Они медленно двинулись по крыше. Мерсер впереди, согнувшись, иногда опираясь на руку. Крыша была покатой. Дуло пистолета действительно упиралось ему в спину.
К счастью, окно мансарды было открыто. Они спрыгнули в темноту, пригляделись. Из-под дальней двери пробивалась тонкая полоска света. Спадони отодвинул Мерсера и пошел первым. Они тихо подобрались к двери, осторожно обходя мебель. Подняв пистолет, Спадони резко открыл дверь.
Комната была просторная. С тремя окнами вдоль одной стены, выходящими на площадь, откуда проникали отблески цветных огней. Пахло пылью и табачным дымом. Стены плотно увешаны зеркалами и картинами. Некоторые закрыты белыми покрывалами. В одном углу громоздилась пирамида из стульев, остальное пространство комнаты было заставлено столами, шкафами и другой мебелью. С потолка, похожие на огромных летучих мышей, свисали завернутые в ткань люстры. Недалеко от двери стояла гипсовая статуя Персея с головой Медузы.
В дальнем конце комнаты на кровати под балдахином лежал мужчина и читал книгу. На тумбочке рядом была включена небольшая настольная лампа с красным абажуром, бросая на парчовое покрывало темно-малиновые тени. Увидев их, мужчина сел, загасил сигарету. Книга скользнула на пол. Он был в свободной белой рубашке и темных брюках.
– Кассана? – вскрикнул Спадони.
Мерсер замер. Только сейчас все стало на свои места. Значит, вот он какой – Мертеллоре, Паоло Серва, Кассана, Учелло – вор, талантливый художник, партизан, предатель, герой и… убийца. А кроме того, веселый красавец, умный, изобретательный злодей, покоривший Адриану и почти уничтоживший Мерсера. Да, теперь понятно, почему Адриана любит его. Женщины падки на мерзавцев.
Мерсер тронул Спадони за плечо:
– Он не Кассана, а Учелло.
Мужчина, сидя на краю кровати, смотрел на них с любопытством.
– В чем дело, шеф?
Спадони неловко переступил с ноги на ногу.
– Как вы здесь оказались, Кассана? Говорили, что едете в Турин.
Тот пожал плечами:
– Вернулся сегодня вечером. Маме стало лучше.
– А здесь-то ты что делаешь? – Мерсер подошел к низкому столику, на котором лежал большой чемодан.
Кассана встал.
– Это кто такой? Тот самый англичанин, который убил Нерви?
Спадони прервал его взмахом руки.
– Он утверждает, что вы Джано Учелло. И все-таки объясните, что вы здесь делаете?
– Человек, присматривающий за домом, мой хороший приятель. Мы проводили вместе вечер. Он вышел за вином. Скоро вернется. А Учелло… Надо же такое придумать! – Он рассмеялся, пожимая плечами.
– Да, Учелло! – крикнул Мерсер и поднял крышку чемодана, наблюдая, как напрягся Кассана. – Не позволяйте ему себя дурачить, Спадони. Нет и не было никакого смотрителя. Учелло прячется перед тем, как покинуть страну. Посмотрите… Вот паспорт с его фотографией, но на другую фамилию, вот фотография Адрианы Медова в рамке, билет на пароход… – Он доставал предметы из чемодана и бросал на кровать.
– Ну-ка, дайте взглянуть, – хрипло проговорил Спадони.
Мерсер опустил крышку чемодана.
– Перед вами Учелло. Тот, кто убил Мадео Нерви.
Лицо Учелло изменилось. Он попался.
– Берегитесь! – крикнул полицейский.
С непонятно как оказавшимся в его руке пистолетом Учелло бросился вперед, стреляя на ходу. Спадони выронил свое оружие, пуля попала ему в руку. Учелло развернулся и швырнул настольную лампу на пол. Полицейский выстрелил, но мимо. Учелло, разбив стекло, выскочил в окно. Мерсер схватил с пола пистолет Спадони и бросился за ним. Вылез в разбитое окно и оказался на достаточно широком, обнесенном перилами проходе, тянущемся вдоль фасада здания. Впереди белела рубашка Учелло.
Он добежал до угла, развернулся и выстрелил. Мерсер успел метнуться вбок, пуля просвистела рядом с ухом, исчезнув в темноте. Где-то далеко внизу виднелись столики кафе на площади Святого Марка. Мелькали цветные огни, играла музыка. Люди веселились.
Мерсер побежал вперед, опять свернул за угол и увидел, что Учелло вылез на крышу. Начал карабкаться по скату и упал, споткнувшись о трубу. Мерсер ринулся за ним, ударяясь о каменные выступы балюстрады, и вылез на крышу. Учелло уже поднялся и бежал дальше, к мансарде. Внизу оркестр в ресторане «Флориан» заиграл ритмичную свинговую мелодию, будто решил помочь Мерсеру собраться с силами и настигнуть Учелло. Их разделяло всего двадцать ярдов. Учелло остановился у окна мансарды, подергал ставни, но они были заперты. Тогда он побежал дальше, исчезнув в тени возвышающейся над площадью колокольни Кампанила.
Мерсер щурился от слепящих огней, освещающих фасад собора Святого Марка и Дворец дожей. Перепрыгивая через низкие брандмауэры между домами, он не сводил взгляда с белой рубашки Учелло. Вдалеке простиралось черное пространство лагуны и возвышающаяся над ним белая громада стоящего на якоре лайнера. Дальше этому злодею хода не было. Но тот нашел путь. Свернул налево и оказался перед стеной, возвышавшейся над крышей на девять футов. За ней внизу виднелись столики кафе на площади Святого Марка.
Учелло начал взбираться на стену, сорвался и упал на спину. Быстро вскочил и, увидев приближающегося Мерсера, два раза выстрелил. Обе пули угодили в крышу, но довольно близко от Мерсера, так что осколки черепицы поцарапали ему щеку. Он этого даже не почувствовал, продолжая преследование. Учелло вновь залез на балюстраду и выстрелил. На сей раз пуля задела ему плечо. Мерсер качнулся и, сделав рывок, падая, схватил Учелло за ноги.
Тот ударил его в шею. Мерсер перекатился на спину и потянул Учелло за собой. Тяжело дыша, они сползли в широкую канаву и стали неистово бороться. Учелло удалось добраться до горла Мерсера. Сильные тонкие пальцы художника сдавили его так, что он начал терять сознание. К тому же очень болело раненое плечо. Теряя силы, Мерсер ударил Учелло коленом в промежность. Тот скорчился и разжал пальцы. Затем вскочил и побежал к балюстраде. Начал снова перелезать на крышу. И когда он поднялся над перилами, отчетливо выделяясь на фоне темного неба, прозвучал выстрел.
Учелло вскинул руки, качнулся, стараясь сохранить равновесие, и исчез из виду. Мимо Мерсера пробежал полицейский с автоматом на изготовку. Ему показалось, будто он лежит тут целую вечность, на широком каменном парапете, глядя вниз. Там карабинеры встали в круг, не подпуская людей. Столики кафе опустели. Мерсеру удалось разглядеть, что один из них перевернут и сломан. Рядом виднелась распластавшаяся фигура в белой рубашке и темных брюках. Все, что осталось от человека, называвшегося Джано Учелло… Карабинеры расступились и пропустили официанта, который накрыл тело темной тканью.
Мерсер заметил Спадони. Он стоял рядом, рука на перевязи.
– У вас ранено плечо, синьор. Внизу ждет доктор.
– Да, да, спасибо, – рассеянно произнес Мерсер, словно речь шла о какой-то мелочи.
Спадони улыбнулся.
– Должен извиниться, синьор. Вы были правы, зря я вам не верил. Но, слава богу, есть время все исправить.
Мерсер кивнул. Позади Спадони спиной к парапету стояла Адриана. Бледная, осунувшаяся, она смотрела пустыми глазами прямо перед собой. Мерсер медленно двинулся к ней, зная, что сейчас ничто не может возвратить ее к жизни. Тронул ее за плечо. Адриана молча двинулась вдоль балюстрады, и он последовал за ней, не обращая внимания на боль в плече. Справа устремлялись в небо золотые кони собора Святого Марка. Откуда-то издалека доносилась музыка. И в Мерсере неожиданно вновь начала пробуждаться надежда.
Английский драматург, актер, композитор и режиссер.
