— И что же он сделал?
— Он сказал, чтобы я подождал, пошел в комнату Надин и нашел там какую-то бутылочку, в которой было несколько таблеток. Он принес ее мне и спросил, те ли это таблетки.
— И что вы сделали?
— Я понюхал их, а достаточно только потянуть носом, чтобы определить, что это такое. В цианиде есть характерный запах горького миндаля…
— Вы почувствовали его?
— Да.
— Сколько таблеток было в бутылочке? — спросил Мейсон.
— Примерно столько, сколько пропало.
— Так, подождите минуту, — сказал Мейсон. — Ваш коллега ведь взвешивал банку с цианидом и до начала опытов, и после?
— Да.
— И он знал в точности, сколько таблеток цианида он положил в свою экспериментальную смесь?
Локк кивнул.
— Поэтому когда он говорил, что не хватало двадцати пяти таблеток, он не просто предполагал, а…
— Согласно его подсчетам, там действительно не хватало ровно двадцати пяти таблеток.
— А сколько таблеток было в бутылочке, которую дал вам капитан Хьюго? — спросил Мейсон.
— Честно говоря, я не считал, а только прикинул на вид.
— Почему же вы их не пересчитали?
— Времени не было.
— А что случилось?
— Я хотел уйти раньше, чем вернется Надин.
— И вам это удалось?
— Да. На самом деле я проехал мимо нее тогда, когда она шла на рынок, но она меня не заметила, я ехал довольно быстро.
— Далеко находится рынок от их дома?
— Примерно в двух с половиной кварталах.
— И когда все это случилось?
— В субботу, когда умер Мошер Хигли.
— В какое время?
— Около половины двенадцатого.
— А вы там не видели автомобиля Ньюбэрна?
— Не было там ни его, ни автомобиля, а вот миссис Ньюбэрн была наверху, она заходила к Мошеру Хигли.
— А что делал капитан Хьюго, когда вы приехали?
— Мыл окна в столовой.
— Чтобы попасть в комнату Надин, нужно пройти через кухню, так?
— Да.
— Но до ее комнаты вы так и не дошли?
— Я ждал на верхних ступеньках, ведущих в цокольный этаж, чтобы предупредить капитана Хьюго, если бы она пришла.
— А вы не заметили, готовилась ли на кухонной плите шоколадная смесь?
— Да. Там стоял жидкий шоколад, на двойном кипятильнике, но огонь был выключен.
— А позже вы не спрашивали Надин о яде?
— Я собирался спросить ее в тот же день, но… вы же знаете, что случилось. Умер Мошер Хигли, и она была разбита. Врач дал ей успокоительное, и она проспала около суток, а после того как проснулась, это была уже другая женщина. Я… я знал, что Мошер Хигли относился к ней как к собачонке, и… Я чувствовал, что тогда в разговоре с ней не было необходимости и не было ни малейшего намека, что она попытается… покончить с собой.
Мейсон некоторое время вел машину в задумчивом молчании.
— Так что теперь вы можете понять, — сказал Локк, — почему я доверился капитану Хьюго. Не хочу, чтобы вы думали, будто я болтун. Но вы можете понять, как это случилось. После того как доктор Динэйр получил заявление от Надин Фарр, записанное на магнитофонную пленку, она рассказала мне о случившемся, и, разумеется, это представляло все события в совершенно ином ракурсе, и поэтому я успокоил ее, насколько это было в моих силах.
— И она рассказала вам, что взяла цианид из вашей лаборатории?
— Да.
— А вы рассказали ей, что произошло?
— Нет. Она сказала, что цианид исчез из ее комнаты, а я… не сказал ни слова, зная, что это могут использовать, чтобы связать со смертью Мошера Хигли, и чувствуя, что рано или поздно мы сможем убедить ее, что Хигли умер естественной смертью.
— Но вы ведь пошли к капитану Хьюго.
— Я ходил к капитану Хьюго и рассказал ему о магнитофонной записи и о том, что произошло по ощущениям Надин.
— А что потом?
— Он сказал, что было бы правильно известить миссис Ньюбэрн об этом признании.
— Почему?
— Потому что миссис Ньюбэрн начала бы расследование, а после капитан Хьюго смог бы рассказать, что он забрал яд из комнаты Надин, и все это дело тогда бы смогло проясниться. Он опасался, что в противном случае доктор Динэйр сохранил бы ее конфиденциальное признание как профессиональную тайну, а это давило бы на ее сознание.
— Но вы обнаружили отчетливый запах цианида в таблетках? — спросил Мейсон.
— Да. Я открутил крышку у бутылочки и понюхал.
— Но вы не знали, сколько всего таблеток было в бутылочке?
— Нет.
Мейсон внимательно посмотрел на него, сказав:
— Вы лжете, Локк.
Губы его внезапно задрожали.
— Продолжайте, — сказал Мейсон. — Сколько же таблеток было в бутылочке?
— Двадцать одна, — сказал Локк.
— Теперь я понимаю, почему вы не хотите разговаривать с полицией.
— Мистер Мейсон, я бы никогда не сообщил это полиции. Я бы им солгал.
— Это вы так думаете, что вы бы солгали. Вы не такой уж хороший лжец, чтобы убедить полицию. Ваш коллега расскажет им, сколько таблеток недоставало. И полиция не поверит в то, что вы, взяв бутылочку с таблетками у капитана Хьюго, не пересчитали их. Может быть, сам капитан Хьюго пересчитывал?
— Я не знаю.
— Вы никогда не спрашивали его?
— Нет.
— Почему же?
— Я… я боялся спросить.
— Вот именно, — сказал Мейсон. — Так что полиция расколет вас как миленького. Они добудут из вас правду и создадут дело о хладнокровном и обдуманном убийстве против Надин Фарр, считая, что она взяла из бутылочки четыре таблетки цианида и держала их наготове, чтобы положить в шоколад Мошера Хигли, а потом он умер от отравления. А что вы сделали с этими таблетками?
— Я доехал на машине до станции обслуживания и там спустил таблетки в унитаз, бутылочку несколько раз вымыл и бросил в контейнер для грязной бумаги.
Мейсон обдумал эту информацию.
— Я вам говорю то, что я бы никогда не рассказал им, мистер Мейсон. Я… я бы… я бы им…
— Вы это говорите просто, чтобы подбодрить себя. Вы не сумеете солгать, потому что вы слишком совестливый парень и вы ничего не знаете о тактике полиции. Они выколотят из вас признание.
— Хорошо, — безнадежно сказал Локк. — Что же сейчас мне нужно делать?
Лицо Мейсона было мрачным.
— Если бы я знал, что нужно сейчас.
Мейсон повернул автомобиль на автостраду.
— Куда мы едем? — спросил Локк.
— В данный момент, — ответил Мейсон, — поедем туда, где движение наиболее интенсивное. Полиция разыскивает вас и, вероятно, меня. Я-то думал, что найду вас и потом мы попытаемся найти Надин, прежде чем ее отыщет полиция. Теперь же основная проблема состоит в том, чтобы не дать полиции отыскать вас, пока мы не выработаем план как-то все это уладить.
— Какой же метод мы можем выработать?
— Если бы я знал ответ, мы бы сейчас не разъезжали. Могу вам сказать одну вещь: если Надин виновна в убийстве, то ей придется посмотреть в глаза фактам.
— Она невиновна. Мистер Мейсон, я могу вас заверить, что она невиновна.
— Откуда вы это знаете?
— Я знаю Надин.
— Потому что вы верите ей, — сказал Мейсон. — Ваше единственное основание то, что вы влюблены в нее.
— А вы разве не чувствуете то же самое?
— Сейчас я ничего не чувствую, — сказал Мейсон. — Я не влюблен в нее… нет, черт меня подери!
— Мы ведь не можем так разъезжать всю ночь, — сказал Локк. — Если полиция разыскивает меня, то они… Послушайте, мистер Мейсон, я не обязан рассказывать им все. Я могу и сам нанять себе адвоката.
Молчание Мейсона было красноречивым возражением.
— Разве я не могу нанять адвоката, чтобы он представлял мои интересы? Он может посоветовать мне не отвечать на вопросы, чтобы не обвинили меня в преступлении?
Мейсон покачал головой и спустя мгновение сказал:
— Вы только сделаете хуже.
Делла Стрит, многозначительно смотревшая на Мейсона некоторое время, наконец поймала его взгляд.
— А вы не думаете, — сказала она, — что у Пола Дрейка есть что-то новенькое для доклада?
— Это мысль, — согласился Мейсон.
— Он, возможно, узнал о местонахождении того человека…
Мейсон кивнул и тут же прервал Деллу, повернувшись к Джону Локку:
— Послушайте-ка, Джон, я хочу, чтобы вы были со мной откровенны. Вы знали, что Надин что-то беспокоило?
— Да.
— У вас были какие-нибудь соображения насчет того, что бы это могло быть?
— В то время не было.
— А сейчас есть?
— Как я понял, Мошер Хигли велел ей уехать, сказав, что он не позволит нам пожениться.
— А вы знаете, почему?
— Нет, не знаю, — рассерженно сказал Локк. — Мистер Мейсон, я пытаюсь не держать зла против покойника, но всякий раз, когда я подумаю об этом, у меня кровь закипает.
— Возможно, у него были мысли, что Надин недостаточно хороша для вас?
— Вероятно, дело обстояло совсем по-другому, — сказал Локк. — Хотя я совсем не ангел и, возможно, величина средняя. Мошер Хигли жил такой изолированной жизнью, что я не думаю, чтобы он когда-нибудь… У него не было никаких эмоций. Он был просто чертовски старым… — Локк неожиданно замолчал на полуслове, словно испугавшись своих слов.
