На следующий вечер в пять часов Мерсер был в пути к острову Мурано. Роза договорилась, чтобы гондола забрала его с берега канала рядом с домом. Она же снабдила Мерсера фетровой шляпой, которую он глубоко надвинул на лоб, и плащом. Предлагала пистолет, но Мерсер отказался.
Выбравшись из лабиринта каналов, гондола оказалась в лагуне к северу от города. День был пасмурный, дул порывистый ветер, накрапывал мелкий дождик, испещряя серую поверхность воды темными точками. Мерсер сидел, накинув на голову капюшон, и курил. Гондола медленно проплывала мимо острова, на котором располагалось городское кладбище. С ними поравнялась похоронная гондола с черным тентом и двумя гребцами на веслах.
Вскоре его гондола свернула в главный канал Мурано. Скромные серые дома, узкие булыжные тротуары по обе стороны канала. Унылое зрелище. Они причалили к пароходной пристани. Мерсер расплатился и сошел на берег. Миновал кафе, мебельный магазин, две фабрики стекла, а затем пересек мост через канал и в переулке увидел доску на стене, где было крупно написано: Фабрика стеклянных изделий «Орфей». Поблизости находилось еще одно кафе. Он вошел и сел у двери, чтобы наблюдать за входом на фабрику.
Мерсер был в заведении единственным посетителем. Официантка принесла ему бутылку пива. Включила радио и исчезла в задней части кафе. По каналу проплыли две груженные ящиками баржи, затем моторный баркас. На противоположной стороне канала играли трое мальчиков, но вскоре их разогнал сильный ливень. Вид напомнил Мерсеру маленькие городки Северной Франции, там тоже есть похожие каналы. Облезлый кот подошел и потерся о его ногу.
Когда Мерсер садился в гондолу у дома Розы, с противоположного берега за ним в бинокль наблюдал Кассана, пристроившись под навесом у стены мебельной фабрики. А пришел он сюда потому, что знал: Мерсер вернулся в Венецию и отправился к Розе.
Дождавшись, когда отчалит гондола, он спустился к воде и влез в пришвартованный к берегу ялик. Медленно следуя за гондолой, Кассана налегал на весла и улыбался. Его забавлял этот Мерсер. Любопытный персонаж. С одной стороны, никак нельзя угадать его намерения, а с другой – он демонстрировал образцы глупости. Покинул Венецию, вернулся и думает, будто никто не догадается, что подобный трюк можно повторить. А вот Кассана легко вычислил, что проще всего сойти с поезда в Местре и вернуться автобусом. Прождав четыре часа на остановке, он был вознагражден. И вот сейчас греб, весело насвистывая, иногда оглядываясь, чтобы полюбоваться Венецией на фоне темнеющего неба.
У входа в канал Мурано задержался, желая убедиться, что Мерсер направился в кафе. Тогда он привязал ялик у пароходной пристани и, сойдя на берег, медленно двинулся по узкому булыжному тротуару, пока не остановился у открытой двери обувной мастерской.
Сидящий на табурете старик отрезал кусок синего фетра на тапочки. Тонкое лезвие старого ножа скользило по материалу, как серебристая рыба. Кассана постоял молча, наблюдая за работой. Старик поднял голову:
– Ждете пароход?
Кассана кивнул.
В этот момент к причалу шумно боком подошел белый пароход.
Мерсер слышал гудок парохода, шум голосов. Он приблизился к двери. По тротуару шла группа туристов французов во главе с гидом. Они свернули в переулок ко входу на фабрику «Орфей». Мерсер последовал за ними, пристроившись в хвосте группы. Они двигались медленно, осторожно обходя лужи.
В конце переулка группа вошла через арочный вход в небольшой двор, захламленный ящиками, кучами золы и ржавым железом. В дальней стене виднелся ряд грязных окон, забранных железной сеткой, освещенных теплым сиянием печей. Гид завел группу в длинную затененную комнату, где полки на стенах и деревянные столы были уставлены изделиями фабрики. Экскурсанты переходили от одного стола к другому, громко восторгаясь увиденным. Служащий фабрики прервал разговор с гидом и объявил, что они могут купить любое изделие, но только после экскурсии, а сейчас просьба ничего не трогать. Эти слова туристы восприняли с типичным французским добродушием. Мерсер притворился, будто разглядывает большого стеклянного дельфина с нимфой на спине, одновременно изучая полуоткрытую дверь, за которой находилась лестница.
Гид хлопнул в ладоши:
– Прошу внимания! Мы вернемся сюда позднее, а сейчас направимся в цех стеклянного литья, где изготавливают эти милые вещицы. Позвольте рассказать вам кратко об истории производства стеклянных изделий в Венеции. Место, где мы с вами находимся, не фабрика в привычном смысле слова. Тут работают всего пять или шесть человек, но каких… Искусство стеклянного литья дошло до них от предков через несколько столетий…
Мерсер быстро соображал. У графа где-то здесь на шесть часов назначена важная встреча. Скорее всего в кабинете, который находится этажом или двумя выше. Надо как-то отколоться от группы и подняться по лестнице.
– Теперь пойдемте. Пожалуйста, дамы, следите, чтобы не запачкать платья. В литейной повсюду сажа.
Мерсер двинулся вместе с ними. В похожей на пещеру литейной пахло чем-то едким. Под ногами скрипела зола. Экскурсанты сгрудились у жерла небольшой печи, где плавилось стекло. От сияния резало глаза. Стеклодув, угрюмый гигант в кожаном переднике, с лицом, измазанным сажей и копотью, окунул длинную трубку в стекло и выдул большой золотистый пузырь. Подняв трубку, он встал перед туристами как древний жрец, чтобы продемонстрировать свою мистерию. Начал вертеть в руках длинную трубку, поддерживая ее коленом. Стеклодув создавал из возникающих пузырей то греческую амфору, то птицу с расправленными крыльям, то кубок, то какое-то животное. И все это быстро отрезал большими ножницами и бросал обратно в печь. В его движениях присутствовало флегматичное изящество при полном безразличии к окружившим его туристам. Закончив, повернулся к ним спиной и двинулся прочь, не обращая внимания на купюры, которые они кидали в чашу, поставленную на ящик.
Группу повели по литейной показывать процесс изготовления изделий из стекла. Часть экскурсантов быстро потеряла к этому интерес и потянулась обратно в выставочный зал. Мерсер пошел с ними. Подождал, пока служащий начнет помогать французской паре выбрать несколько фигурок из цветного стекла, и скользнул в полуоткрытую дверь. Неслышно поднявшись по лестнице, он оказался в большой светлой комнате с высокими окнами, выходящими на лагуну. Здесь тоже полки и столы были уставлены изделиями из стекла, но на полу повсюду стояли упаковочные ящики. Некоторые заколоченные, другие заполненные товаром наполовину. Между ящиками валялась солома, бумага и деревянные дощечки. В дальнем углу было отгорожено пространство, нечто вроде кабинета, в офисах такие помещения называют «кубиками». Наполовину застекленные стенки были выкрашены белой краской, чтобы в кабинете работалось спокойнее. На двери сбоку висела табличка: «Управляющий».
Двигаясь вдоль окон, Мерсер подобрался к кабинету как можно ближе, спрятался за ящики и прислушался. Осмотрев стеклянную панель, Мерсер увидел, что в нижнем углу краска отслоилась, открыв сегмент чистого стекла размером с ноготь большого пальца. Он вгляделся.
В кабинете находились граф Бориа и морской офицер Лонго в гражданской одежде. Граф за столом просматривал бумаги с серебристым карандашом в руке. Лонго сидел у окна и, еле слышно насвистывая, чистил и смазывал лежавшую на коленях винтовку. Закончив работу, он наклонился и что-то сказал графу. Тот кивнул.
Мерсер выпрямился, чтобы размять ноги. В этот момент на лестнице послышались шаги. Он быстро спрятался за ящики. В комнату вошел служащий из выставочного зала, положил папку на письменный стол в углу. Затем постучал в дверь кабинета.
– Группа ушла, синьор. Мне подождать?
– Да, – ответил граф, – подождите. Он скоро придет.
– Хорошо, синьор.
Служащий закрыл дверь кабинета, закурил и направился к лестнице.
Мерсер поудобнее устроился за ящиками, понимая, что ждать осталось недолго. Если не удастся услышать, что скажет этот человек, пришедший на встречу с графом, то можно будет хотя бы увидеть его. Надо набраться терпения. В окне он заметил собравшиеся над лагуной темные тучи. Ветер усилился. Мерсер вспомнил, как одна француженка в литейной, наблюдая за работой стеклодува, сказала, что он отмечен Богом. Да, таким людям можно позавидовать. Их мастерству, таланту. И даже Учелло, несомненный злодей, тоже был отмечен Богом. Вот какая история.
«А чем отмечен я? Да уж точно не Богом, а скорее дьяволом. Разве можно уважать дело, каким я занимаюсь? Выслеживать, вынюхивать, наблюдать, докапываться до истины – и все ради каких-то ничтожных целей?»
С лестницы снова донеслись шаги. В комнату вошел служащий, с ним невысокий франтоватый мужчина с тонкими усами. В свободном плаще без пояса, в темно-синем костюме, с папкой в руках. Они направились к кабинету. Мерсер услышал шум отодвигающихся стульев.
