Она пожала плечами:
– Кто знает, может, это и не так. Но у полиции против меня ничего нет. Я почтенная вдова, живу на годовой доход, оставленный мне покойным мужем, и с этими деньгами все в порядке. Я могу назвать вам имена десятка уважаемых поручителей. О предмете вашего расследования мне ничего не известно, и сказать мне нечего. Вот и все.
Все это время миссис Ларкин теребила свой манжет. Под черным пальто на ней был костюм с белыми манжетами, и левый манжет то ли все время высовывался, то ли у нее была привычка теребить его – Рэмпоул не мог сказать. Казалось, Хэдли не обращает на это внимания.
– Вам известно, миссис Ларкин, что здесь произошло?
– Конечно, известно. Вокруг только об этом и говорят.
– Очень хорошо. Тогда вы, наверное, знаете, что убит мистер Филип Дрисколл, который жил в «Тэвисток-Чамберс» на Тэвисток-сквер. Вы написали, что проживаете в том же здании.
– Да. И что из этого?
– В какой квартире вы живете?
Этот вопрос вызвал маленькое замешательство у язвительной особы.
– В квартире номер 1.
– Номер 1. Значит, это на первом этаже? Понятно. Должно быть, вы давно там живете, миссис Ларкин?
Она вспыхнула:
– А вам какое дело? Вас не касается, как давно я там живу. Я регулярно плачу за квартиру. Если у вас есть какие-то претензии, обращайтесь с ними к управляющему дома.
И снова Хэдли задумался.
– Который также подтвердит, сколько времени вы там проживаете, миссис Ларкин. В конце концов вам не принесет вреда, если вы окажете нам небольшую помощь, разве не так? Ведь никогда не знаешь… Иногда, – он поднял на нее взгляд, – иногда это может оказаться очень полезным.
И снова нерешительное замешательство и смущенное ерзанье.
– Я не хотела быть невежливой, – наконец произнесла женщина. – Что ж, если это вам поможет, могу сказать, что живу в этом пансионе несколько недель, что-то около того.
– Ну вот, так будет лучше. Сколько там квартир на каждом этаже?
– По две. По две в каждом подъезде, это большое здание.
– Итак, – задумчиво протянул Хэдли, – должно быть, вы живете прямо напротив Дрисколла. Вы его знали?
– Нет. Так только – видела его, вот и все.
– Это, конечно, неизбежно, когда живешь на одной лестничной площадке. И вы, естественно, видели, приходил ли к нему кто-нибудь?
– Что толку говорить, что я их не видела? Разумеется, видела. Не могла не видеть. Его навещали множество людей.
– Я имею в виду конкретно женщин, миссис Ларкин.
Она с минуту сверлила его неприязненным взглядом.
– Да, среди них были и женщины. Ну и что? Я не какой-нибудь моралист. Живи сам и не мешай другим – вот мое кредо. Меня это не касалось. Они меня не беспокоили, а я их. Но если вы хотите меня спросить, кто были эти женщины, можете и не пытаться. Я этого не знаю.
– При вас, случайно, не называли имя Мэри? – Хэдли бросил взгляд на бледно-розовый листок на столе.
Женщина напряглась, стараясь разглядеть, что там написано, и оставила свой манжет в покое. Затем стала словоохотливей:
– Нет. Я же сказала, что мы с ним не были знакомы. Единственное имя женщины, что я слышала в связи с ним, – имя очень приличной женщины. Это была маленькая блондинка. Очень хорошенькая. Она приходила с высоким худым парнем в очках. Однажды она остановила меня, когда я вошла в подъезд, и спросила, как ей найти привратника, чтобы попасть к Дрисколлу в квартиру. Но у нас нет ни привратника, ни лифтера – в доме автоматический лифт. Она сказала, что ее зовут Шейла и что она его кузина. А больше я никаких имен не слышала.
Хэдли помолчал, рассматривая разложенные на столе предметы.
– Вернемся к сегодняшнему дню, миссис Ларкин… Как вы оказались в Тауэре?
– Кажется, у меня есть право ходить сюда, когда захочу. Я же не обязана объяснять, почему оказалась в публичном заведении. Просто пришла.
Она выпалила все так быстро… Рэмпоул заподозрил, что она заранее сформулировала свой ответ и держала его наготове.
– Когда вы сюда пришли?
– После двух часов. Но я не стану подтверждать этого под присягой! Меня к ней не приводили. Просто мне кажется, что я пришла именно тогда.
– И вы осмотрели все здешние достопримечательности?
– Я пришла посмотреть на Королевские регалии и зайти в Кровавую башню. Остальное меня не интересовало. И я после этого устала и хотела уйти. Но меня задержали.
Хэдли задал ей все предусмотренные в подобных случаях вопросы и ничего не выудил. Она была глухой, слепой и немой. Кроме нее, в Тауэре были другие посетители… она помнит, как какой-то американец проклинал туман… но на остальных не обратила внимания. Наконец Хэдли отпустил женщину, предупредив, что, возможно, снова обратится к ней. Миссис Ларкин презрительно фыркнула. Поправив воротник пальто, свидетельница снова вызывающе огляделась и двинулась к выходу.
Как только она исчезла из вида, Хэдли быстро бросился к двери и сказал находившемуся в коридоре часовому:
– Найдите сержанта Хампера и скажите, чтобы он установил слежку за женщиной, которая только что вышла отсюда. Быстро! Если туман еще хоть немного сгустится, он ее потеряет… Потом скажите Хамперу, чтобы он вернулся сюда.
Он вернулся к столу, задумчиво потирая руки.
– Черт побери, старший инспектор, – нетерпеливо заговорил генерал Мейсон, – с чего вы так церемонились с ней? Можно было бы и построже. Это ей не повредило бы. Она определенно что-то знает. И наверняка была или даже есть преступница.
– Не сомневаюсь, генерал. Но у меня против нее ничего нет, а кроме того, она гораздо более полезна на свободе и под наблюдением. Мы с ней немного поиграем. И надеюсь, обнаружим кое-что интересное… Мне кажется, на данный момент в Скотленд-Ярде мы ничего против нее не найдем. И я почти уверен, что она – частный детектив.
– Вот как! – пробормотал генерал и подергал свои усы. – Частный детектив! Но почему вы так думаете?
Хэдли уселся за стол и снова посмотрел на разложенные на столе предметы.
– Ну, я не стану напускать тумана, как мой друг доктор Фелл. Есть масса признаков… Ясно, что ей нечего опасаться полиции. Она подчеркивала это каждым своим словом. Она живет на Тэвисток-сквер. Этот район не слишком роскошный, если у нее много денег, и недостаточно дешевый, если их у нее мало. Я знаю этот тип женщин. Она поселилась там всего несколько недель назад… и как раз напротив квартиры Дрисколла. Не сомневаюсь, что она уделяла большое внимание его визитерам. Она рассказала нам только про один инцидент – встречу с его кузиной Шейлой, потому что это ничего нам не дает, но вы наверняка обратили внимание на то, что она запомнила все подробности этой встречи.
Далее… вы видели, как она теребила свой манжет? Она не так давно занимается частным сыском – все старалась запихнуть его в рукав и побоялась снять в помещении для стражников, опасаясь вызвать подозрения.
– Вы про ее манжет?
Хэдли кивнул:
– Она из тех частных детективов, которые собирают компрометирующие сведения на одного из супругов для разводов. Им приходится быстро и порой в темноте записывать точное время и место встреч тех, за кем она следит. Да, да! Вот этим-то она и занимается и сегодня днем за кем-то следила.
Что-то пробурчав себе под нос, генерал спросил:
– Это имеет какое-то отношение к Дрисколлу?
Хэдли опустил голову на скрещенные руки.
– Да. Вы видели, ей не удалось скрыть испуг, когда она увидела у меня на столе эту записку. Она сидела достаточно близко, чтобы прочесть ее, но ей достаточно было цвета бумаги, чтобы определить, чье это было письмо… если она когда-нибудь видела подобную бумагу в связи с Дрисколлом. Гм… да. Но не в этом дело. Я сильно подозреваю, что тот, кого она выслеживала сегодня днем… Кто это, по-вашему, доктор?
Доктор Фелл раскуривал погасшую трубку.
– Миссис Биттон, конечно. Думаю, она выдала себя, если вы слышали, что она говорила.
– Но боже милостивый! – вскричал генерал и быстро огляделся. – Э… Слава богу, а то я испугался, что среди нас Биттон! Вы хотите сказать, что между нею и Дрисколлом что-то… Гм… Да, пожалуй, все сходится. Но где доказательства?
– У меня нет доказательств. Как я сказал, это лишь подозрение. – Хэдли потер подбородок. – Так что возьмем это пока в качестве гипотезы и попытаемся предположить, как развивались события. Предположим, что Ларкин следила за миссис Биттон… Теперь относительно Белой башни, генерал. Это самая большая и центральная башня, не так ли? И она находится на некотором расстоянии от Кровавой башни, я не ошибаюсь?
– Да, она стоит отдельно; она расположена в центре внутренних стен, рядом с плацем.
– Кажется, вы сказали, что башня, где выставлены Королевские регалии, находится рядом с Кровавой башней?
– Да, она называется Караульной. Да… Но минутку! – взволнованно воскликнул генерал. – Я все понял! Миссис Биттон приходила посмотреть на сокровища короны. И Ларкин тоже. Миссис Биттон сказала, что она вошла через арку Кровавой башни, затем во внутренние стены и к плацу… Ларкин тоже ходила в Кровавую башню. Ей приходилось следить за миссис Биттон с некоторого расстояния. И если она поднялась по лестнице Кровавой башни на Рэйли-Уолк, сверху она могла видеть, куда направляется миссис Биттон.
