Ознакомительная версия.
Я допускаю, что на этом этапе, Фред еще не думал об убийстве друга, рассчитывая что-то получить от дяди или, точнее, опосредованно через его завещание и смерть Натали. Но тут разбогатевший Боб решает написать завещание, после шутливого разговора кто бы мог подумать? И даже соглашается, что лучше все завещать именно сестре. Теперь уже Солман готов на все. Да и в некоторых деталях ему просто везет. Тут мне пришлось задать еще пару вопросов присутствующим.
– Скажите, Жаклин, – обратилась я к жене Фреда, – за последнее время в вашей семье никто не умирал от тяжелого онкологического заболевания?
– Да, действительно такое несчастье было. Моя бабушка умерла два с половиной месяца назад от рака желудка.
– Я думаю, что ваш муж навещал ее в последние дни ее жизни, там он мог раздобыть морфин.
– Но это было еще до инопланетной истории, – напомнила мне Николь.
– Нет, – объяснила я свою догадку, – тогда он украл морфин не для Боба. Как и всякий подкаблучник, он не раз в своих мыслях убивал Жаклин. В реальной жизни на подобное убийство он не решился, понимая, что в этом случае, ему вряд ли повезет отвертеться, ведь тут и мотив и возможность…
– Но как этот морфин мог оказаться в моей сахарнице? – спросил тут же Ломбарди.
– Я думала над этим. А теперь вспомните, не мог ли Фред оказаться рядом, когда вы покупали сахар? Не пригласил ли он вас после этого к себе, например?
– Точно, – вдруг вспомнил Боб, – был такой случай, я ему и про свою диету тогда рассказал.
Теперь стало понятно, что, скорее всего, Фред подменил пакет с сахаром, который купил Ломбарди, на такой же пакет, в который он добавил морфин. Но это он счел недостаточным, и еще поработал с тормозами машины приятеля. Он это, скорее всего, умел, раз был хорошим водителем. Но это уже предстоит выяснить следствию.
А в случае гибели Ломбарди многое просто невозможно было бы выяснить. Фред верил в неуязвимость своего плана.
Сначала он, судя по всему, с удовольствием включился в игру с инопланетянами. Идея дала превосходный результат, счет дяди и счет Боба пополнились значительными суммами. Убийство тетки, кроме всего прочего, вполне могло оказаться и вынужденным шагом. Натали умна, она могла о чем-то догадаться. Ее смерть могла увеличить сумму предполагаемого наследства Луизы и избавить убийцу писателя от одной из опасностей. Здесь Солман совсем был спокоен: он ведь знал текст завещания. Знал и о дополнительном распоряжении Лайоша Бердски. Но тут вмешалась судьба. Натали осталась жива. Так что, о ее деньгах пока пришлось забыть.
Тем не менее, и теперь Луиза могла получить солидное состояние, нужно было всего лишь устроить несчастный случай для ее брата. По иронии судьбы именно мне дважды удалось вмешаться в план убийцы, что спасло две человеческие жизни. Думаю, это неплохой результат.
Маленькое послесловие от Дэвида Сомса.Соображения Мэриэл были подтверждены следствием и показаниями убийцы. Фред Солман был осужден. Книги Лайоша Бердски до сих пор пользуются спросом, а имя его по-прежнему окружено ореолом таинственности. Боб Ломбарди, насколько мне известно, собирается вскоре покончить со своей холостой жизнью, а его сестра Луиза намерена стать адвокатом.
Вот так и закончилась эта странная история.
И еще: наша газета выпуталась из своих финансовых проблем, а я получил хорошую прибавку к жалованью.
Ольга Бэйс, Леонид Шифман
Игра в детектив,
Или верите ли вы в реинкарнацию?
Генри и Николь закончили свой проект для фирмы «Кроунфарм» чуть раньше, чем это было предусмотрено договором. Генри сразу уехал домой, а Николь решила свои выходные дни провести в Сент-Ривере. Я себе тоже решила сделать двухдневный отпуск. Один день мы с Николь посвятили достопримечательностям нашей столицы, а вечером нас пригласил к себе в гости Эрик Катлер.
Инесс, жена комиссара, приготовила такой ужин, после которого мы могли устроить себе не только разгрузочный день, но и разгрузочную неделю. Я вдруг поняла, что вкусная еда вполне может радовать душу, а не только заполнять желудок. Но когда мы отошли от стола, я была уверена, что не захочу уже есть никогда.
После этого пиршества было не так легко думать, и, тем не менее, мы затеяли увлекательную игру, требующую именно активности наших мыслительных процессов. Получилось это стихийно. Мы вспомнили только что законченное дело, затем разговор перекинулся на те расследования, которыми время от времени занимались наши американские друзья. Вспомнили и о нашей с Николь литературной деятельности. А потом Николь предложила мне и комиссару попробовать разобраться еще в одной совсем уж странной загадке. Как сказала Николь, расследовать им с Генри пришлось событие двадцатилетней давности, да еще и связанное с таким странным понятием как реинкарнация.
Мы с комиссаром приняли вызов. Все устроились в гостиной в удобных мягких креслах вокруг старомодного круглого стола. Мне почему-то подумалось, что за таким столом удобно было бы провести спиритический сеанс. Возможно, эта мысль пришла не только мне в голову. Поэтому рассказ моей американской подруги мы воспринимали с полным доверием: не только к рассказчице, но и к ее герою.
– К нам однажды обратился молодой человек по имени Фил, – начала Николь описание своей загадки, – он был очень молод, на вид ему было не больше двадцати, и так смущался, что не мог толком объяснить, зачем к нам пришел. Когда Генри, который терпеть не может неточности в изложении фактов, предложил ему начать с начала и рассказать все по порядку, Фил заявил, что он толком не может определить, что считать в его истории началом. Мне стало жаль нашего юного гостя, и я решила прийти ему на помощь:«Вы не волнуйтесь, расскажите немного о себе», – предложила ему я. Но моя просьба осталась без внимания. Возникла пауза, Генри уже проявлял признаки нетерпения.
«Скажите, вы верите в реинкарнацию, переселение душ?» – наконец выдавил из себя посетитель.
«Нет», – решительно заявил Генри.
«В это так трудно поверить, хотя это сейчас модная тема. Но, вот, если б со мной случилось что-нибудь в этом духе, я бы, скорее всего, поверила», – заявила я, чтобы хоть как-то смягчить категоричность Генри.
«Со мной случилось», – вздохнул Фил и посмотрел на меня с благодарностью.
А вот Генри был явно не в восторге от начала разговора и заявил весьма решительно, что во всю эту чушь не верит, но хотел бы, наконец, услышать, что на самом деле произошло, из-за чего все эти волнения и сомнения.
– Я, пожалуй, с ним солидарен в этом вопросе, – заметил Эрик Катлер.
– Мужчины часто категоричны, – усмехнулась я.
– Ну, все это, – продолжила свой рассказ Николь, – я должна была вам изложить, чтобы вы представили, в каких обстоятельствах мы неожиданно столкнулись с загадкой одновременно и криминальной, и почти мистической. Ну, а теперь я попробую рассказать все, что случилось по порядку, так как мы это услышали. Когда Филу было лет восемь, родители взяли его с собой в Джонсвилль, что в получасе езды от их дома. У тети отца Фила был юбилей, шестьдесят лет, кажется. Это была его первая поездка в этот небольшой городок. В дороге его укачало, и когда машина въехала в черту города, мальчику стало совсем плохо. Мать просила его потерпеть, так как они уже почти добрались до места. Он же стал канючить, чтобы они остановили их автомобиль около озера. Мать Фила начала доказывать, что это не имеет смысла, но осеклась на полуслове. Ведь озера еще не было видно, и он не мог знать о его существовании. Родители стали расспрашивать мальчика, но он ничего не мог им объяснить, он просто ЗНАЛ, что им предстоит проезжать небольшое озеро. А дальше – больше. Когда они добрались до тетушки, Фил им едва не испортил весь праздник. Его мать решила, что ему, чтобы успокоить желудок, надо выпить воды. Она наполнила стакан и подала его малышу. Тот взял стакан в руки, но вдруг что-то случилось у него с головой, все пошло кругом и перед глазами возникли какие-то неясные образы. Он дико заорал, чем в усмерть перепугал всю родню, и без чувств грохнулся на пол, разумеется, расплескав воду вокруг себя, – Николь немного передохнула, или задумалась, и затем продолжила: – Это был первый случай его странного поведения. С тех пор он приходил в дикое возбуждение всякий раз, когда слышал бульканье наливаемой в стакан воды. Родители думали, что это какие-то возрастные страхи, и они пройдут со временем, но время шло, а ситуация только усугублялась. Тогда они стали таскать мальчишку по врачам, впрочем, и это ничего не дало. В конце концов, кто-то посоветовал матери Фила обратиться в частную клинику доктора Эдмондс в Бостоне. Потребовалось лишь несколько сеансов, чтобы доктор Эдмондс ввела мальчика в нужное состояние. Это состояние, или этот процесс, точно я не знаю, называют регрессией. Пациенту говорят, что он отпрвится в свою прошлую жизнь, в тот момент, когда возникла мучающая его проблема. Так ли это на самом деле? Никто пока, насколько я поняла, сказать не может. Филу сказали то же, что говорят и другим пациентам, и он вспомнил, что когда-то жил в Джонсвилле. Но происходило это в его предыдущей жизни. Доктор Эдмонс вела мальчика из сеанса в сеанс по его так называемой прошлой жизни. Постепенно они добрались и до случая со стаканом. Он, то есть тот ОН, которым Фил был в предыдущем рождении, был отравлен. Ему подсыпали яд в воду, которой он запивал таблетку снотворного... Этим и объяснялись все его детские страхи. Доктор Эдмондс сказала, что теперь, когда он знает, в чем дело, мальчик должен перестать паниковать при виде стакана. Доктор оказалась права: страхи прошли, и лишь иногда Фил вспоминал обо всем этом, как о каком-то необыкновенном приключении в своем далеком детстве.
Ознакомительная версия.
