– Это вздор. Тысячи людей подтверждают свою невиновность с помощью алиби, которые не имеют ни малейшего отношения к чьей-то вине. Я не располагаю никакими уликами, которые могут помочь изобличить убийцу Изабель Керр. Да, у меня есть кое-какие подозрения и предположения, но это не улики и не доказательства. А что касается охраны мисс Джекет и выстрелов в нес, то какое отношение это имеет к вашим попыткам доказать виновность мистера Кэтера? Как справедливо подметил мистер Гудвин, Орри Кэтер не мог произвести эти выстрелы, поскольку сидит в тюрьме. По подозрению в убийстве.
– Ему не предъявлено обвинение в убийстве.
– Но вы не выпускаете его под залог. Давайте рассмотрим гипотезу. Предположим, что у мисс Джекет имеется определенная личная причина для страха перед посягательством на нее. Эту причину она никому не раскрывает, но нанимает охрану, которая все-таки не смогла уберечь ее от покушения. Вы считаете, что можете силой вырвать у нее ее тайну или принудить меня к этому?
– Чушь собачья! – Кремер уже разозлился не на шутку. В стычках с Вульфом такое с ним случается всегда. – Говорите начистоту. Можете вы дать мне честное слово, что покушение на эту девушку никак не связано с убийством Изабель Керр?
– Нет, конечно. Я подозреваю, что такая связь имеется. Но для того, чтобы это доказать, мне нужны улики.
– Вы еще это не доказали?
– Нет.
Кремер достал из кармана сигару, размял ее ладонями, засунул в рот и впился в нее зубами. Однако от слишком энергичного разминания рубашка сигары расклеилась, один край задрался и уткнулся ему в ноздрю. Кремер вытащил сигару, злобно посмотрел на нее, швырнул в мою корзинку для бумаг и на сей раз едва не попал. Сигара ударилась о верхнюю кромку корзинки и отлетела на пол. Кремер перевел свирепый взгляд на меня и выпалил:
– Ну ладно, Гудвин. Где она?
Я воздел бровь.
– Вы имеете в виду мисс Джекет?
– Да. Вы забрали ее с собой. И привезли сюда.
Я кивнул.
– Это как раз то, что мистер Вульф квалифицирует как предположение. У вас нет доказательств, что я привез ее сюда, как и у меня нет доказательств того, кто в нас стрелял. Но если вы думаете, что я буду отпираться, то нет. Она наверху, в южной комнате. Я как раз любезничал с ней, когда вы пришли.
– Теперь полюбезничаю я. – Он встал с кресла. – Я знаю дорогу.
– Дверь заперта. Мы думали, что придется занимать круговую оборону. – Я встал. – Но вы заслужили, чтобы вам хоть чуть-чуть помогли. Тем более, что после выборов нового мэра и нового комиссара полиции вам придется туго.
И я двинулся следом за ним.
В прихожей Кремер остановился было у лифта, но я прошел к лестнице, и ему пришлось последовать за мной. Полицейским следует поддерживать форму. К тому времени как Кремер добрался до третьего этажа, я уже окликнул Джулию, и она отперла дверь. Джулия переоделась в голубой халатик, а на ее ногах красовались туфельки. Я представил Джулии Кремера, поинтересовался, не хочет ли она еще кофе, и оставил их наедине.
Решив, что Вульф уже наверняка занял пост на кухне, я, спустившись с лестницы, свернул туда же. Ясное дело, он уже сидел на моем стуле, открыв потайную дверцу буфета и повернув рычажок. Фриц примостился на табуретке и нарезал лук-шалот для яичницы Джулии. Я сел на другую табуретку.
Из буфета донесся голос Кремера:
– Знаю, знаю. Вы дали подробные показания, и мы вам очень признательны. Но то, что случилось ночью, – совсем другое дело. Ведь Арчи Гудвин и Фред Дэркин были приставлены к вам как телохранители, верно?
Джулия: Да.
Кремер: Вы договорились об этом с самим Ниро Вульфом?
Джулия: Да.
Кремер: Когда?
Джулия: Э-ээ... Кажется, в субботу.
Кремер: А почему? Зачем вам понадобились телохранители?
Джулия: Пожалуй, я вам лучше скажу правду.
Кремер: Да, это и впрямь лучше.
Джулия: Между нами, телохранители мне вовсе ни к чему. Просто однажды вечером, кажется, во вторник, я пришла сюда по приглашению Ниро Вульфа и познакомилась с Арчи Гудвином. На следующий день я снова побывала здесь. Арчи отвел меня наверх, показал орхидеи, и мы с ним долго разговаривали. Вы клянетесь, что это останется между нами?
Кремер: Да.
Джулия: Ради Бога, не говорите ему, что я втюрилась в него по уши. Какой обалденный мужик! Я должна была любой ценой заполучить его. Вот я и... Словом, мне удалось это устроить. Возможно, он не захочет, чтобы вы знали, но в субботу он провел весь день со мной в моем номере, прямо с десяти утра. Вы, возможно, не одобряете такие дела, вы человек женатый, но когда мне чего-то надо, я всегда добиваюсь своего.
Вульф уставился на меня, а я оживленно замотал головой. Этого в сценарии не было. Жаль, что я не видел выражения лица Кремера.
Кремер: Вы хотите сказать... Вы имеете в виду... Как вам удалось это устроить?
Джулия: Я сказала Арчи, что ко мне пристает один мужик, что я его боюсь и хочу, чтобы меня круглосуточно охраняли. Особенно по ночам. Вам понятно, почему именно по ночам?
Кремер: Как фамилия мужчины, который приставал к вам?
Джулия: Разве вы не инспектор полиции?
Кремер: Инспектор.
Джулия: Тогда вы должны слушать внимательнее. Никто ко мне не приставал. Телохранители мне были ни к чему. Я хотела заполучить Арчи.
Кремер: Почему тогда в вас стреляли?
Джулия: Я сама ломаю над этим голову. Кстати, ранил-то он Фреда, значит, не обязательно стрелял в меня. Может, он как раз целился во Фреда. Или еще в кого-нибудь. Как этот парень в Бронксе, который ухлопал женщину в автомобиле. Им просто нравится...
Кремер: Попридержите язык. Я не поверил ни единому вашему слову. Знаете, какое наказание предусмотрено законом за дачу ложных показаний полицейскому, который расследует преступление?
Джулия: Нет. Какое?
Кремер: До пяти лет.
Джулия: А какое преступление вы расследуете? Арчи сказал, что вы занимаетесь поисками убийцы моей подруги Изабель Керр, но он, наверно, ошибся. Вас почему-то интересует совсем другое – кто меня защищает да кто в меня стрелял. Или я слишком тупа.
Кремер: Нет, мисс Джекет, вы отнюдь не тупы. Но вы чертовски ловкая лгунья. Изумительная. Надеюсь, вы отдаете себе отчет в том, что выделываете? Вы знаете, что Вульф и Гудвин – самые ушлые проныры во всем Нью-Йорке?
Джулия: Я плохо знаю Ниро Вульфа. Но прекрасно знаю Арчи.
Кремер: Сколько они вам платят?
Джулия: Мне? Ну и ну! Сначала я – лгунья, а теперь кто?
Кремер: Я тоже хотел бы это знать. Вы по-прежнему думаете, что вашу подругу убил Орри Кэтер?
Джулия: Я никогда этого не говорила.
Кремер: Правильно, но так следовало из ваших показаний. Помните, что вы говорили?
Джулия: Конечно. Я могу даже рассказать алфавит в обратном порядке.
Кремер: Вы не желаете отказаться от своих показаний?
Джулия: Нет. Я говорила правду.
Кремер: Значит вы по-прежнему считаете, что Кэтер убил Изабель Керр?
Джулия: Вы опять плохо слушали. Повторяю, что я такого не говорила.
Кремер: Но вы имели это в виду. Не забудьте, что у нас есть подписанные вами показания. Зарубите это себе на носу.
Секунд на пять воцарилось молчание. Послышался шорох – возможно, Кремер вставал со стула.
Кремер: Еще раз предупреждаю вас, мисс Джекет – дача ложных показаний полицейскому, расследующему преступление, наказывается в уголовном порядке. Вы не хотите пересмотреть свои показания?
Джулия: Нет, благодарю. Дверь можете не закрывать.
Скрип открывающейся двери, топот ног. Я соскользнул с табуретки, подошел к буфету, передвинул рычажок, потом распахнул дверь, ведущую в прихожую. По лестнице громыхали тяжелые шаги. Кремер протопал мимо, даже не оглянувшись в нашу сторону. Натягивая пальто, он наверняка видел меня, но не попрощался. Когда он вышел на улицу, я повернулся к Вульфу и сказал:
– Это была чистой воды самодеятельность, но я в восторге. Займись-ка завтраком, Фриц, она уже наверно голодна как волк.
Я прошел к лестнице и взлетел на два этажа.
Дверь была нараспашку. Джулия сидела на корточках, разглядывая нижнюю поверхность стола. Заслышав мои шаги, она повернула голову, вскочила и пояснила:
– Я ищу микрофон.
– Здесь вы его не найдете. Это не так просто. Слышимость была замечательная.
– Вы все слышали?
– До последнего слова. Не могу взять в толк, почему он назвал вас лгуньей. По-моему, вы ни в чем не покривили душой. Особенно в том, что касается Арчи. Когда вы хотели бы завтракать?
– Уже хочу. Прямо сейчас.
– Завтрак почти готов. Залезайте в постель, и я принесу его.
Я описываю здесь не все события. Кое-какие мелочи, например, телефонные звонки, не содержащие полезной информации, я даже не упоминаю. За последнее время дважды звонила Джил Харди, один раз – доктор Гамм, еще дважды – Лон Коэн, а Натаниэль Паркер звонил целых три раза. На последнем звонке от Паркера я хочу остановиться, потому что поведение адвоката могло либо помочь нам, либо помешать. Паркер решил, что в понедельник утром представит в прокуратуру требование об освобождении Орри под залог, и Вульфу потребовалось целых десять минут, чтобы отговорить его от этого. Вульфу пришлось попотеть. Не мог же он объяснить адвокату, что Орри больше нас не заботил в связи с тем, что мы раскинули сети для другой рыбы.
