— Вы опасались, что расследование укрепит в нем эту уверенность?
— Я жила под именем Ионы Бедфорд в квартире, оплаченной Осси. Честно говоря, у нас были чисто деловые отношения, но любое мое объяснение показалось бы Питу неубедительным.
— Значит, вы решили укрыться здесь от расследования. Правильно я вас понял?
— Да.
Мейсон ходил взад в вперед по комнате, заложив большие пальцы в проймы жилета. Иона настороженно следила за ним, не обращая ни малейшего внимания на Пола Дрейка. Тот сидел на диване, подперев голову рукой.
— Нет, все же это бессмыслица. — Мейсон все еще мерил комнату шагами.
— В чем бессмыслица?
— В том, что вы поспешили сюда.
— Тем не менее я здесь. — Иона нервно засмеялась. — Стало быть, в этом есть какой-то смысл.
— Нет, — настаивал Мейсон. — При указанной вами мотивации естественнее было бы укрыться в каком-нибудь отеле под чужим именем, а потом сообщить Питу, где вы находитесь. Ведь вы бросили Пита с одной-единственной целью — заставить его вернуться к вам. Вы слишком умны, слишком находчивы, чтобы выбросить белый флаг, когда победа совсем близко.
— И все же я здесь, — повторила Иона. Мейсон обернулся и посмотрел на нее в упор.
— Я объясню, почему вы здесь, Иона, — сказал он с расстановкой. — Я упомянул, что Остина Галленса убили, и вы сразу подумали: Пит прознал, что Остин Галленс снимал для вас квартиру. Вспыльчивый южанин да к тому же ревнивый, с глубоко укоренившейся идеей защиты собственного дома, он разыскал Остина Галленса и…
— Это ложь! — крикнула Иона. — Это ложь, говорю я вам.
Дверь с шумом распахнулся.
— Что — ложь? — спросил с порога черноволосый молодой человек с холодными голубыми глазами.
— Пит! — вскричала Иона.
Иона кинулась было к Питу, но Дрейк, вскочив, перехватил ее. Она вырывалась у него из рук с яростью дикой кошки. Пит шагнул вперед, и, встретив его взгляд, Дрейк отпустил Иону. Мощным ударом в челюсть Пит откинул его назад. Дрейк повалился на подлокотник дивана и растянулся во весь рост, дрыгая ногами.
Иона обвила руками шею Пита. Он отстранил ее и захлопнул ногой дверь. Потом прошел мимо дивана, где все еще барахтался, пытаясь подняться, сыщик, и остановился против Мейсона.
— Так-так, — произнес он хладнокровно, — послушаем, что вы скажете.
Мейсон стоял в прежней позе, заложив большие пальцы в проймы жилета.
— Нет, уж лучше мы вас послушаем, Ченнери, — спокойно ответил он.
— Это Перри Мейсон, он юрист, Пит, — предупредила мужа Иона.
Ченнери не отрывал глаз от Мейсона.
— Какого черта ему здесь надо? — бросил он через плечо жене.
Дрейк наконец поднялся.
— А ну, попробуем еще раз, — угрожающе сказал он. Ченнери даже не обернулся в его сторону и процедил, обращаясь к Мейсону:
— Давай выкладывай!
Мейсон глянул мимо него на Дрейка.
— Обыщи его, Пол, — приказал он, — посмотри, нет ли у него, часом, в кармане револьвера тридцать восьмого калибра.
— Пит, не позволяй им обыскивать себя, — крикнула Иона. — Ты не понимаешь… не нам с ними тягаться. Они… они все наперед знают. Они сфабрикуют дело, чтобы спасти…
— Почему именно тридцать восьмого калибра? — холодно осведомился Ченнери.
— Потому что Остина Галленса убили из револьвера тридцать восьмого калибра, — спокойно пояснил Мейсон.
— А кто он, черт возьми, этот Остин Галленс? Иона с мольбой в глазах обернулась к Мейсону.
— Убитый, — ответил Мейсон.
— И вы решили приписать убийство мне?
— По словам сыщиков, расследовавших дело, примерно в то время, когда убили Галленса, возле его дома стояла машина, — начал Мейсон, тщательно взвешивая каждое слово. — Красная машина с откидным верхом и желтыми узкими колесами. Допускаю, что свидетели спутали какую-нибудь цифру, называя номер. Если это так, то он совпадает с номером вашей машины, а человек, слонявшийся возле дома Галленса, по описанию похож на вас.
— Так, значит, вы заявились сюда, чтобы взять на испуг жену и что-нибудь у нее выпытать? — справился Ченнери.
— Мы просто задали ей ряд вопросов.
— И намекнули, что предполагаемый убийца — я?
— Кажется, она решила, что именно это у нас на уме, — охотно согласился Мейсон.
— Ладно. — Ченнери невесело усмехнулся. — Валяйте, обыскивайте меня. — Он вытянул руки в стороны и растопырил пальцы.
Дрейк ощупал карманы Ченнери, похлопал его по бокам.
— Пусто, Перри, — сказал он.
— Ченнери не так глуп, чтобы таскать с собой револьвер, — заметил Мейсон. — Наверное, оставил его на месте убийства.
— Вам, ребята, не удастся навесить мне что-либо в этом роде, — заявил Ченнери.
— Вчера вы не ночевали дома, — сказал Мейсон. — Вас всю ночь не было.
Ченнери бросил сердитый взгляд на жену.
— Не вините ее, не думайте, что она проговорилась. Мы отрядили сыщика, и он следил за вашей квартирой с одиннадцати вечера.
— Пусть так, — признал Ченнери. — Меня не было дома прошлой ночью. И что из этого следует?
— Не знаю. — Мейсон пожал плечами. — Но я хочу знать, где вы были.
— Вы адвокат? — спросил Ченнери.
— Да.
— А тот! другой, — сыщик, — добавила Иона.
— Вы из полицейского управления? — Ченнери обернулся к Дрейку.
— Нет, он частный сыщик и работает по найму, — пояснил Мейсон.
Ченнери подошел к двери и распахнул ее настежь.
— Убирайтесь ко всем чертям — оба! Иона положила руку ему на плечо.
— Послушай, Пит, — умоляла она, — не обращайся с ними так грубо, они…
Ченнери стряхнул ее руку и повторил, глядя на Мейсона:
— Я сказал: убирайтесь ко всем чертям. Мейсон, казалось, не слышал его слов. Задумчиво прищурившись, он глядел в окно.
— Уж больно ты важен, — пробурчал Дрейк.
— Да, я важен, — вскинулся Ченнери. — Это мой дом. Я за него плачу. У вас и ордера нет на обыск. Убирайтесь!
— Нет, так получим, — пообещал Дрейк. Ченнери усмехнулся.
— Частный сыщик с ордером на арест, — произнес он с издевкой. — Чушь собачья!
Мейсон резко обернулся. В глазах у него вспыхнул огонек.
— Пошли, Пол, — сказал он. — У Ченнери все козыри на руках.
— Мы уходим? — удивился Дрейк. Мейсон кивнул.
Ченнери все еще придерживал открытую дверь. Мейсон и Дрейк молча вышли в коридор, и дверь за ними тотчас захлопнулась.
— Что за дьявольщина, Перри, — негодовал Дрейк. — Допустили, чтобы он прогнал нас взашей! Коли на то пошло, сегодня мы подошли ближе к раскрытию преступления, чем когда-либо…
Мейсон взял его под руку и потянул за собой к лифту.
— Ты забываешь, Пол, что нам вовсе не нужно раскрывать преступление.
— Черт побери, что ты хочешь этим сказать?
— Если мы раскроем преступление, — спокойно продолжал Мейсон, — сержант Голкомб из уголовной полиции лишится лавров. И потому он отвергнет нашу версию, объявит ее уловкой для оправдания Сары Брил. С другой стороны, если сержант решит, что с Питом Ченнери надо разобраться. Он…
— Я просчитался, — перебил его Дрейк. — Извини, Перри, эта зуботычина, похоже, лишила меня способности рассуждать здраво, иначе я бы живо смекнул что к чему.
— Больно? — посочувствовал Мейсон.
Дрейк покосился на дверь Ченнери, и Мейсон почувствовал, как напряглись его мускулы.
— Да, болит челюсть, будь она проклята, — проворчал он.
Мейсон настойчиво тянул его к лифту.
— Купишь аспирин в аптеке, — посоветовал он. — И запомни: мы сами известили Ченнери, что он под колпаком. Он без труда опознает нашего агента. И тут уж он попытается отделаться от хвоста и живо даст стрекача. А мы предупредим сыщика и облегчим Ченнери его задачу? Он отделается от одного, а мы тем временем пустим по следу троих новых. Улавливаешь?
— Улавливаю. Хорошо бы обвести этого красавчика вокруг пальца.
— О’кей, — заключил Мейсон. — Позвони в агентство из аптеки, заодно там и аспирин купишь.
— А чем потом займемся?
— А потом, — Мейсон ухмыльнулся, — потом займемся крупными ограблениями ювелиров за последние пять лет. — Иона Бедфорд и не могла опознать бриллианты, но весьма возможно, что их опознает кто-нибудь другой. Не мне, Пол, учить тебя сыскному делу, но вникни поглубже в деятельность покойного Остина Галленса, в накладе не останешься.
Дрейк осторожно коснулся распухшего подбородка, помолчал.
— Бестолочь я, а не сыщик, — произнес он наконец.
Вирджиния Трент приподнялась на кровати и с осоловелым видом уставилась на Мейсона.
— Доброе утро, мистер Мейсон. — Голос у нее был хриплый.
— Как вы себя чувствуете? — справился Мейсон.
— Не знаю, сестра только что меня разбудила, — ответила Вирджиния, подавляя зевоту.
Сестра, стоявшая у кровати, объяснила:
— У вас сильно расшатались нервы. Доктор дал вам успокоительное.
— Оно и видно. — Вирджиния протерла глаза. — Я, наверное, кошмарно выгляжу. Дайте-ка мне зеркало и воды.
