— Я могу различать фигуры.
— По тому, как они одеты? — спросил Мейсон.
— Да, отчасти.
— Другими словами, — продолжал он, — вы узнали мистера и миссис Моор, когда они прошли рядом с вами, но к тому времени, когда вы поднялись на верхнюю палубу, они были на таком расстоянии от вас, что вы не могли разглядеть их лица. Вы видели только их фигуры: мужчину в смокинге и женщину в темном вечернем платье. Верно?
— При сложившихся обстоятельствах этого вполне достаточно. Эта женщина была миссис Моор, кто же еще мог быть?
— Она была в темном вечернем платье? — спросил Мейсон.
— Да, я уже не раз это повторяла.
— Но ведь женщину в любом другом темном вечернем платье, например в темно-синем, при тех условиях вы могли принять за миссис Моор?
— Но на верхней палубе кроме этой пары никого не было.
— Туда ведет ведь и вторая лестница?
— Да.
— Кто-то должен был находиться в госпитале и зажечь там свет?
— Не знаю, кто мог его зажечь.
Судья Ромли прервал перекрестный допрос и посмотрел с неодобрением на свидетельницу.
— Мисс Фелл, — сказал он. — Вы находитесь перед лицом правосудия и даете под присягой показания в судебном процессе по делу об убийстве. Это не словесный поединок, в котором вы состязаетесь с защитником, а серьезное дело. Очевидно, без очков вы видите плохо. Прошу вас ответить на вопрос мистера Мейсона.
— На какой вопрос? — спросила она.
— Можете ли вы твердо опознать те две фигуры, которые вы видели на верхней палубе?
— Ну, я видела их, когда они проходили мимо меня по нижней палубе…
— Я говорю сейчас не о нижней палубе, а о верхней, — оборвал ее Ромли.
Свидетельница подумала.
— Нет, с уверенностью я не могу их опознать, — наконец признала она.
— Это все, что меня интересует, — заявил Мейсон, с поклоном возвращая ей очки. — Благодарю вас, мисс Фелл.
После некоторого колебания Скаддер сказал:
— Это все.
Надев очки, Эйлин Фелл негодующе посмотрела на Перри Мейсона и прошла на свое место.
— Можете вызвать своего следующего свидетеля, мистер Скаддер, — разрешил судья Ромли.
— Капитан Джо Хансон.
Свидетельское место занял капитан Хансон, крупный сероглазый мужчина.
— Для экономии времени, — предложил Мейсон, — мы согласны сразу признать, что это капитан того корабля, на котором Карл Моор плыл из Гонолулу, он знал его в лицо и опознал в нем по фотографии пассажира, занимавшего каюту триста двадцать один.
— Прекрасно, — согласился Скаддер. — Итак, прошу вас рассказать, капитан, о погоде в океане вечером шестого числа, приблизительно часов на девять вечера.
— Дул сильный ветер с зюйд-веста, — начал капитан Хансон. — Шел сильный ливень, видимость была очень слабой.
— Где находился корабль в девять часов вечера?
— На траверсе островов Фараллон, примерно в полутора милях от них.
— Каково было состояние моря?
— Оно было довольно бурным. Волны ударяли в правый борт. Судно сильно качало.
— Вы приняли какие-нибудь меры предосторожности, чтобы пассажиры не выходили на палубу?
— Да, мы закрыли двери на наветренной стороне, ведущие на палубу. Но корабль не настолько сильно качало, чтобы пассажиры вообще не могли гулять, поэтому двери с подветренной стороны были открыты, а опасные участки огорожены канатами.
— Вскоре после девяти часов вам пришлось зайти к обвиняемой в каюту?
— Да.
— Кто там присутствовал в это время?
— Казначей, обвиняемая миссис Моор, ее дочь Бэлл Ньюберри, мистер Перри Мейсон и мисс Делла Стрит.
— В это время сделала обвиняемая какое-нибудь заявление о том, когда она видела последний раз своего мужа? — спросил Скаддер.
— Да.
— Что именно она сказала?
— Минуту, ваша честь. — Мейсон поднялся с места. — Я возражаю против этого вопроса, как неуместного и не имеющего под собой достаточных оснований.
Судья Ромли посмотрел на Перри Мейсона поверх очков.
— Мне не совсем понятно ваше возражение, особенно в той части, где вы говорите о недостаточности оснований.
Мейсон объяснил:
— Прежде чем в суде будут заслушаны какие-либо показания, связывающие подсудимую с совершенным преступлением, обвинение должно доказать корпус деликти, то есть наличие состава преступления. Иными словами, обвинение должно доказать, во-первых, что Карл Ньюберри, он же Карл Моор, действительно мертв; во-вторых, что его смерть явилась результатом преступных действий. Только тогда обвинение может искать связь подсудимой с преступлением. Но пока это не сделано, никакие показания, связывающие подсудимую с преступлением не могут быть заслушаны. Пока же обвинение лишь способно доказать, что свидетельница слышала выстрел и видела на расстоянии шестидесяти шагов две фигуры, которые она не могла опознать.
Скаддер вмешался:
— Ваша честь, позвольте сказать одно слово. Судья кивнул.
— Это простая формальность, — сказал Скаддер.
— Давайте предположим, что никто не сможет доказать, что миссис Моор убила своего мужа, но допустим, кто-то подтащил человека к перилам и столкнул его за борт. Капитан Хансон докажет нам: в это время море было таким бурным, что даже лучший пловец не продержался бы на воде и десяти минут…
— Но никто не сможет доказать, что какого-то человека сбросили за борт, — прервал его Мейсон.
— Мисс Фелл видела…
Мейсон улыбнулся внезапно потерявшему дар речи помощнику прокурора.
Судья Ромли сказал:
— Это весьма необычная ситуация, мистер Мейсон.
— Вполне согласен с вами, ваша честь, — любезно согласился адвокат и сел.
— Я могу доказать это иным путем, — с отчаянием сказал Скаддер. — Позвольте мне задать капитану Хансону несколько вопросов.
— Это ваше право, — сказал судья.
— Что произошло на корабле вечером шестого числа вскоре после девяти часов? — спросил Скаддер. — Опишите все, что вам известно.
— На капитанский мостик позвонила телефонистка и сообщила: человек за бортом. Я предпринял меры, какие были в моих силах, чтобы найти потерпевшего и, если можно, спасти его. Я повернул корабль на обратный курс и приказал бросить за борт спасательные круги и факелы. Поиски продолжались часа полтора, а затем я снова повернул корабль в Сан-Франциско.
— Вы предприняли какие-то шаги, чтобы удостовериться в личности потерпевшего?
Капитан Хансон почесал в затылке.
— И да, и нет.
— Что вы хотите этим сказать?
— Ну, мы приказали всем пассажирам разойтись по каютам и стали проверять их по списку, — принялся объяснять капитан Хансон. — Но тут ко мне подошла мисс Фелл со словами…
— Не важно, кто что вам говорил, капитан, — перебил его судья Ромли. — Расскажите, что вы сделали.
— Ну, прежде чем зайти в другие каюты, мы решили осмотреть номер миссис Моор. Ее мужа там не было, и мы нашли доказательство…
— Это сейчас не важно, — опять перебил его судья. — Сейчас нам важно только одно: установить наличие состава преступления.
— Ну, что такое «состав преступления», мне неизвестно, — упрямо сказал капитан. — Я просто рассказываю вам, что я сделал.
— Значит, вы так и не проверили все каюты по списку пассажиров?
— Выходит, нет, — согласился капитан Хансон. В полном отчаянии Скаддер сказал:
— Ваша честь, дело еще не закончено. Я понимаю, в каком трудном положении оказалось обвинение. Ситуация в высшей степени необычна. Как обвинитель могу только сказать, что не имею сочувствия к преступнику, который ищет спасения во всякого рода формальных лазейках…
— Выбирайте выражения, мистер Скаддер, — предостерег судья. — Такие замечания неуместны.
— Прошу прощения у суда, — извинился Скаддер. — Я не хотел никого оскорбить. Я прошу разрешения сделать перерыв до трех часов. Надеюсь, к этому времени я смогу представить еще одного свидетеля.
Судья Ромли кивнул:
— Просьба необычна, но и ситуация сложная. Суд объявляет перерыв до трех часов дня.
К Мейсону подошел Дрейк.
— О’кей, Перри, — сказал он. — Думаю, нам удалось кое-что узнать.
— О Делле?
Дрейк кивнул.
Мейсон нагнулся над стулом, на котором сидела миссис Моор.
— Ваше дело в шляпе, — сказал он. — Судья Ромли не пропустит приговор, если он может быть обжалован в Верховном суде. Показания Эйлин Фелл не стоят ломаного гроша. Она видела только две смутные фигуры, боровшиеся на палубе.
Миссис Моор благодарно пожала ему руку.
— Мне нужно уехать по срочному делу, — сказал адвокат. — Увидимся здесь в три часа.
Он повернулся к Дрейку.
— О’кей, Пол, пошли.
В дверях зала суда на них налетела Бэлл Ньюберри.
— Вы прелесть! — сказала она Мейсону. Он улыбнулся и похлопал ее по плечу.
— Вы успеете сейчас минуты три поговорить с матерью, пока ее не увели. Увидимся позже, Бэлл.
