Я вышел в прихожую и выглянул в окошечко. Перед дверью действительно стоял Муир. Войдя в дом, он сразу заорал, что ему нужно видеть Вульфа. Снимать свое пальто, сшитое, судя по всему, у какого-нибудь модного портного, он явно не собирался. (Будь он лет на двадцать пять помоложе, он смотрелся бы в нем великолепно). Я пригласил разгневанного старика в кабинет и представил Вульфу. При этом выяснилось, что и гость и хозяин предпочитают обходиться без рукопожатий. Муир сел в предложенное ему кресло и положил шляпу на колени.
Вульф заговорил первым:
– Ваша секретарша не уточнила, о чем вы хотите со мной побеседовать, но догадываюсь, что речь пойдет о заявлении в полицию. Вы ведь знаете, что я представляю интересы мисс Фокс?
– Да, знаю.
– Итак?
Уши у Муира заострились еще больше, а скулы резко обозначились под кожей. Он плотно сжимал губы, но подбородок у него все равно гулял из стороны в сторону. Старик не справлялся со своими эмоциями. Я вспомнил, каким взглядом он в прошлый раз одарил Клару Фокс, и подумал, что у него наверняка не в порядке с пищеварением: нельзя безнаказанно носить в себе столько злобы.
– Я пришел к вам по настоянию мистера Перри, – сказал Муир чуть дрожащим голосом, и его подбородок опять съехал набок. – Имейте в виду: я нисколько не сомневаюсь в том, что именно она стащила деньги. Только она могла это сделать. И нашли их не где-нибудь, а у нее в машине. – Он ненадолго замолчал, пытаясь унять свою нижнюю челюсть. – Мистер Перри сказал, что вы собираетесь подать на меня в суд за клевету. Меня вы этими штучками не запугаете! До чего нужно дойти, чтобы так нагло покрывать воровку и бросать тень на людей… которые вне подозрений! – Муир остановился и поджал губы.
– Можете продолжать, но учтите, что я не отвечаю на вопросы, содержащие больше одного необоснованного предположения, – проронил Вульф.
Муир наверняка пропустил это мимо ушей: ему важно было самому высказаться и при этом удержать себя в руках.
– Я пришел не потому, что испугался ваших угроз, а только потому, что этого требуют интересы дела. – Голос его снова задрожал. – Я не могу выносить грязное белье на всеобщее обозрение, иначе все будут знать, что президент нашей компании, ради утоления своей похоти, спасает от заслуженной кары обыкновенную воровку! Вот почему она надо мной смеется! Вот почему она пугает меня судом, прячась за вашей спиной! Она знает, чего от нее хочет Перри, и знает, как получить…
– Мистер Муир! – резко осадил его Вульф. – Я бы на вашем месте сменил тон. И вообще, о чем вы говорите? Вы что, пришли сюда для того, чтобы рассказывать мне, как мистер Перри «утоляет свою похоть»?
Муир сунул руку во внутренний карман пальто и достал квадратный конверт. От резкого движения у него слетела с колен шляпа, но он не обратил на это внимания. Вытащив из конверта маленькую фотографию, он протянул ее Вульфу.
– Вот, посмотрите.
Мельком взглянув на фото, Вульф отдал его мне. Ничего интересного я не увидел: Клара Фокс и Энтони Перри сидят в машине с опущенным верхом. Я положил снимок на край стола, Муир взял его и сунул обратно в конверт.
– У меня их больше тридцати: я нанимал частного детектива. Перри об этом пока не знает. Вы должны понять, ее следовало бы… – Он опять задергал подбородком. – Она же держит его под каблуком…
Вульф поднял руку.
– Извините, но я вынужден снова перебить вас, мистер Муир. Фотографии машин меня не интересуют. Вы говорили, что пришли по настоянию мистера Перри. Так вот, я убедительно прошу вас объяснить цель своего визита.
– Вы должны понять…
– Я ничего не должен, мне и так уже все понятно. Думаю, будет лучше, если я сам задам пару вопросов. Пропавшие деньги теперь у вас, не так ли?
Муир сверкнул глазами.
– Вы это прекрасно знаете! Деньги нашли у нее в машине, под задним сиденьем.
– Но у машины на снимке, кажется, нет заднего сиденья.
– Она в августе купила другую. А фотографии сделаны в июле. За машину ей Перри заплатил… И вообще она получает больше, чем любая другая служащая компании!
– Замечательно. Но вернемся к вопросу о деньгах: если сейчас они на месте, то почему вы хотите подать в суд на Клару Фокс?
– Как это почему? Потому что она совершила преступление. Воспользовалась тем, что Перри ради ее прелестей готов на все закрыть глаза, и стащила у меня деньги!
– Погодите, погодите, мистер Муир. Я неправильно задал вопрос. Мне не нужно было спрашивать почему? Меня интересует, собираетесь ли вы подавать на нее в суд?
Муир несколько раз открывал и снова закрывал рот.
– Собирались, – ответил он наконец. – Я собирался.
– Собирались. А сейчас?
Молчание.
– А сейчас, мистер Муир?
– Сейчас… нет.
– Так-так. – Вульф прищурил глаза. – Вы готовы забрать заявление?
– Да… при некоторых условиях.
– Каких условиях?
– Я хочу поговорить с ней. – Муир некоторое время молчал, чувствуя, что голос его не слушается. – Я обещал Перри забрать свое заявление, если мне дадут возможность встретиться с ней наедине и высказать все, что я о ней думаю. – Он выпрямился и выставил вперед подбородок. – Вот и все условия.
Вульф с минуту смотрел на него в упор, потом откинулся в кресле и произнес:
– Ну что ж, я думаю, это можно устроить. Но сначала вы должны письменно отказаться от своих обвинений.
– До разговора с ней?
– Да.
– Нет, сначала я должен с ней встретиться и все ей сказать в лицо. Если я напишу, что не имею к ней никаких претензий, она не станет… – Губы у Муира задрожали. – Нет, так не получится.
– Но иначе нельзя. – Вульф набрался терпения. – Ордер на ее арест пока что остается в силе. И дело не в том, что я жду от вас какого-то коварства. Просто мисс Фокс моя клиентка, и я забочусь о ее безопасности. Вы обещали мистеру Перри забрать заявление, вот и заберите. Мистер Гудвин напечатает письмо на имя прокурора, вы его подпишете, и я устрою вам встречу с мисс Фокс прямо сегодня.
Муир мотал головой, бормоча себе под нос:
– Нет, нет, так не пойдет… – И вдруг вскочил с кресла, хлопнул ладонью по столу и заорал: – Я же сказал, мне нужно поговорить с ней! Мерзавцы! Зачем вы ее прячете? Чего вы этим добьетесь?
Мне захотелось дать ему пощечину, но я вовремя спохватился, что передо мной все-таки тщедушный старик. Вульф утомленно прикрыл глаза, а Муир продолжал бушевать. Я поднялся со стула, подошел к нему поближе и попросил сесть. Тогда он набросился на меня и стал возмущаться тем, как я вел себя в кабинете у Перри. Мне показалось, что он начнет сейчас махать кулаками, поэтому я твердо взял его за плечи и заставил опуститься в кресло. Буря утихла так же неожиданно, как и началась. Муир достал из кармана платок и стал дрожащей рукой вытирать лоб.
В дверь позвонили. Мне не хотелось бросать Вульфа на произвол этого психопата, но ничего другого не оставалось. Я пошел открывать.
Выглянув в окошечко, я увидел на крыльце пожилого человека в твидовом пиджаке свободного покроя. Внешность у него была самая заурядная. Красное лицо, прямые брови, серые усталые глаза и правое ухо без мочки. Собственно, я узнал бы его даже без этой детали – благодаря фотографии в «Таймс». Открыв дверь, я поинтересовался, что господину угодно,
– Я лорд Клайверс, – ответил он обиженным тоном. – Мне нужно поговорить с Ниро Вульфом.
Я кивнул ему
– О'кэй. Заходите.
Появление лорда заставило меня задуматься. Но прежде чем сказать о чем, должен сделать одно признание. До сих пор я не допускал всерьез, что лорд Клайверс мог убить Скоувила. Почему? Да потому что, как и большинство людей – и, пожалуй, американцев в особенности, – я в глубине души полагаю, что обладатели высоких титулов не делают подобных пакостей. Как-никак этот деятель прибыл в Вашингтон с официальным визитом, отобедал в Белом доме. А посему ну никак не мог быть убийцей. Хотя, если говорить откровенно, все эти важные дяди, что обедают в Белом доме, наверняка совершают больше преступлений, чем какой-нибудь среднестатистический гражданин. Как бы то ни было, когда лорд Клайверс предстал передо мной, как говорится, живьем, я сразу вспомнил, что он всегда носит с собой пистолет и умеет им пользоваться. Кроме того, у него были серьезные причины. А что если Харлен Скоувил успел нанести визит не только Вульфу, но и ему? Тогда дело приобретало совсем другой оборот. Все как будто становилось на свои места.
Эти соображения пронеслись у меня в голове с быстротой молнии. Принимая из рук лорда шляпу, трость и перчатки, я подумал: «А не устроить ли небольшую очную ставку между ним и Муиром?» Однако принимать такое решение самостоятельно мне не хотелось. Я усадил гостя в гостиной и сказал, что Вульф скоро освободится. Затем вышел в прихожую и, черкнув записку в одно слово «Клайверс», вернулся в кабинет, вручил ее Вульфу и сел на свое место. Он взглянул на бумажку и подмигнул мне правым глазом.
