– Заявления о приеме на работу регулярно проходят через отдел кадров.
– Я не спрашиваю о регулярных заявлениях, я спрашиваю о необычной процедуре, которая произошла раньше.
– Мне надо было бы посмотреть в записях, – замялся Альберт. – и…
– Перестаньте увиливать, – прервал его Мейсон. – Если мне понадобится, то я вызову вас на свидетельское место. Что-то здесь происходит забавное.
– Что вы хотите сказать? – воинственно выпрямился Альберт.
– Вы сами знаете. Вы все время уклоняетесь от ответа. Что-то покрываете вы оба. Когда мисс Бристоль попросила вас прийти сюда, то не подняла трубку и не сказала телефонистке: «Попросите Джорджа Альберта зайти ко мне». Вместо этого она позвонила лично вам, а когда вы взяли трубку, то не сказала просто: «Не смогли бы вы зайти на минутку ко мне в кабинет», нет, она продолжала говорить про мистера Перри Мейсона, адвоката, который пришел сюда, обо всем, что я хотел знать, о моей секретарше, которая была со мной. И даже после этого вы не сразу пришли сюда. Вы задержались, чтобы все продумать и иметь готовые ответы. А теперь хватит ходить вокруг да около этого дела. Сколько людей поступило на работу в ваш отдел по распоряжению Лоринга Ламонта?
– Я знаю только об одной, – ответил Альберт.
– Кто?
– Мадж Элвуд.
– Джордж! – воскликнула Эдит Бристоль, резкий упрек в ее голосе прозвучал, как удар хлыста.
– Ничем не могу помочь, – извинился Альберт. – Какая польза от уверток? Вы не видели его в суде. А я видел. Он сделает именно то, что сказал. Он вытащит меня в суд и поставит на свидетельское место.
– Я хочу знать, – обратился Мейсон к Эдит Бристоль, – почему именно вы пытаетесь скрыть это.
– Я думаю, – сухо ответила Эдит Бристоль, – что на этом нашу беседу можно считать законченной. Теперь у вас есть та информация, которую вы хотели получить. Я могу даже утверждать, что у вас есть вся информация, которую мы могли дать.
– Отлично, – сказал Мейсон, – если вы предпочитаете вести дела таким образом, то и мы будем действовать таким же образом.
Он вытащил из кармана два документа и вручил один из них Эдит Бристоль, а другой Джорджу Альберту.
– Что это такое? – спросила Эдит Бристоль.
– Повестки, которые обязывают вас явиться в суд завтра в десять часов утра по делу «Народ Калифорнии против Арлины Феррис» и показывать в пользу обвиняемой, как свидетели защиты, – сказал Мейсон. – Надеюсь завтра там с вами увидеться. К тому времени я уже закончу свое расследование. Всего хорошего.
Мейсон и Делла Стрит вышли из кабинета.
– Что теперь? – спросила Делла Стрит.
– Во-первых, мы позвоним Полу Дрейку и посмотрим, что он смог узнать. Вот, кстати, здесь и телефонная будка.
Делла Стрит набрала номер, подождала, пока Пол Дрейк подойдет к телефону, а потом возбужденно замахала Перри Мейсону.
– У Пола что-то есть на Отто Кесвика, – сказала она. – Он проверял алиби Кесвика.
Она протянула трубку вошедшему в будку Мейсону.
– Алло, Пол, что случилось? – спросил Мейсон.
– Пара вещей, – ответил Дрейк. – Я беседовал с миссис Артур, владелицей дома, где Отто Кесвик снимает комнаты. Кесвик правильно говорил, что взамен платы за квартиру он делает всякую работу по дому. Вечером пятого числа они действительно оба смотрели телевизор, но миссис Артур была с ним до семи тридцати, затем у нее очень разболелась голова, и она легла в постель.
Она знает, что телевизор был включен, потому что никак не могла по-настоящему заснуть. Иногда она начинала дремать, но потом снова просыпалась и каждый раз слышала телевизор. В конце концов телевизор был выключен в десять тридцать, она помнит, что программа закончилась. Значит, она не может показать, что Кесвик был дома от семи тридцати до десяти тридцати.
– Понимаю, – задумчиво сказал Мейсон.
– И еще кое-что есть, – продолжал Дрейк. – Парень, который владеет землей по соседству с Ламонтом, имеет с северной стороны своего участка небольшую, очень милую хижину. Владелец работает бухгалтером, и Ламонт считает его по положению ниже себя. Другими словами, они не поддерживают добрососедских отношений. Дорога к хижине проходит по южной стороне его участка, рядом с участком Ламонта. В прошлом году сильный ливень размыл эту дорогу и промыл в ней канаву, по которой вода стекала на участок Ламонтов. Те грозились подать на него в суд. В ночь на пятое число, зная, что собирается дождь, парень забеспокоился, сможет ли запруда, которую он насыпал в канаве, сдержать поток воды и пойдет ли вода в сторону от участка Ламонта. Он поехал туда из города, чтобы все проверить. Так вот, по его словам, вскоре после того, как он свернул на свой участок и выключил свет в машине, другая машина проехала по дороге и въехала через ворота на участок Ламонта. Ворота были открыты, машина медленно въехала и потом остановилась. Он говорит, что это была машина Отто Кесвика, он в этом уверен, так как у нее специфический поршневой выхлоп. Он также слышал голоса и думает, что распознал голос Сейди Ричмонд, но не сможет показать это под присягой.
– Как его зовут? – спросил Мейсон.
– Джордж Беннинг.
– Слушай, это же очень важно! – воскликнул Мейсон. – Я хочу поговорить с этим Беннингом и вручить ему повестку в суд как свидетелю защиты.
– Я уже вручил ему повестку, – сказал Дрейк. – И организовал все так, что он придет. Я очень старался, так что он всем доволен и намерен показывать в суде то, что знает. Я думаю, он слегка зол на Ламонтов.
– Сколько времени там оставалась эта машина? – спросил Мейсон.
– Он не знает. Беннинг задержался там ровно настолько, чтобы удостовериться, что его новая дренажная система не пропускает воду на дорогу, а направляет ее на восток, минуя участок Ламонтов. Вода уже начала промывать канал. Он все проверил, а потом вернулся в город. Парень говорит, что, пока он находился на участке, в доме Ламонтов горел свет. Он также сказал, что ворота должны были быть открытыми, потому что автомобиль не останавливался у ворот, а он знает, что вплоть до его отъезда та машина все еще находилась на участке.
– В какое время это было? – спросил Мейсон.
– Он не может назвать точное время. Это было где-то от семи тридцати до семи тридцати пяти.
– О’кей, Пол, – сказал Мейсон. – Я думаю, что здесь мы попали в точку. Все говорит за то, что Кесвик лжет. Этот последний чек на пятьсот долларов должен был быть выписан Кесвику. Я думаю, что он отказался от мысли пойти в банк, потому что знал, что Лоринг Ламонт мертв, а следовательно, чек оплачен не будет.
– А почему Ламонт устроил такую спешку с корешком чека?
– Потому что, – сказал Мейсон, – он… черт возьми, Пол, у него был только один повод, чтобы устраивать такую спешку с корешком чека: он действительно очень спешил.
– Я буду продолжать копать, – сказал Дрейк.
– Давай, – подбодрил его Мейсон. – И еще одно, Пол. Я говорил Мадж Элвуд, чтобы она была в суде во вторую половину заседания. Но она не пришла. Я собираюсь съездить в Санта-Монику и постараюсь поймать ее дома, но в то же время нужно, чтобы ты начал присматриваться, не покажется ли она где-нибудь.
– А если покажется? – спросил Дрейк.
– Тогда приставь к ней «хвост».
– Будет сделано, – ответил Дрейк и повесил трубку.
Мейсон и Делла Стрит ехали молча до тех пор, пока не достигли доходного дома Келсингтон.
Мейсон несколько раз позвонил в квартиру Мадж Элвуд, но ответа не было. Тогда он пошел к управляющей. Это была женщина среднего возраста с очень деловым видом.
– Я пытаюсь связаться с Мадж Элвуд по очень важному делу. Но, кажется, ее нет дома. Мне очень бы хотелось проверить и убедиться в этом.
– Я думаю, что дома ее нет, – сказала управляющая. – Я видела, как она уходила во второй половине дня. С ней было два чемодана. Очевидно, она куда-то уезжала и собиралась там пробыть некоторое время. А вы спрашивали у нее на работе?
– А вы знаете, где она работает? – спросил Мейсон.
– Она занимает пост секретаря в какой-то рекламной фирме, но, во всяком случае, фирма уже закрыта. Мне очень жаль, что я не могу вам помочь.
– А не могли бы вы воспользоваться вашим запасным ключом, чтобы заглянуть в квартиру и посмотреть, может быть, она…
Управляющая покачала головой.
– Мне очень жаль, но мы не вмешиваемся в дела наших жильцов. Они платят за квартиру. Приходят и уходят, когда хотят. Мы стараемся не проявлять ненужного интереса к тому, что они делают, и очень осторожны, когда приходится давать информацию. Должно быть, я и так уже слишком много сказала, но… конечно, я узнала вас по вашим фотографиям и знаю, что вы ведете дело, в котором каким-то образом замешана Мадж Элвуд, так я подумала, что, наверное, будет правильно сказать вам, что она взяла два чемодана и уехала.
– Большое вам спасибо, – сказал Мейсон. – А вы не знаете, она поехала на своей машине или взяла такси?
