Селлерс поднялся со стула мягким, легким движением гимнаста. Белдер вырвал письмо у Берты. Большие сильные пальцы Селлерса схватили Белдера за запястье.
– Ах вы, упрямец, – сказал Селлерс. – Дайте.
Белдер попытался вырваться. Селлерс крепче сжал его руку, внезапно повернулся, и его локоть оказался сверху руки Белдера. Другой рукой он схватил тыльную сторону ладони Белдера и с силой потянул ее вниз.
Пальцы Белдера разжались. Письмо мягко упало на пол. Селлерс опередил Берту, их плечи столкнулись, когда они оба потянулись за письмом.
– Чтоб вас разорвало, – проговорила Берта.
– Я всегда поднимаю для дамы вещи, – заметил Селлерс и вернулся на стул с письмом в руках и сигарой во рту.
– Давайте читайте, – сказала Берта.
– Я читаю.
– Читайте вслух.
Селлерс только усмехнулся. Он прочел письмо с явным интересом, сложил его и опустил к себе в карман.
– Да, это и впрямь было весело! – заметил он.
– Будьте вы прокляты. Вы покажете письмо? – сказала Берта.
– У вас есть конверт, Берта. Полагаю, вы положите туда еще один проспект от скорняка и очень неплохо сделаете, если пошлете его по указанному адресу. И не надо меня проклинать. Я просто пытаюсь облегчить жизнь вашему клиенту. Миссис Голдринг очень понравился трюк: просматривание конверта над картонной трубочкой. Она уляжется спать на этом конверте, она только ждет, когда можно будет на него прыгнуть. А перво-наперво она спросит Белдера, не было ли у него письма в кармане. Ну, я должен спешить.
Белдер повернулся к Берте Кул:
– Разве мы не можем ничего сделать? Разве у нас нет никаких прав?
Берта ничего не ответила, пока не закрылась дверь.
– Он поймал нас на месте преступления, – с горечью произнесла она, – и он хорошо все знал. Будь он проклят.
В голосе Белдера зазвучала благородная ярость:
– Хорошо, миссис Кул. Думаю, что эта последняя капля переполнила чашу. Вы плохо вели это дело с самого начала. Если при слежке за моей женой вы показали бы самое обыкновенное умение, то мы сейчас точно бы знали, где она находится. В строжайшей тайне я дал вам письмо, а оно попало в руки полиции. Я пришел с третьим письмом, которое, возможно, содержит важную информацию… а оно ускользает из-под вашего носа. У меня были сомнения, когда я нанимал женщину-детектива. Сержант Селлерс не смог бы так обмануть мужчину.
Берта смотрела куда-то вдаль, на ее лбу появилась напряженная морщинка. Она ничем не показала, что слышала хотя бы слово из всего сказанного Белдером.
Белдер скованной походкой прошел к двери и вышел в коридор за сержантом Селлерсом.
Элси Бранд сочувственно посмотрела на Берту Кул.
– Вот несчастье, – сказала она. – Но все-таки это не ваша вина.
Берта, видимо, ее не слышала.
Она стояла, сосредоточившись, прищурив глаза.
– Они думают, что Белдер убил свою жену, а он был в то утро в парикмахерской. Я помню его, когда он вошел. Было холодно. Сырой ветер как раз прогнал тяжелый туман. На Белдере было пальто, и он не был выбрит. Он оставил меня перед своим домом. Когда я приехала к нему в офис, он был уже выбрит, сделал маникюр и массаж, и волосы его были приведены в порядок. Так вот почему эта женщина хотела знать о его парикмахере. Парикмахерская – его единственное алиби.
Берта прошла в кабинет, взяла шляпку и сумочку.
В зале «Терминал-Тонсориал-Парлор» было семь кресел, которые обслуживали только трое мужчин. Войдя в парикмахерскую, Берта бросила взгляд на занятые кресла и на полдюжины клиентов, ожидающих своей очереди.
– Где ваш шеф? – спросила она.
– Он вышел перекусить, – ответил один из мужчин.
– Вы хотите сказать, что он пошел обедать?
– У него ленч, – усмехнулся мужчина. – Он стремится уйти уже с двух часов – считается, что это время его ленча. Он… Да вот он идет.
Берта повернулась и оглядела человека, который открывал входную дверь. Не обращая никакого внимания на любопытные взгляды ожидающих клиентов, она помахала визитной карточкой перед лицом сбитого с толку парикмахера и спросила:
– Где мы можем побеседовать? Я отниму у вас всего пять минут.
Парикмахер устало посмотрел на занятые кресла.
– У меня нет времени для беседы, – сказал он. – Я так занят. Я…
– Пять минут, – настойчиво произнесла Берта. – И было бы лучше поговорить с глазу на глаз.
– Хорошо, – сказал он, сдавшись под натиском Берты. – Проходите сюда. – И он указал на дверь, ведущую в подсобную комнату. – Пока я буду надевать халат, вы можете рассказать о вашей просьбе. – Последнюю фразу он произнес достаточно громко, чтобы ожидающие своей очереди клиенты могли его слышать: – У меня полно клиентов.
– Хорошо, – согласилась Берта.
Берта прошла в тесное, тускло освещенное помещение, отгороженное тонкой стенкой от главного зала. Вдоль стены тянулась доска с прикрепленными к ней крючками, на которых висело несколько пальто. На старомодной вешалке для шляп их было три. После того, как парикмахер водрузил свою шляпу, их стало четыре.
– Итак, чем могу быть полезен? – спросил он.
– Вы знаете Эверетта Белдера? – Берта перешла прямо к делу.
– Да, знаю. У него офис в Рокэвей-Билдинг. Я обслуживаю его не первый год.
– Прошу вас, вспомните, был ли Белдер у вас в прошлую среду?
– В среду, – повторил парикмахер, потерев лоб. – Постойте… Да, верно, это была среда. Он постригся, сделал маникюр, побрился и сделал массаж. Сейчас уже редко кто делает массаж – похоже, люди стали слишком заняты, и они все время спешат. Бог знает что с ними происходит. Я не могу никого заставлять…
– Как долго он здесь был?
Парикмахер снял пиджак и жилет, осторожно повесил их на деревянную вешалку и водворил ее на крючок.
– В общей сложности часа полтора, – сказал он, снимая с другого крючка халат и вдевая в рукав правую руку.
– Вы не знаете точное время? – спросила Берта.
– Почему же, знаю. Мистер Белдер не любит ждать. Он приходит, когда посетителей бывает немного, – часов в одиннадцать утра. В среду он запоздал и пришел около половины двенадцатого. Теперь я вспомнил. В тот день был сильный туман и сырой ветер. Он был в пальто. Вскоре после того, как он сел в кресло, выглянуло солнце, и мы поговорили о ветре, который разгоняет тучи. Когда он ушел, то оставил свое пальто… Вот оно висит на крючке. Я позвонил ему и сказал, что оно здесь, и он обещал за ним зайти. Скажите, почему вы его проверяете?
– Я его не проверяю, – ответила Берта. – Я пытаюсь ему помочь.
– Он вас нанял?
– Я сказала, что пытаюсь помочь ему. Больше о нем никто не спрашивал?
Мужчина покачал головой.
– Возможно, еще придут, – сказала Берта.
– Я сейчас вспомнил, что в газетах писали о каких-то неприятностях у него дома. Горничная упала с лестницы в погреб и закололась, не так ли?
– Что-то в этом роде.
– Ваш приход как-нибудь связан с этим?
Мужчина был таким уставшим, что не обратил большого внимания на первые вопросы Берты. Он отвечал, пока переодевался, и стремился только к тому, чтобы побыстрее от нее отделаться. Теперь он заинтересовался настолько, что проявил немалое любопытство и подозрительность.
Берта покорно взглянула на него.
– Какая может быть связь между временем, когда он находился у вас в парикмахерской, и падением с лестницы горничной? – спросила она.
Парикмахер обдумывал ее слова, пока застегивал пуговицы халата.
– Думаю, что никакой. Я просто поинтересовался. Это все, что я знаю о последнем визите Белдера.
Берта вышла за ним из маленькой комнаты с тем покорным послушанием, которое всегда вызывало подозрение у сержанта Селлерса, но парикмахер, став за спинкой кресла, уже забыл о ее существовании.
– Кто следующий? – спросил он.
Со стула поднялся мужчина и направился к креслу. Берта, уже взявшаяся за ручку двери, сказала:
– Я забыла у вас свою сумочку, – и направилась в маленькую комнату.
Парикмахер посмотрел на нее и стал обслуживать клиента.
– Будете стричься? – спросил он.
У Берты было достаточно времени. Она подошла к вешалке, где висело пальто Эверетта Белдера, и методично принялась исследовать его карманы.
В левом кармане находился носовой платок и полупустой спичечный коробок. В правом – пара перчаток и очечник, из тех, что застегиваются на кнопку.
Берта осторожно открыла его.
Там вместо очков лежал съемный мост, на котором было два зуба.
Берта взяла сумочку, которую она специально оставила на маленьком столике, открыла ее, положила очечник и вышла.
– Всего хорошего, – механически произнес парикмахер. – Приходите.
– Спасибо. Приду.
Зимним вечером движение на улицах было оживленным. Берта проехала вниз по бульвару, внимательно следя за стрелкой спидометра. Подъезжая к перекрестку, где потеряла из виду миссис Белдер, она сбавила скорость, потом отключила передачу и за весь оставшийся путь, прижимая регулятор книзу, восстановила картину, припоминая, как ехала преследуемая ею машина: с какой скоростью она двигалась и сколько сделала внезапных рывков перед тем, как повернуть за угол.
