Сидевший по соседству со мной на заднем сиденье незнакомец пробормотал:
— Вы, наверное, должны мне кое-что показать.
Я достал пластиковый футляр с водительскими правами и лицензией частного сыщика и предъявил ему. Когда мы остановились на красный сигнал светофора у Второй авеню, он изучил документы при свете уличного фонаря и возвратил мне. Я уже начал сожалеть о потраченном вечере. Мало того, что он был вовсе не Зек; он был одним из тех, кого я прежде не встречал и о ком даже не слышал. Кожи на его лице было куда больше, нежели требовалось; она образовывала гармошку из складок и морщин, что, по-видимому, и побудило его отпустить бороду — уж больно трудно выбривать такие складки.
Когда перекресток остался позади, а «шевроле» продолжал движение на запад, я сказал ему:
— Я пришел по просьбе Макса Кристи… Готов вас выслушать. Хотя пробуду в городе всего до субботы.
Он буркнул:
— Меня зовут Редер.
Я поблагодарил его за доверие. Тогда он расщедрился еще пуще.
— Я с Западного побережья — это на тот случай, если вы гадаете, как я котируюсь. Сюда меня привел след, и я уже нашел, куда он тянется. Я мог бы предоставить местным талантам завершить эту операцию, но все нити в моих руках, и я должен проследить, чтобы ее довели до конца. — Либо у него была привычка гнусавить, либо он по-другому не умел. — Кристи сказал, что нам надо приделать «хвост» к одному человеку?
— Да. Но я объяснил, что сейчас занят.
— Вам надо выкроить для этого время. Слишком много поставлено на карту. — Он развернулся лицом ко мне. — Теперь придется изрядно попотеть, потому что он уже настороже. Болваны, что поработали до вас, чуть не испортили всю малину. Говорят, только вам теперь под силу спасти положение, особенно с помощью парочки, что работала на Ниро Вульфа. Вы можете с ними договориться?
— С ними — да. Но со мной ничего не выйдет. Меня здесь не будет.
— Пока-то вы здесь. Приступите к делу завтра. Как Кристи говорил: пятьсот в день! Кроме обычной слежки, от вас ничего не требуется, и работаете вы на человека по имени Редер из Лос-Анджелеса. Свяжись вы с местными, вроде Уилкса или Малютки Костигана, полиции это пришлось бы не по вкусу, а со мной разве могут быть неприятности? Обо мне вы не слышали. Вы частный детектив. Я хочу нанять вас за приличную сумму, чтобы вы следили за человеком по имени Рэкхем и докладывали мне обо всех его передвижениях. Вот и все, ничего противозаконного.
Мы пересекли Парк-авеню. Сумерки уже достаточно сгустились, и я мог не волноваться, что мое лицо выдаст чувства, которые всколыхнуло во мне имя Рэкхем. А уж что творилось у меня внутри — это мое личное дело.
— Сколько это может продлиться?
— Не знаю. День или неделю, может — две.
— А если случится что-то непредвиденное? Детектив не берется кого-то выслеживать, если не знает, о чем речь идет. Вы должны были хотя бы объяснить, чем вам так важен этот Рэкхем?
Редер улыбнулся. И догадался я об этом по натянувшимся складкам лица.
— У меня есть подозрения в отношении своего компаньона, который приехал сюда, на Восток, заключить с Рэкхемом сделку и вытеснить меня из бизнеса.
— Что ж, это сойдет, если вы добавите кое-какие подробности. Но к чему такая секретность? Почему вы не могли прийти ко мне в офис вместо того, чтобы договариваться о встрече на улице ночью?
— Не хочу мелькать в дневное время. Не хочу, чтобы мой компаньон узнал, что я здесь. — Редер снова улыбнулся. — Кстати, это сущая правда, что я не желаю мелькать в дневное время… во всяком случае, лишний раз.
— Охотно верю. Ладно, шутки в сторону — Рэкхемов не так уж много. А в телефонном справочнике Манхэттена — ни одного. Имеете в виду того Барри Рэкхема, жену которого весной убили?
— Да.
Я хмыкнул.
— Бывают же совпадения! Я был неподалеку, когда ее убили, а теперь мне предлагают следить за ее бывшим мужем. А вдруг его тоже ухлопают? Вот это будет совпадение! Мне бы это радости не доставило. Я черт знает сколько усилий потратил, чтобы выпутаться из тогдашней передряги и наконец устроить себе каникулы. Если же его убьют…
— А с какой стати?
— Не знаю. Как не знаю, почему убили миссис Рэкхем. Однако нашу встречу устроил Макс Кристи, который сам, правда, не забавляется стрельбой по живым мишеням, но вращается в кругах, где не слишком разборчивы в выборе средств. — Я махнул рукой. — Оставим эту тему. Если я прав, то вы все равно мне не признаетесь. Важно другое: Рэкхем знает меня. А следить за объектом, которому ты известен, трудно вдвойне. К чему такие сложности? Почему бы вам не нанять…
Я умолк, так как «шевроле» остановился на красный свет на перекрестке Пятой авеню и одной из Семидесятых улиц, а наша машина с опущенными стеклами находилась на расстоянии вытянутой руки от соседней машины, где стекла были также опущены.
Когда зажегся зеленый и «шевроле» снялся с места, Редер заговорил:
— Вы правы, Гудвин, дело довольно деликатное. В нем замешаны люди, доверяющие друг другу лишь до определенной степени. Пока их интересы совпадают, они будут действовать рука об руку. Но если подвернется нечто выгодное лишь одному из них, и это позволит устранить остальных, то может запахнуть жареным. Тогда каждый станет рассчитывать только на себя либо высматривать — на чьей стороне сила и примыкать к ней. Вот я, например, сейчас там, где сила. Но я вовсе не пытаюсь вас завербовать; при всем желании я не буду этого делать. Разве можем мы вам доверять? Вы чужак. Все, что нам требуется, так это квалифицированная слежка. Докладывать будете мне, и только мне. Куда ты свернул, Билл?
Водитель повернул голову вполоборота:
— Здесь, в парке, попрохладнее.
— Сейчас везде одинаково. Я предпочитаю прямые улицы. Давай-ка возвращайся.
Водитель сказал «хорошо» обиженным тоном. Редер снова обратился ко мне:
— Есть трое — Пензер, Кэтер и Дэркин, которые время от времени работали на Ниро Вульфа. Правильно?
Я сказал, что да.
— Они согласятся работать с вами?
Я ответил, что, по моему мнению, — согласятся.
— Тогда наймите их, и вам не придется высовываться. Мне известно, что они мастера своего дела.
— Саул Пензер — безусловно, лучший в детективном ремесле. Кэтер и Дэркин — выше среднего уровня.
— Большего вам и не надо. Теперь хочу задать вам вопрос, но сперва одно замечание. Водить клиента за нос дурно, вы это сами знаете, но, в данном случае, это может быть куда хуже, чем дурно. Вы понимаете, к чему я клоню?
— Да, но вы опережаете события. У меня нет клиента.
— О нет, вы заблуждаетесь. — Редер улыбнулся. — В противном случае я не стал бы терять времени. Вы были там, когда убили миссис Рэкхем, вы позвонили Ниро Вульфу, и шесть часов спустя он пропал, а вас задержали как важного свидетеля. И вот теперь я хочу, чтобы вы сели на хвост Рэкхему, а вы даже не знаете, почему. Можете ли вы отказаться в таких обстоятельствах? При вашем-то любопытстве. Немыслимо!
— А вдруг, — предположил я, — я уже сыт по горло этой историей?
— Постоянство, характерное для вас — важное качество для мужчины, но это заставляет меня вернуться к вопросу, о котором я упоминал. В настоящее время вы вроде бы сами себе хозяин, но ведь вы очень долго проработали у Ниро Вульфа. Вы до сих пор живете в его доме. Конечно, вы продолжаете с ним общаться — нет, нет, не отрицайте, — но нас это не касается, если он не станет вмешиваться. Только зарубите себе на носу, что в этом деле вы работаете на того, кто вам платит. Если вам удастся узнать что-нибудь про Рэкхема и вздумается кому-то продать эти сведения, пусть даже Ниро Вульфу, вы об этом горько пожалеете. Не стоит объяснять, насколько?
— Нет. Если бы я стоял, у меня бы коленки затряслись. Для вашего сведения: я вовсе не знаю, где находится Ниро Вульф, не общаюсь с ним и совершенно не настроен снабжать его сведениями. А если я и возьмусь за это дело, то только из врожденного любопытства.
Борода заходила ходуном — это означало, что Редер потряс головой.
— Не переусердствуйте, Гудвин.
— Ни в коем случае. С какой стати?
— Вы по-прежнему преданы Ниро Вульфу.
— Ничего подобного.
— Я бы уплатил целое состояние, чтобы узнать, где он скрывается… При условии, что вам это известно, конечно.
— Не известно, — честно признался я. — Одно дело — не выдавать его, и совсем другое — таскать с собой фотографию, которую вы, очевидно, заметили, когда я доставал футляр с водительскими правами. Я не скрываю, что у Вульфа есть положительные черты, о которых я не раз упоминал и восхищался ими, но теперь, когда прошло столько месяцев, на память приходит лишь одно качество: Вульф невыносимый зануда.
Водитель дернул головой и взглянул на меня, видимо, для того, чтобы запомнить. Мы выехали из парка и вернулись на Пятую авеню, двигаясь к северу в районе Восьмидесятых улиц. Слова про Ниро Вульфа вылетели из моих уст невзначай, поскольку мои мысли были в этот миг далеко. Кому понадобился Рэкхем и почему? Если Зеку или кому-нибудь из его сподручных, значит, с того памятного апрельского дня, когда Зек прислал Вульфу картонку с колбасой и потом позвонил с просьбой оставить Рэкхема в покое, случилось нечто из ряда вон выходящее. А если не Зеку? Тогда Макс Кристи и Редер выступают на стороне враждебных Зеку сил, что делает игру в одной команде с ними такой же безопасной, как курение в пороховом погребе. Но как бы то ни было, разве могу я отказаться? К тому же меня поразила внутренняя логика. Почти пять месяцев назад миссис Рэкхем наняла нас следить за своим мужем и уплатила задаток, на чем все и закончилось. Теперь же я мог продолжать на том же самом месте, где мы прервались. Если Редер и его коллеги, кто бы они ни были, желали еще и заплатить мне за это, не было смысла обижать их отказом.
