– Где вы были, когда я зашел к вам? – Мейсон кивнул на дверь.
– Я… Я просто выскакивала вниз, на уголок, бросить письмо в почтовый ящик.
– Кому это письмо?
– Вам. Я хотела поставить вас в известность, где я нахожусь, и сообщить, что посылаю гонорар.
– Помните, у вас были какие-то таблетки в небольшом пузырьке с пробкой? – спросил Мейсон.
– Вы говорите о тех, что мы положили в конверт?
– Да. Что вы с ними сделали?
Она задумалась ровно на одно мгновение.
– Выбросила их в мусорное ведро.
– Вы говорите – все?
– Да, все. Весь конверт.
– Вы имеете в виду конверт с нашими фамилиями, надписанными на обратной, запечатанной стороне?
– Да.
– Вы конверт не открывали?
– Нет.
– Зачем вы сделали это?
– Потому что, ну… я не знаю. Может быть, мистер Мейсон, мне не следовало так поступать, но, заключив соглашение с мистером Бейном, а он оказался таким… ну… великодушным, что ли, я и подумала: мол, кто старое помянет…
– Сказали ли вы ему, что вы выбросили эти таблетки?
– Я не хочу отвечать на этот вопрос…
– Давайте все-таки начистоту. Сказали ли вы ему об этом?
– Да. Он видел, как я выбрасывала.
– Видел, как вы выбрасывали конверт в мусор?
– Да.
– И что вы ему сказали?
– Я ему сказала, что смогу принять его великодушное предложение лишь после того, как выброшу этот конверт с таблетками. Он поинтересовался, что это за конверт, и я рассказала ему все: что я беседовала с вами и высказала вам свои подозрения, что вы надписали конверт, с тем чтобы предъявить его потом в качестве вещественного доказательства, а одну таблетку оставили себе.
– И что он вам сказал?
– Он прямо заявил, что предвидел такой шаг и поэтому был готов к подобному развитию событий.
– Он что, именно так и сказал – готов?
– Ну не совсем.
– Но он все же дал понять, что предвидел все это и был готов?
– Ну в общем, да. По его словам, он был уверен в том, что я могу попытаться сделать что-то в этом духе.
– И что вы еще поведали ему?
– Я сказала ему, что в этом больше нет необходимости и, поскольку он старается обойтись со мной по справедливости, я тоже буду действовать честно, взяла конверт с небольшим пузырьком и швырнула его в помойное ведро за кухонной плитой.
– Все это вы рассказали ему до того, как он заплатил вам или после?
– Я… Я не могу припомнить.
– Сообщили ли вы Натану Бейну, что собираетесь в Новый Орлеан?
– Конечно нет. Это не его дело.
– Но вы сразу же поехали в эту квартиру, едва сойдя с самолета. Не остановились сначала в гостинице, чтобы сориентироваться, а взяли и поехали именно по этому адресу.
– Ну и что же здесь необычного?
– В Новом Орлеане не так-то легко с ходу найти квартиру.
– Ну а я взяла и нашла.
– А может быть, вы знали о ней до того, как приехали в Новый Орлеан? А?
– А если и так, то что из этого? Я вам не обязана отчитываться в своих действиях.
– Кстати, а как чувствует себя миссис Бейн?
– О, великолепно. Бедняжка, конечно, никогда уже не сможет ходить, но чувствует себя превосходно. Главное, спит как убитая, а ведь раньше без снотворного не могла даже на часок закрыть глаза. На ее состояние очень положительно повлиял приезд ее родственников. Кстати, очень приятные люди.
– А вы их видели?
– Конечно. Я, как сиделка, вовсю помогала им. Знаете, мне хотелось сделать как можно лучше, ведь мистер Бейн пошел на соглашение со мной.
– У вас не возникала мысль, долго ли она проживет?
– О, она будет жить еще годы.
– Давайте вернемся к началу, – предложил Мейсон. – Сколько же вы выжали по соглашению из мистера Бейна?
– Я не собираюсь сообщать вам об этом.
– Вы включили мой адвокатский гонорар в сумму, полученную от Бейна?
– Мы, конечно, касались вопроса о моих расходах. И поэтому, кстати, он пошел на соглашение.
– В телефонном разговоре я поставил условие, что, если мистер Бейн оплатит мой гонорар, он будет составлять пятьсот долларов.
– Знаете, не он оплачивает ваш гонорар. Это я вам плачу.
– Натан Бейн стоял рядом с вами, когда вы разговаривали со мной по телефону?
– Да.
– И в это время я как раз говорил, что это обойдется ему в пятьсот долларов?
– Да, именно так.
Мейсон, не говоря ни слова, протянул руку.
Она нерешительно застыла, пауза затягивалась, затем с неохотой открыла сумочку, вынула две стодолларовые бумажки и буквально швырнула их через стол.
Адвокат подобрал их, свернул, положил в карман и, не прощаясь, вышел из комнаты. Вслед ему раздался грохот захлопываемой двери и резкий, как удар хлыста, звук задвигаемого засова. Мейсон прошел по коридору, подождал немного и затем негромко постучал в дверь соседней квартиры 2-Б. Дверь медленно открылась, показалась узкая полоска света, и Мейсон заметил движение тени, как будто кто-то притаился и внимательно прислушивался. Мейсон снова постучал, едва слышно, кончиками пальцев по косяку двери. Тень в прихожей приблизилась, дверь открылась, и он даже не услышал, как был отодвинут засов. На пороге стояла, словно кадр из фильма, молодая женщина в полупрозрачном пеньюаре. Комнатный свет резко очерчивал точеную фигуру незнакомки.
– О! – вскрикнула она, в ее голосе смешались удивление и испуг, и она поспешила захлопнуть дверь.
Мейсон плечом не дал ей сделать это.
– Учтите, я закричу, – предупредила она.
– Это вам ни к чему.
– И вам это тоже ни к чему, – сердито возразила она.
– Давайте не будем ссориться, – примирительно заметил Мейсон, – я хотел бы переговорить о женщине, она только что здесь была, о той, что из квартиры 2-А.
– Я ничего о ней не знаю, я лишь видела сегодня вечером молодую женщину с парой чемоданов. Я с ней незнакома.
– Могли бы придумать что-нибудь получше. Ладно, поговорим о Натане Бейне. Эта фамилия о чем-то вам говорит?
– Конечно нет.
– Его вы, значит, тоже не знаете, – сообщил Мейсон. – Так вот, Натан Бейн немного задерживается с приездом в Новый Орлеан. Теперь, если вы хотели бы…
– Вы что, стараетесь меня запугать? – Она насмешливо вскинула подбородок.
– Просто планы Натана Бейна очень скоро изменятся.
– Не знаю никакого Натана Брейма…
– Бейн, – поправил адвокат.
– Хорошо, Бейн, или Брейм, или как пожелаете величать его. Я не знаю его и…
– Никогда с ним не встречались?
– Конечно нет. Слушайте, если вы не уберетесь, я начну звать полицию.
Она подождала несколько секунд и двинулась к окну, выходящему во внутренний дворик.
– А что, у вас нет телефона? – спросил Мейсон.
– Мне он не нужен. Я покажу вам, как быстро полиция…
Мейсон подождал, когда она уже была почти у окна, и не торопясь произнес:
– Смерть Элизабет Бейн, видимо, задержит…
– Что вы там мелете? – В смятении она остановилась.
– Тогда я извещаю вас о смерти Элизабет Бейн.
Она повернулась к нему, выпрямилась и, словно безмолвная статуя, не отрывая взгляда, смотрела на него.
– Что вы городите? – повторила она.
– Хочу сообщить вам некоторую информацию, имеющую для вас явную ценность.
– Кто эта Элизабет Бейн? – Она взяла себя в руки.
– Она жена Натана Бейна, или, скорее, была его женой.
– Может быть, вы все-таки представитесь?
– Моя фамилия – Мейсон.
– И вы некоторым образом связаны с полицией?
– Нет, я адвокат.
– А почему вы появляетесь здесь и рассказываете мне все это, мистер Мейсон?
– Потому, – ответил он, – что я хотел бы выяснить, знали ли вы уже о смерти миссис Бейн.
– Мистер Мейсон, вы определенно с кем-то меня спутали.
Она направилась к большому, покрытому шерстяной тканью креслу, оперлась рукой на спинку, не заботясь запахнуть пеньюар.
– Как это случилось, эта смерть миссис Брейм?
– Назвать Бейна Бреймом один раз – это была удачная находка, – усмехнулся Мейсон. – Второй раз – уже избито. Ее отравили.
– О боже мой! – вскрикнула она, и ее ноги, подкосившись, уперлись в кресло. – Вы сказали, она… ее отравили?
– Да.
– Это были… снотворные таблетки… самоубийство?
– Нет.
– О!
– Однако, – продолжил Мейсон, повернувшись к двери, – поскольку вы не знакомы с четой Бейн, все это не представляет для вас никакого интереса.
– Подождите, – резко остановила она его.
Мейсон помолчал.
– Кто дал ей… как это случилось?
– О, вам-то что за дело? Вы их не знаете, помните, что вы сказали?
– Я… я просто… Ладно, ваша взяла. Что вы хотите? Что вам нужно? Что вам угодно?
– Выглядите вы вполне взрослой, – заметил адвокат. – Я подумал, может быть, вы и действовать будете по-взрослому?
– Что вам угодно?
– Информацию.
– Какую информацию?
– Всю, что у вас имеется.
– Предположим, что я не дам.
– Это ваше право.
– А вы адвокат?
Мейсон кивнул утвердительно.
– О’кей, присаживайтесь, – пригласила она. – Я угощу вас виски.
