– А теперь приготовьтесь к удару, – сказал Мейсон, понизив голос. – Они хотят, чтобы вы опознали тело вашего дяди: вы опознаете его, и только. И на этом точка. Никаких заявлений или ответов на вопросы. Вы поняли?
Она снова кивнула, губы у нее подрагивали.
– Это будет крайне тяжело, и я понимаю, что за последние сутки у вас было множество всяких переживаний. Но все равно вам необходимо взять себя в руки и сделать то, что от вас требуется.
– Все, лейтенант, поехали.
Три машины цугом направились к мотелю.
У «Северных огней» уже ждал фургон, приехавший за телом.
Лейтенант Трэгг подошел к носилкам, схватил за уголок простыню, которой они были полностью закрыты, и чуть приподнял ее.
– Подойдите сюда, мисс Шелби.
Она подошла к офицеру. Мейсон стоял рядом, поддерживая ее за локоть.
Трэгг откинул простыню.
Неожиданно Мейсон почувствовал, как Дафния замерла. Она вцепилась в руку адвоката, потом как-то странно охнула.
Мейсон похлопал ее по плечу.
– Это же не дядя Горас! – выдохнула она. – Это Ральф Экветер.
Лейтенант Трэгг был озадачен:
– А кто такой Ральф Экветер?
Окаменевшие губы Дафнии дважды пытались выговорить какие-то слова, прежде чем она все же произнесла:
– Приятель дяди Бордена.
– А кто такой дядя Борден?
– Сводный брат Гораса Шелби.
Мейсон сказал:
– На эти два вопроса, лейтенант, ответ вам придется искать самому.
Женщина, опознавшая Дафнию Шелби, подошла к офицерам.
– Хотите взглянуть? – спросил ее Трэгг.
Та кивнула.
Трэгг снова сдернул простыню.
– Этот человек не похож на того, который должен был жить в двадцать первом номере. По-моему, он три часа назад занял двадцатый номер.
– Как он сюда попал? – спросил Трэгг.
– У него собственная машина с массачусетским номером. С ним, кажется, была еще женщина. Сейчас принесу регистрационную карточку.
– Пойдемте вместе.
Они прошли с ней в контору и через минуту возвратились с регистрационным листком.
– Ну а где же его машина? Куда она девалась? Ее здесь нет.
Наступило недолгое молчание, после чего Трэгг предложил:
– Давайте взглянем на двадцатый номер, авось что-то узнаем. – Он повернулся к Мейсону: – Поскольку вы мне ничем не можете помочь на данной стадии расследования, вы и ваша клиентка можете быть свободными, но я хочу, чтобы вы находились поблизости, так чтобы при первой необходимости я мог вас отыскать.
Мейсон сказал:
– Извините меня, Дафния, это займет всего пару минут…
Мейсон отозвал в сторону Пола Дрейка и тихо заговорил:
– Пол, Горас Шелби был в этом домике, а сейчас его здесь нет. Либо он сам удрал, либо его увезли. В последнем случае дело плохо. Я должен быть уверен, что он может действовать без посторонней помощи.
Дрейк кивнул.
– Отправь своих парней проверить все агентства такси.
Снова кивок.
– Самое ужасное будет, если полиции удастся внушить хозяйке мотеля мысль, что Ральф Экветер – тот человек, которого Дафния привезла в мотель. Дафнию она видела, опознала ее и даже записала номер ее машины. Постарайся переговорить с ней раньше полиции. Важно, чтобы она заявила, что не может узнать ту женщину, с которой Экветер приехал в машине в этот мотель. Я ведь знаю, как легко подобные свидетельницы поддаются внушению. Стоит Трэггу с ней «потолковать», как она начнет во всем сомневаться, а дальше, чем больше она станет об этом думать, тем сильнее ей будет казаться, что в машине Экветера сидела Дафния. Мы с тобой прекрасно знаем, что личное опознание – самая ненадежная улика, особенно если человека видели лишь мельком, а потом предъявляют фотографии.
– Конечно, мы все это прекрасно знаем, – согласился Дрейк, – и поэтому я постараюсь сделать все, что в моих силах. Что еще?
– Пока все. Организуй своих людей. Воспользуйся телефоном в машине и поторапливайся. Сейчас лейтенант Трэгг занят номером двадцать, так что ему не до хозяйки.
– Бегу. С чего начать?
– С разговора с хозяйкой. Сейчас это самое важное. Возможно, Трэгг в номере двадцать задержится на какое-то время.
Мейсон обнял Дафнию Шелби за плечи и довел до машины. Сквозь пальто он чувствовал, что она дрожит как осиновый листок.
– Спокойнее, Дафния, спокойнее! По-видимому, нам приходится бороться против какого-то сложного и запутанного заговора. Этого человека нашли в двадцать первом номере. Вы ведь его сняли для дяди?
– Этот самый, двадцать первый.
Мейсон усадил Дафнию на заднее сиденье, вытеснив Деллу Стрит в другой угол, и продолжал:
– Вы ходили в китайский ресторан и брали там кушанья навынос?
– Да.
– Кто вас обслуживал?
– Понятия не имею. Какая-то девушка.
– Не китаянка?
– Нет. Повар был китаец.
– Как вы попали в этот ресторан?
Дафния ткнула пальцем:
– Их реклама видна отсюда.
Мейсон взглянул в ту сторону: высоко в небе горели зеленые буквы: «Китайская кухня. Отпуск обедов на дом».
– Когда лейтенант Трэгг спросил вас о снотворных таблетках, вы стали открывать сумочку?
Дафния кивнула.
– Они и правда у вас есть?
– Нет, просто он протянул руку и так спросил, что я машинально полезла в сумочку: на какое-то мгновение я позабыла, что оставила их дяде Горасу.
– Так и не вспоминайте дальше про эту подробность и не отвечайте ни на какие вопросы относительно снотворного. Дальше. Экветер прибыл в этот мотель в середине дня. Выходит, они знали, куда вы поместили своего дядюшку, и просто выбирали наиболее подходящее время, чтобы добраться до него.
– Почему же они не вызвали полицию и не вернули его в санаторий? – возразила Дафния. – Ведь именно этого мы с ним больше всего боялись.
– Скорее всего, они опасались, что назначенный судом врач сразу же обследует его, а им надо было предварительно «обработать» его, а потом уж допускать к нему доктора Олма.
– Так вы полагаете, что они увезли дядю Гораса с собой?
– Вполне вероятно.
– Что будет теперь?
– Они станут пичкать его наркотиками и всячески терроризировать. А когда он будет доведен практически до невменяемого состояния, вернут в санаторий и известят доктора Олма.
– Неужели этому никак нельзя помешать? И мы совершенно бессильны? Надо постараться отыскать дядю Гораса.
– Я еще ничего не знаю… Есть две возможности…
– Какие?
– Во-первых, ваш дядя Горас мог уехать отсюда с Борденом Финчли. Но я почему-то не верю в такую возможность.
– Что же тогда еще?
– Он уехал отсюда по собственному желанию.
– Но почему? Зачем ему это понадобилось?
Мейсон посмотрел ей прямо в глаза:
– Потому что он убил Ральфа Экветера.
– Боже мой, дядя Горас не стал бы… – Она замолчала.
– Вот именно. Вы не можете знать всех подробностей ни его жизни дома в ваше отсутствие, ни его пребывания в этом санатории. Вы не знаете, что с его психикой. Вы дали ему снотворное. Допустим, Экветер занял соседний номер и, как только вы уехали из мотеля, явился к вашему дяде и стал предъявлять различные требования. Учтите, что в действительности Экветер вовсе не приятель Бордена Финчли. У него свой интерес – получить деньги, а они могли прийти к нему только от Гораса Шелби.
Предположим, Экветер потребовал от вашего дяди сто двадцать пять тысяч в обмен на помощь. Допустим далее, что Экветер сказал, что он ничего не ел, и принялся поглощать остатки кушаний в картонках. Горасу страшно хотелось отделаться от этого человека, и он подмешал снотворное в острые китайские блюда. Растереть таблетки в порошок – одна минута! Возможно, первоначально он намеревался усыпить Экветера и удрать. Но, увидев, что один из его врагов лежит перед ним совершенно беспомощный, он решил отомстить хотя бы ему за все свои страдания.
Дафния покачала головой:
– Только не дядя Горас! Он не способен на такие вещи. Он и мухи не обидит.
– В таком случае, если Горас Шелби ни при чем, остается всего один подозреваемый.
– Кто?
– Вы!
– Я?
Мейсон кивнул.
Она решительно затрясла головой:
– Нет, дядя Борден мог бы так поступить, но ни я, ни дядя Горас не способны на такие кошмарные вещи.
– Вашего дядюшку Бордена мы не оставим без внимания, – серьезно сказал Мейсон. – Мы его непременно проверим.
– Когда?
– Немедленно, – сказал Мейсон, включая мотор.
– А что мне делать? – спросила Дафния.
– Вы поедете в свой отель и останетесь там. Если вы снова начнете проявлять активность и куда-нибудь удирать, вас обвинят в непреднамеренном убийстве.
– Ральфа Экветера?
– Да.
– Но чего ради я стала бы его убивать?
– Я могу привести с полдесятка причин… Хотя бы потому, что он генератор заговора против вашего дяди. Именно он оказывал давление на Финчли. Ну а если я придумал одну причину – полиция изобретет десяток. Вы еще не выбрались из трясины, моя милая. Вы под подозрением, можете в этом не сомневаться. Существуют люди, которые полагают, что под покровом ангельской невинности скрывается расчетливая интриганка, пытающаяся любой ценой обеспечить свое будущее.
