— У меня есть пара вызовов, — ответила сестра Кеттл и бросила взгляд на лежавшую в конце долины усадьбу, — но сейчас мне предстоит провести ночь в большом особняке и постараться облегчить мучения старому хозяину.
— Ах да, — мягко и понимающе произнес мистер Финн. — Святые угодники! Могу я осведомиться, как сэр Гарольд?..
— Ему семьдесят пять лет, — лаконично ответила сестра Кеттл, — и он очень устал. Но с сердечниками бывает всякое, так что, может, все и обойдется.
— В самом деле?
— Ну конечно! Днем с ним находится сиделка, но на ночное дежурство никого найти не удалось, так что приходится выручать. Надо же кому-то помочь доктору Марку!
— А доктор Марк Лакландер сам пользует своего деда?
— Да. Он созывал консилиум, но больше для собственного успокоения. Однако я сплетничаю, и мне ужасно стыдно!
— На меня вы можете положиться, я умею хранить тайны, — заверил ее мистер Финн.
— Да я и сама такая. Однако мне пора продолжить путь, а то я совсем заболталась.
Одной ногой сестра Кеттл крутанула педаль в обратную сторону, а вторую осторожно подтащила к велосипеду. Мистер Финн забрал насытившегося котенка от матери и, прижав к плохо выбритой щеке, спросил:
— Сэр Гарольд в сознании?
— Он то в забытьи, то приходит в себя. Но все равно немного не в себе. Господи, опять я сплетничаю! — поморщившись, заметила сестра Кеттл, но тут же встрепенулась: — Кстати, я видела, как полковник отправился на вечернюю рыбалку.
Лицо мистера Финна мгновенно преобразилось. Оно налилось кровью, глаза сверкнули, а зубы оскалились.
— Да будь он трижды проклят! Где он сейчас?
— Чуть пониже моста.
— Пусть только попробует забросить перед мостом, и я тут же сдам его властям! А на что он ловит? Поймал что-нибудь?
— С высоты холма мне было не видно, — ответила сестра Кеттл, уже жалея, что завела этот разговор.
Мистер Финн отпустил котенка.
— Мне крайне неприятно говорить столь ужасные вещи о ближнем, но у меня есть все основания подозревать полковника Картаретта в недостойном поведении.
Теперь покраснела сестра Кеттл.
— Не понимаю, о чем это вы, — сказала она.
— Ловить на хлеб, на червя, на что угодно! — воскликнул мистер Финн, разводя руками. — Не гнушаться ничем, даже ловлей руками!
— Уверена, что вы ошибаетесь.
— Не в моих привычках, мисс Кеттл, ошибаться, когда речь идет о необузданной страсти потерявших голову людей. Достаточно бросить взгляд на окружение полковника! Один капитан Сайс чего стоит!
— Боже милостивый, а бедный капитан-то чем провинился?
— Этот субъект, — побледнев, заявил мистер Финн и показал одной рукой на кошку с котятами, а другой — на долину, — этот флотский купидон, не знающий меры ни в пьянстве, ни в безудержной страсти к стрельбе из лука, лишил жизни мать Томазины Твитчетт!
— Не сомневаюсь, что это вышло случайно.
— Откуда такая уверенность?
Мистер Финн перегнулся через калитку и ухватился за руль велосипеда сестры Кеттл. Кисточка шапочки упала на лицо, и он досадливо смахнул ее в сторону. Голос приобрел интонации, с которыми обычно рассказывают любимые истории.
— Дождавшись вечерней прохлады, мадам Томс — ибо так ее звали — решила совершить променад по лугу внизу долины. Поскольку ей вскоре предстояло разрешиться от бремени, она представляла собой мишень внушительных размеров. А теперь вообразите себе Сайса на лужайке, оборудованной им в стрельбище, причем, вне всякого сомнения, уже разгоряченного вином и почитающего себя суперменом. В его руках — смертоносный лук с силой натяжения в шестьдесят фунтов, а в сердце бурлит жажда крови. Он пускает стрелу в воздух, — мистер Финн подошел к кульминации, — и если вы считаете, что он не знал, где она упадет, то я ни за что с вами не соглашусь. Я ничуть не сомневаюсь, что его мишенью была моя любимая кошечка. Томазина, кисуля, я рассказываю о твоей матушке.
Кошка, а вслед за ней и сестра Кеттл посмотрели на мистера Финна и моргнули.
«Надо признать, — подумала медсестра, — что у него и впрямь не все дома». Однако она обладала добрым сердцем, и оно невольно наполнилось чувством жалости. Ведь он живет один, а компанию ему составляют только кошки, так что удивляться тут нечему.
Она одарила его лучезарной профессиональной улыбкой и произнесла одну из своих привычных при прощании фраз:
— Что ж, мне пора. Ведите себя благоразумно, а если не получится, то хотя бы не забывайте об осмотрительности.
— Еще бы! — отозвался мистер Данберри-Финн, который никак не мог успокоиться. — Уж мне ли этого не знать! Всего вам доброго, сестра Кеттл.
В отличие от вдового мистера Финна капитан Сайс был холостяком. Он жил по соседству в унаследованном от дяди небольшом особняке, который для него одного все равно был слишком велик. По хозяйству ему помогали отставной морской старшина с супругой. Большая часть усадьбы была неухожена и поросла сорняками, и только огород содержался в порядке слугами, а за лугом, превращенным в стрельбище, капитан следил лично. Этот луг простирался до реки и, судя по всему, был единственным, что представляло для капитана ценность. На одном его краю стояла мишень, закрепленная на опоре, а на другом летними вечерами даже из Нанспардона можно было наблюдать капитана Сайса в классической позе лучника, спускающего тетиву мощного лука. Он слыл метким стрелком, и было замечено, что какой бы неуверенной ни была его походка до стрельбища, стоило ему занять позу лучника, расправить плечи и натянуть тетиву, как фигура превращалась в застывшую скалу. Он вел одинокую и бесцельную жизнь и наверняка бы вызывал у окружающих сочувствие, если бы только позволил им проявить его. Однако любые попытки сблизиться он немедленно пресекал и тут же удалялся. Хотя капитана Сайса никогда не видели в баре «Мальчишки и осла», он был одним из его самых уважаемых клиентов. Вот и сейчас сестра Кеттл, с трудом продвигаясь по его заросшему травой участку дороги, встретила посыльного из бара, который увозил на багажнике велосипеда пустой ящик из-под бутылок.
«Вот и „мальчишка“, который, боюсь, помог нанести визит к „ослу“», — подумала сестра Кеттл и мысленно похвалила себя за проявленное остроумие.
У нее и самой была припасена бутылочка для капитана Сайса, правда, с лекарством, приготовленным аптекарем в Чайнинге. Подъехав к дому, она услышала шаги по гравию и увидела капитана, неторопливо направлявшегося с луком в руке и колчаном на поясе к стрельбищу. Нажав на педали, она устремилась за ним.
— Эй! — окликнула она бодрым голосом. — Добрый вечер, капитан!
Вильнув, она остановилась и слезла с велосипеда.
Сайс обернулся и, чуть помедлив, направился к ней.
Оставаясь еще довольно привлекательным и загорелым мужчиной, он, к сожалению, уже переставал следить за собой. Когда он подошел и смущенно поднял на нее взгляд голубых глаз, сестра Кеттл уловила запах виски.
— Виноват, — быстро произнес он. — Добрый вечер. Прошу меня извинить.
— Доктор Марк попросил меня заехать и передать вам лекарство и рецепт. Вот они. Микстура такая же, что и прежде.
Он выхватил бутылочку из ее рук.
— Я вам очень признателен и еще раз прошу извинить за беспокойство. Право слово, это совсем не срочно.
— Уверяю вас, что никакого беспокойства это не доставило, — отозвалась сестра Кеттл, обратив внимание на его дрожавшие руки. — Вижу, вы собрались пострелять.
— О да. Да! — воскликнул он слишком громким голосом. — Спасибо вам, огромное спасибо!
— Я направляюсь в Хаммер-Фарм. Вы позволите пройти через ваш участок, чтобы сократить путь? Тут же есть тропинка, верно?
— Ну конечно! Пожалуйста! Позвольте мне.
Он сунул бутылочку в карман куртки, взял велосипед и пристроил лук на сиденье вдоль рамы.
— Мне так неудобно вас беспокоить, — с улыбкой отозвалась сестра Кеттл. — Давайте я понесу лук.
Капитан Сайс покатил велосипед в сторону дома. Сестра Кеттл, забрав лук, направилась за ним, продолжая разговаривать так, как обычно делала, чтобы успокоить излишне нервных пациентов. Они вышли на луг, откуда открывался на редкость живописный вид на долину и реку. В вечернем свете воды казались оловом, разлитым на бархате утопавших в зелени низин, кусты напоминали пухлые подушечки для булавок, а геральдическая цветовая гамма завершала сходство картины с цветной иллюстрацией старинного рыцарского романа. У Нижнего моста полковник Картаретт крутил спиннинг, а на холме площадки для гольфа Нанспардона старая леди Лакландер с сыном Джорджем совершали послеобеденный променад.
— Какой чудесный вечер! — не удержалась сестра Кеттл от восторженного восклицания. — И как близко все кажется! Скажите, капитан, — продолжила она, увидев, как он вздрогнул от такого обращения, — вы могли бы из своего лука попасть отсюда в леди Лакландер?
