— Привет. Я давно жду вас.
Он ничего не ответил. Он был не только малосимпатичен, но к тому же и молчалив. Сняв пальто, он бросил его на скамью, поверх швырнул шляпу и направился в кабинет. Войдя, он взглянул на часы. Идя к своему месту, я отлично видел его широкие плотные плечи и здоровую задницу, не пошевелившиеся в течение трех минут, пока не появился Вулф, который остановился при виде полицейского.
Инспектор Кремер резко повернулся на каблуках и подошел к обитому красной кожей креслу. Вулф бросил на меня укоризненный взгляд и подошел к своему столу.
— Я не успел предупредить вас, он только что пришел, — сказал я.
Вулф поставил ветку Ванда Зуавис в вазу, сел и не спеша принялся просматривать почту.
— Можете не торопиться, — ледяным тоном произнес Кремер, — у нас целый день впереди. Вам придется передать мне слово в слово все, что говорилось в этой комнате, включая ваши слова и слова Гудвина относительно убийства Сюзанны Брук. Начнем с Питера Воуна. Как часто он бывал здесь, когда и что говорил?
Значит, все-таки это Долли Брук! Ее заявление — все три экземпляра — находилось в сейфе. Сейф куда сохраннее ящика стола.
Вулф отодвинул в сторону корреспонденцию.
— Это просто поразительно, — сказал он, не протестуя, а словно размышляя вслух. — Вы держите человека за решеткой. По просьбе его адвоката я действовал и действую в его интересах. Надеюсь, что вы не рассчитываете получить от меня сведения, которые будут ему во вред. Даже если бы у меня и имелись такие сведения, я не мог бы сообщить их вам. Поразительно. Или, возможно, я ошибаюсь в отношении моих законных прав? Может быть, пригласить сюда мистера Остера?
Это звучало внушительно, но на Кремера не произвело никакого впечатления.
— Я немного разбираюсь в законах, — по-прежнему холодно отозвался инспектор. — Вы действуете в интересах Питера Воуна, и мистер Остер не является его адвокатом. Я хочу знать, когда и где вы и Гудвин видели Воуна и о чем беседовали.
Вулф покачал головой.
— Чепуха! Вы возбуждены, и это тоже удивительно. Мы встречались с мистером Воуном только в качестве доверенных лиц мистера Уиппла и его адвоката, а вы присутствуете здесь в качестве официальной Немезиды грозящей мистеру Уипплу-младшему.
— Нет.
— Нет? — Брови Вулфа полезли кверху.
— Я явился сюда в качестве полицейского, ведущего расследование, но никак не по поводу убийства мисс Брук, а по делу об убийстве Питера Воуна.
Если он добивался эффекта, то достиг цели. Моя голова дернулась влево, в сторону Вулфа, а голова моего шефа так же стремительно повернулась в мою сторону. По взгляду, брошенному на меня, можно было подумать, что это я убил Воуна, а по моему взгляду — что убил он. Кремер, должно быть, растерялся.
— Полагаю, что это не шутка, уж слишком было бы глупо. Каковы подробности? — глядя на Кремера в упор, спросил Вулф.
— Около трех часов назад один прохожий заглянул в машину, стоявшею на Второй авеню, неподалеку от Тридцать второй улицы, и сообщил постовому, что он там увидел. Полицейский пошел с ним к машине. Перед сиденьем водителя лежало тело мужчины, согнутое вдвое, голова и плечи притиснуты к полу. Он был застрелен. Пуля прошла в четырех дюймах ниже правой подмышки, пробила ребра и достигла сердца. Если смерть наступила мгновенно, а так наверняка и случилось, выстрел был произведен между девятью часами вечера и полуночью. Убитый был опознан. Это Питер Воун. Машина принадлежит фирме его отца, корпорации «Герон» в Манхэттене. Оружие не найдено. Как видите, я знаю законы.
Я подумал, что теперь Воуну уже никогда не придется отвечать за то, что он солгал полиции. Я подумал об этом, так как в тот момент ни о чем другом и не мог думать.
Вулф закрыл глаза, но тут же их открыл.
— А Данбар Уиппл находился в заключении в этот отрезок времени, между девятью и двенадцатью?
— Вы отлично знаете, что да.
— Когда он будет освобожден?
— Глупости!
— Это, конечно, может привести в замешательство, — кивнул Вулф. — Вы знаете анналы убийств. Можно предполагать, что Питера Воуна убил другой человек, можно даже сказать, что не существует связи между его смертью и убийством Сюзанны Брук. Но вы не верите в это, так же как и я. Вы не смеете держать его в заключении. Согласитесь с этим. Ведь это может привести…
Кремер стукнул кулаком по подлокотнику кресла.
— Проклятье, что вы там виляете! Отвечайте! Когда в последний раз вы видели Питера Воуна?
— Вы хотите найти убийцу, этого же хочу и я. Вы явились сюда с потрясающими новостями и кричите на меня, хотя знаете, что это на меня не действует. — Вулф откинулся назад, закрыв глаза и сжав губы.
Кремер, тяжело дыша, смотрел на него. Вулф выпрямился и склонил голову набок.
— Мистер Кремер, у меня нет для вас никаких сведений. Не перебивайте! Позвольте мне объяснить. Мы, — я имею в виду и мистера Гудвина, — видели Питера Воуна и разговаривали с ним дважды. В прошлую пятницу вечером он провел здесь около часа вместе с мистером и миссис Кеннет Брук. Никто из них не дал нам сведений, которые не были бы вам известны. Позавчера, во вторник утром, он явился сюда один и беседовал с мистером Гудвином, опять-таки что-то около часа. Я не присутствовал при этом, однако мистер Гудвин подробно доложил мне о содержании их беседы. Мистер Воун сообщил некоторые факты, о которых вам неизвестно, но, по моему глубокому убеждению, они не имеют никакого отношения к его смерти.
— Позвольте мне самому решить это.
— Нет. Есть два аспекта. Первый. Во время наших бесед с мистером Воуном я и мистер Гудвин представляли доверенных лиц мистера Остера, и, таким образом, сведения, полученные нами, являются профессиональной тайной. Второй. Даже если это не так, мы не сообщим вам этих сведений, — у нас есть основания считать, что они не имеют никакого отношения к его смерти. Если будущее покажет, что мы ошиблись, нас, конечно, привлекут к ответственности. Однако некоторые данные, пусть они даже и являются профессиональной тайной, вы должны узнать, возможно, они помогут вам. Вчера, вскоре после пяти часов, Питер Воун позвонил сюда по телефону и разговаривал с мистером Гудвином, Арчи, изложи ту часть разговора, которая относится к делу, начиная со слов о том, что, возможно, он сумеет впоследствии кое-что рассказать нам.
Я дословно передал Кремеру весь наш телефонный разговор.
— Он сказал: «Послушайте, я не хотел говорить, но скажу. Возможно, я вскоре сообщу вам нечто важное. Застану ли я вас вечером дома?» Я сказал: «Да, но я и сейчас здесь. Спешите». Он сказал: «Нет, нет, не могу… Позже. Возможно, мне просто померещилось, но я собираюсь все выяснить. Может быть, я позвоню вам еще сегодня». Я сказал: «А как вы собираетесь выяснить?» Он сказал: «Не задавайте лишних вопросов. Жалею, что сказал об этом раньше времени. Возможно, все это сущие пустяки».
— Но с кем…
— Ни слова! — резко прервал его Вулф. — Мистер Гудвин отвечает только на мои вопросы! Арчи, он дал тебе хоть малейший намек на то, с кем он собирался разговаривать и по какому поводу?
— Нет.
— Может быть, у тебя есть какие-либо предположения?
Было совершенно очевидно, что он хочет получить еще одно «нет», и он услышал его. Вулф повернулся к Кремеру.
— У меня их тоже нет, — произнес шеф, — но думаю, что акция, которую он собирался предпринять, привела его к смерти. Поэтому мы и сообщаем вам о состоявшемся с ним разговоре. Если вы раньше меня узнаете, кого он хотел расспросить, то вы натолкнетесь на убийцу.
— Будьте вы прокляты! — рявкнул Кремер. — Будьте прокляты! Вы же все знаете?
— Нет. Не знаем. У меня нет ни малейших подозрений. Есть кое-какая информация, не известная вам, но я уверен, что она не имеет никакого отношения к установлению личности убийцы. Это было последнее, что мы слышали от мистера Воуна; больше он не звонил. Прежде я имел некоторое преимущество перед вами: вы считали, что убийцей является Данбар Уиппл, а я был уверен, что он невиновен. Теперь у меня нет никаких преимуществ перед вами. Мы оба находимся в одном и том же тупике.
— Вы не дали своего честного слова.
— Я даю честное слово только при крайних обстоятельствах. На этот раз я не пошевелю ради вас даже пальцем. Я хотел бы, чтобы вы ушли. Я должен обсудить создавшуюся ситуацию с мистером Гудвином.
— Можете приступить к этому немедленно. Я не буду мешать вам.
— Еще бы! А что вы можете сказать о том, какое влияние окажет автоматизация на гомо сапиенс?
— Убирайтесь к черту! — сказал Кремер и поднялся.
Я проводил его до выхода из кабинета и стоял, пока не услышал звук закрывшейся парадной двери. Только тогда я вышел в прихожую, желая удостовериться, что он уже на улице. Затем я вернулся к своему столу, сел и сказал:
— Ну, давайте побеседуем.
