица Мирей.
Следователь и комиссар посмотрели друг на друга и кивнули, словно подтверждая то, о чем говорили раньше. Карреж откинулся на спинку стула и возвел глаза к потолку.
– Любопытно, – пробормотал он и снова кашлянул. – Ходили кое-какие слухи…
– Эта дама пользуется известностью, – негромко добавил Пуаро.
Побагровев, ван Олдин стукнул кулаком по столу.
– Мой зять – отъявленный негодяй! – воскликнул он, переводя взгляд с одного лица на другое. – Конечно, он достаточно смазлив и обладает обходительными манерами. Я тоже попался на эту удочку. Полагаю, Дерек притворился убитым горем, когда вы сообщили ему новость, – если только это было для него новостью.
– Он был совершенно ошеломлен.
– Проклятый лицемер! – проворчал миллионер. – Небось изображал мировую скорбь?
– Н-нет, – осторожно ответил комиссар. – Я бы так не сказал. Как по-вашему, мсье Карреж?
Следователь соединил кончики пальцев и полузакрыл глаза.
